Хроники Аркадии. Возвращение
Шрифт:
Лиси прижала руку к животу. Покраснела. Дерек внимательно рассматривал девушку уже без улыбки, а очень сосредоточенно.
— Значит, вы уже поели? — повторил свой вопрос Дерек. — Тогда почему ваш организм считает иначе? — он вздернул бровь.
Не зная куда деться от пристального взгляда Лиси, потупилась. Сжала кулачки.
— Мне уже пора в аудиторию. Извините. Я пойду?
И только она хотела сделать шаг, как ее задержала рука Инквизитора. Он схватил девушку и приблизил к себе.
— Вы можете идти, но только после того как поедите, — и видя растущее недовольство девушки, продолжил, — я настаиваю.
Ректор, до этого молчавший, попытался вставить слово, но Дерек его одернул, и тот скрипя зубами, безропотно пошел вслед за Дереком.
Дерек прошел в отделенную часть столовой. Лиси аж глаза округлила. Все было таким вычурным и дорогим. Одна отделка из декоративного красного дерева чего стоила. Обитые золотистой тканью диванчики. Белоснежные скатерти. Снующие везде официанты с подносами. У Лиси появилось ощущение, что она попала в дорогущий ресторан класса люкс. Дерек уверенно прошел к одному из столов. Мужчина усадил Лиси рядом с собой на диванчик. Наполнил ее тарелку таким количеством еды, что хватило бы на десятерых и приказал есть.
Лиси послушно ела. Механически жевала и через силу проглатывала. Сидеть в таком месте, да рядом с самым красивым мужчиной, что когда либо видела, для девушки было настоящим испытанием. Даже пыткой. Лиси попыталась отвлечься и сконцентрироваться на чем-нибудь ином. Прислушалась к разговору за столом. В это время Дерек беседовал с другими Стражами. Из их разговора Лиси узнала, что Дерек отныне будет вести занятия по боевому ремеслу у старшекурсников, и проведет несколько занятий для всех остальных курсов, чтобы ознакомить их с приемами защиты от тех, кого в разговоре он назвал Гнильцами. Само слово хоть и навевало мысли о гнилых трупах.
Все время, что Лиси сидела рядом с Дереком, он следил за тем, как она ела, подлаживал ей вкусные кусочки. Это здорово сбивало с толку Лиси. Она была поражена и приятно удивлена его вниманием к ее скромной персоне. Нервная дрожь пробегала вдоль по позвоночнику. Пальчики немного подергивало. Это не укрылось от Дерека.
— Вам холодно?
— Нет.
— Но вы дрожите?
— Нет. Вам кажется. — но дрожащий голос выдал Лиси с головой. Дерек улыбнулся.
— Не волнуйтесь, я не серый волк и кусать вас не собираюсь, хотя клыки имеются, — он улыбнулся.
— Я не волнуюсь, просто я не ожидала, что мне когда-нибудь выпадет возможность сидеть в этой части столовой, — тихим голосом проговорила Лиси.
Дерек заговорщицки улыбнулся.
Раздался первый колокольный звон. Лиси спохватилась. Она и забыла, что у нее еще занятия.
Видя замешательство девушки, Дерек сжалился:
— Раз вы поели, то я спокоен, можете идти на занятия.
Лиси встала, сжала сумку в руках и двинулась к выходу, у самого выхода она обернулась и встретилась взглядом с Дереком. Его глаза были черными сейчас, и они затягивали девушку в омут таких чувств, о которых Лиси прежде даже не слышала. Разорвать зрительный контакт стоило больших усилий. И если бы сам Дерек не перевел взгляд на соседа, Лиси так и осталась стоять на месте, медленно плавясь от нахлынувших волной чувств. Опомнившись, она помчалась на занятие по Истории магии. По дороге в аудиторию
Лиси залетела в аудиторию со вторым звонком. Плюхнулась на свое место рядом с Меган и затихла. Мег окинула подругу внимательным взглядом, но ни слова не сказала. И Лиси была ей за это благодарна. Она сейчас была не настроена отвечать на вопросы. Потому что сама не знала на них ответов. Прозвенел третий последний звонок.
Глава 6. Дерек
Глава 6. Дерек
Мужчина проводил взглядом беглянку. Она очаровывала и манила. Его суженная. Его истинная пара. Он еще раз глубоко вдохнул воздух, в котором чувствовались цветочные нотки аромата кожи девушки. Мысли возвратились ко вчерашнему столкновению.
Дерек был в Бармуте по делам. Он посещал больницу для душевнобольных. Разговор с лечащими врачами Копера Вайзмена не принес ничего нового. Парня держали в закрытой секции. Он надышался гнили. Его организм сейчас погибал. Врачам удалось лишь замедлить процесс. Смерть была неизбежной, Дерек это знал. Как и то, что держать парня тут в городской лечебнице опасно. Гниль может распространиться. Но лечащие врачи не собирались сдаваться. Дерек отступил, но решил оставить в Бармуте одного Инквизитора на тот случай, если лекари не удержат гниль в границах изолятора. Демон сможет уничтожить напасть и не дать ей распространится.
Что же касалось детей из семьи Родингеров, то можно было сказать, что те были относительно в порядке. Скоро их должны были передать ближайшей родне со стороны отца. Маленькая девочка двух лет Мегги даже не осознавала потери и постоянно спрашивала, где мама с папой. Мальчик Питер был угрюм и молчалив. Дерек несколько часов провел с Питером.
Поначалу Питер в штыки воспринял появление нового дознавателя, но после смирился и монотонным голос повторил свою историю. Видно было, что уже не в первый и даже не в десятый раз он произносит свою речь. Под конец его голос дрогнул и мальчик замолчал.
— А звук? Что ты слышал? — тихо спросил Дерек.
— Цикады.
— Цикады? Но их время уже прошло.
— Нет, звук был похож на пой цикад. И вонь, как от тухлых яиц и недельного молока. От него резало глаза и першило в горле.
Питер снова замолчал, но потом продолжил, уставившись не мигая прямо в глаза Дерека:
— Вы его поймаете? Убьёте? Я хочу, чтобы его убили!
Эмоционально воскликнул мальчик и тут же стушевался. Звук собственного крика его напугал. Он заозирался. Дерек потянулся к парню, но тот отскочил.
— Мне уже пора на обед. — пробубнил Питер и выбежал из комнаты.
Дерек долго еще сидел в кресле, переваривая информацию. Для него не было секретом, что за нападениями стоял дэаргон. Но было столько спорных моментов и несостыковок, что мужчина сомневался, а дэаргоны ли стоят за похищениями и убийствами. Гнильцы не действую в одиночку. Нападают группами. Никого не щадят. Ничего после себя живого не оставляют. После них одна черная гниль остается. Даже само место, в котором пировал Гнилец, гниет. Дома разрушаются, урожай погибает. А о живых и речи нет, их выпивают. Выпивают их жизнь, кровь, соки. Остается лишь труха, своими очертаниями запечатлевающая последние мгновения жизни несчастного.