Хроники былого и грядущего
Шрифт:
Подобрав самый крупный осколок, отчего ощутил, как меня всего тряхнуло, будто бы я на самом деле трогаю пальцами иголки, воткнутые в своё сердце. В глазах потемнело, но я не прекратил и не бросил осколок на пол. Нет! Преодолевая слабость и тремор конечностей, поднёс кусок ближе к разрушенной «чаше» источника.
Присев на корточки около стенки, ко мне пришло внезапное осознание. Он живой! Мой источник — это такой же внутренний орган, как печень, лёгкие, селезёнка и остальное. По сути он — моё тело. Я и раньше так говорил, даже называл его «духовным
Вот почему мне больно даже касаться его! Хах, да обычный порез на пальце будет болеть: покраснеет, немного опухнет и пару дней будет неприятно и дискомфортно что-то делать этой рукой. А сейчас речь идёт, считай, полностью обо всём теле. Чудо, что источник вообще не разбился вдребезги, а всего лишь получил повреждения.
Осмотрев края стенки, я понял что… нужны остальные осколки. Я должен составить их в единое целое, как мозаику, а потом осторожно сложить из них разрушенное. Пока не знаю как, но… буду пробовать.
Преодолевая боль, периодически ощущая спазмы и судороги, болезненные уколы и жжение, я собрал всё, что нашёл поблизости в одну большую кучу мелких и крупных осколков. Несколько штук даже выловил из самой «чаши».
— Что же, поглядим, как теперь собирать из них самого себя.
Улыбнувшись, хотя наверное, со стороны это больше было похоже на гримасу, принялся изучать крупные куски, понемногу прикидывая, куда и как их устроить. Особого понимания не было, как и подсказок. Изучив чашу, убедился, что на ней нет картинок или узоров, по которым я мог бы догадаться что и куда необходимо приложить. Нет, все усилия должны были быть лишь моими собственными.
— А если я пристрою что-то не туда, оно адаптируется или будет мучить меня дискомфортом всю жизнь, заставив, по итогу, переделать себя? — несвоевременный вопрос возник в моей голове и добавил «приятных» эмоций.
Я принялся осторожно осматривать оставшиеся целыми стенки, стараясь даже не дотрагиваться до тех, столь хрупкими те казались из-за огромных трещин, которые на них присутствовали. Я даже не дышал, ведь было ощущение, что дуновение воздуха хватит, дабы окончательно снести всё к чертям.
Провозившись, наверное, с пару часов, я сумел, прямо на земле, разложить крупные осколки в ориентировочно правильном положении.
— Вроде бы так, — почесал я свой подбородок, с неким изумлением ощутив на нём щетину. Мда… надо побриться. Сколько я уже этим не занимался, а просто делал откат в предыдущий день..?
Грёбаный ублюдок Рглор!
Открыв глаза, по солнцу определил, что время приближается к двенадцати часам дня. Мне почти не стало лучше, я по прежнему представлял из себя инвалида. Просто немногим более отдохнувшего и пришедшего в себя. Хоть трость себе заказывай! Вот смеху-то будет! Калеченный бог! «Хромой Клинок»!
Понятно, что моя слава уже во многом держится не на собственной силе, а на способностях управленца, командира и политика.
Часть из этого, — весьма солидная, причём! — держится на силе возвращения во времени. Она нужна мне, так как без неё… пойдёт упадок. Этого нельзя допустить. Я должен… должен собраться с силами!
Мегги Лягушка! — внезапно всплывает в памяти имя колдуньи, нагадавшей кучу гадостей Серсее и Меларе. Если она ещё жива… я ведь уже давно перестал следить за домом Спайсов, так как разведка не обнаружила никаких намёков на колдовство. Хе-хе… нужно проверить и если старуха ещё коптит эту землю, то захватить её и на практике узнать, что именно получится сделать со своей силой «поглощения».
Позвав служанок, которые помогли мне с приведением себя в порядок и злосчастным бритьём, вышел на улицу, отчаянно хромая. Правая нога взрывалась болью в сухожилиях или суставах, понять это было решительно трудно. Стража отдала воинское приветствие, на что кивнул им, ощутив щелчок в шее. Прекрасно, просто прекрасно… ещё и здесь… С трудом передвигаясь, пошёл вперёд. Через десяток шагов за спиной появились Хоч и «Удильщик». Мои «руки», пока собственные не придут в норму.
Я направлялся в наш штаб, но по дороге ощутил, как бурлит живот. Ну да… я же не ел со вчерашнего дня. А вчера, перед нападением, чувство голода подавлял откатами. Когда я вообще по нормальному ел..?
Бред! Вся моя жизнь завязана на мистической силе. Без неё…
Аха-ха-ха! Да я же просто придаток к ней! Вот, иду сейчас и ною, что являюсь самым настоящим глупцом и слабаком, не способным ни на что, если не буду иметь за спиной свои могучие, «читерные» способности!
Камешек, попавший под сапог, заставил меня оступиться, ведь нога попросту поехала в сторону, а я был слишком слаб и немощен, чтобы умудриться сохранить равновесие.
И — вот она. Эта ужасная, восхитительная, бесконечная секунда между мгновением, когда ты споткнулся, и мгновением, когда придёт боль. Скоро ли я почувствую её? Насколько сильной она будет?
Хватая воздух безвольно раскрытым ртом, я замер, уже ощущая, как начинается процесс падения. Я ждал его, ощущал дрожь предвкушения.
Вот, сейчас…
Рука Роуланда подхватывает моё плечо, не позволив нелепо опрокинуться на землю. Хватка мужчины и резкое изменение положения тела приносят очередную порцию неприятных ощущений, но далеко не таких, какие были бы, упади я вниз.
Тихо и немного нервно рассмеявшись, я занял устойчивое положение и отправился дальше. На лице всё ещё играла слабая улыбка, когда я зашёл в шатёр.