Хроники царя Давида

Хейм Штефан

В урочный час я отправился к лачугам умалишенных. Лилит последовала за мной, хотя очень боялась и была смертельно бледна.

Лачуг было три: одна — для тех, кто занимается членовредительством, другая — для таких, что находились в оцепенении и не могли сдерживать свои испражнения, а третья — для всех прочих, включая буйных. В каждой лачуге несли дежурство двое священников с тупыми и равнодушными физиономиями; руки у них были тверды, как железо. Было заметно, что дорогие больные испытывали перед ними смертельный страх, ибо, какой бы недуг их ни мучил, при виде этих священников они одинаково вздрагивали и начинали скулить. Ужасный смрад бил в нос уже на расстоянии двадцати шагов от лачуг; внутри же дышать было вообще невозможно; дорогие больные, многие из них совершенно голые или в истлевших лохмотьях, были покрыты собственными испражнениями, соплями, слюной, а некоторые лежали неподвижно, как трупы.

Я спросил священников о Фамари, дочери Давида. Они разверзли свои пасти в беззвучном смехе, а потом один из них сказал:

— Что здесь значит имя? У нас есть персидский царь, два фараона, несколько ангелов ГОсподних, из них двое женского

пола, и множество пророков, вершащих историю. Может, тебе показать Астарту, богиню любви? Груди ее высохли, волосы, как пакля, пальцы на ногах гноятся, из глаз тоже течет гной. Фамарь, дочь Давида? А Еву, жену Адама не желаешь?

Я взял Лилит за руку, и мы выбежали из лачуги и со двора храма, и бежали вниз с горы, пока не достигли полей; там Лилит упала на землю и закрыла лицо руками. Я же подумал о путях ГОсподних, сколь тяжелыми и запутанными они бывают. Но тут на тропинке показалась женщина, на ней было пестрое платье, какие носят дочери царя до замужества. Странно склонив голову, она пела топким, детским голосом:

Отвори мне, дорогая подруга, сестра моя, моя голубка, чистая моя; ибо голова моя покрыта росою, и кудри мои влажны…

Я увидел, что пестрое ее платье все в заплатах, лицо старое, изможденное, с искаженными чертами, а глаза смотрят в пустоту. Лилит встала и почтительно произнесла:

— Госпожа Фамарь, дочь Давида…

Женщина с невидящими глазами шла мимо нас и пела:

Я открыла любимому моему; но любимый мой ушел и не вернулся. И умерла душа моя без слов его; Я искала его, но не нашла, Я кричала, но он мне не отвечал.

Лилит бросилась, чтобы остановить ее:

— Фамарь, дорогая сестра моя…

Женщина не остановилась.

— Послушай меня, Фамарь. Вот стоит Эфан, возлюбленный мой; он нежен и добр, руки его подобны ветру с моря, ласкающему лицо…

Казалось, в походке женщины что-то изменилось.

— Сердце мое повернулось к тебе, Фамарь. Я хочу помочь тебе. А мой возлюбленный знает заклинание, которое изгонит из тебя злого духа…

Женщина остановилась.

— Он обведет вокруг тебя волшебный круг — и разум вернется к тебе, и будет мир в душе твоей. Посмотри на меня, ты видишь меня?..

Женщина кивнула.

— Посмотри на Эфана, возлюбленного моего, он мудр, ему ведомы пути ГОсподни и человеческие…

Женщина огляделась. В глаза ее возвратилась жизнь. Я сделал шаг по направлению к ней. Она вскинула руки, будто защищаясь от удара, затем руки безвольно опустились и ужасная гримаса страха, застывшая на ее лице, исчезла.

Лилит поцеловала ее, как сестру, и женщина пошла с нами.

О ЧЕМ ПОВЕДАЛА ФАМАРЬ, ДОЧЬ ДАВИДА,

ЭФАНУ, СЫНУ ГОШАЙИ, КОГДА ЛЕЖАЛА ОНА В ПОЛЕВОЙ ТРАВЕ,

ПОЛОЖИВ ГОЛОВУ НА КОЛЕНИ ЕГО НАЛОЖНИЦЕ ЛИЛИТ

…о БОже что он со мной сделал и как он это сделал он швырнул меня на кровать и держал меня и срывал одежды делал мне больно и бил меня по лицу чтобы я не кричала это было ужасно но самое ужасное не это я ведь была девственницей и знала что без девственности царская дочь немногого стоит у всех царских дочерей в жилах текла горячая кровь Давида ибо уже с восьми или девяти лет мы знали что происходит в гареме моего отца девочки ходили по ночам друг к другу пили вино и пробовали гашиш забавлялись со служанками и залезали друг к другу в постель все это я видела и вероятно стала бы такой же как многие из них и любила бы женщин если бы не Мааха моя мать которая была дочерью гессурского царя она говорила мне Фамарь я высеку тебя плетью если застану в постели с одной из этих или узнаю что ты лишилась девственности и тебе царская кровь по отцу и матери не то что у этих выскочек или новых богатеев ах как бы мне хотелось чтоб отец твой был более разборчив при выборе жен такой была моя мать я ее очень боялась не то что Авессалом мой брат он был своенравным делал все что хотел а когда мать его бранила он пинал ее ногами и кусал и она сказала об этом моему отцу отец велел выпороть Авессалома так вот я была еще девственницей когда Амнон мой брат от другой жены отца моего израильтянки Ахиноамы начал ко мне приставать и водить меня в сад пытался облапить но я сказала так нельзя Амнон давай дружить как брат с сестрой и не хватай меня за грудь не трись об меня ты потеешь и дурно пахнешь Амнон разозлился лицо его сделалось еще более неприятным он был бледным от рождения с уродливо оттопыренными губами потом он заболел или притворился что заболел из-за чего отца моего обуял страх он ведь как раз потерял младенца сына его и Вирсавии к тому же мать Амнона обращалась со своим любимым сыночком будто тот был беспомощным младенцем и наполнила весь дворец своими причитаниями и довела отца моего до отчаяния так что пришел он ко мне и сказал Фамарь дочь моя тебе известны какие трудности выпали на мою долю оттого что ГОсподь разгневался за некоторые мои дела а теперь вот заболел Амнон и говорит что смерть как хочет поесть фрикаделек которые только ты умеешь готовить из рубленого мяса с приправами заворачиваешь в тонкое тесто и подаешь в курином бульоне если ты приготовишь Амнону такие фрикадельки он выздоровеет и сказала я отцу своему коль это поможет Амнону я с удовольствием приготовлю ему фрикадельки и передам и его дом но отец сказал Амнон хочет чтобы ты сама пришла готовить в его кухне и сама подала ему я сказала что это уж слишком почему я должна выполнять его капризы он не из тех кто достоин любви пусть будет доволен что я вообще согласилась стряпать а прислуживать ему я не собираюсь но отец сказал

мальчик болен у больных свои причуды а кроме того он тебе наполовину брат потому будь хорошей сестрой отправляйся в его дом и приготовь ему мясо что мне оставалось делать я пошла в дом Амнона он лежал в кровати вид у него был больной разговаривал так тихо что едва можно было расслышать говорит хочу фрикаделек и поднял руку чтобы поздороваться со мной но рука падает слуги качают головами как он слаб бедняжка совсем расхворался поспешите с фрикадельками а то помрет Амнон же стонет о голова о бедная моя голова раскалывается от вашей болтовни подите прочь слуги уходят а я стою со своими кастрюлями и сковородками фрикадельками и бульоном Фамарь любимая сестра моя стонет он может я чуть-чуть смогу поесть то что приготовлено твоими нежными руками подойди сюда подойди ближе дай мне глотнуть бульону я подхожу а он вдруг тянет меня к себе все проливается на одеяло какое несчастье причитаю я что ты делаешь откуда у него только силы взялись он тащит меня на постель прямо на фрикадельки и бормочет иди ко мне ложись любимая моя сестра я отвечаю нет брат мой не склоняй меня к этому так в Израиле не делают куда я пойду со своим позором прошу поговори с царем он не откажет отдаст меня тебе но Амнон ничего не хочет слушать он сильнее меня он поборол и обесчестил меня а когда удовлетворил свою похоть отвернулся от меня и говорит знаешь ты не женщина а кусок деревяшки я говорю что ты хочешь от девушки которую насилуешь причиняешь боль лишаешь девственности и к тому же я лежала в курином бульоне на фрикадельках какой страсти ты ожидал в другой раз все должно быть иначе другого раза не будет кричит он убирайся-как же так говорю я ты насилуешь собственную сестру и гонишь от себя как какую-то шлюху какое насилие насмехается он ты сама этого желала лежала и не сопротивлялась но ты же избил меня я была в полуобморочном состоянии ты знала когда шла сюда чего я хочу а та что ложится под первого встречного не годится в жены будущему царю Израиля так что вставай и убирайся вон я говорю то что ты меня гонишь еще более мерзко чем то что ты со мной сделал но он не слушает меня а зовет слуг и велит им вытолкать меня на улицу и запереть за мной дверь вслед он швырнул мне мое пестрое платье а слуги выволокли меня из дома я слышала как лязгнул засов тогда я закричала и разорвала свое платье голову мою пронзила боль и разрасталась вырвалась из глаз моих и сводила судорогой мое лицо вдруг появился мой брат Авессалом он спросил ты была у Амнона я посмотрела на него он тихо сказал сестра молчи об этом он твой брат и я молчала он взял меня за руку и отвел в свой дом и сказал ты можешь здесь остаться я молчала а боль все росла все продолжала вытекать им меня и я не сказала ничего… ничего…

21

МОЛИТВА БОГУ

О МИЛОСТИ И О ПОМОЩИ В ТЯЖЕЛОЙ БЕДЕ

ЭФАНА ИЗ ЭЗРАХА

Имей сочувствие, о ГОсподи, к творениям духа твоего, к тем, кого сотворил ты из праха земного.

Ты дал им разум, чтобы мыслить, и язык, чтобы говорить; ты даешь и забираешь по мудрости своей.

Ты дал им сердце, которое срывается один только раз; будь милостив, ГОсподи, внемли страданию и немой скорби.

Смотри, вот идет она в своем пестром платье; она говорила пред тобою, а теперь уходит, печаль сокрыта в груди ее.

Как унижена дочь могущественного: глаза ее мертвы, руки хватают пустоту.

Я слышу голоса с темных берегов, лепет безумцев, и молю тебя, ГОсподи, о душе моей.

Поспеши, ГОсподи, спасти меня; поспеши, ГОсподи, на помощь мне.

Обреки на позор тех, кто преследует душу мою; тех, кто желает мне зла, поверни их и повергни в смятение.

Ибо беден я и покинут. Поспеши ко мне, ГОсподи; ты избавитель мой и спаситель; о ГОсподи, не медли.

Под вечер поднялся столб пыли, по равнине понеслись крики, показались боевые колесницы и всадники, которые направлялись к Беф-Сану.

Лилит сказала:

— Милый, не жди, пока хелефеи и фелефеи доберутся до храма и его окрестностей, оседлай нашего осла и поскорее уедем отсюда.

Мы купили у левитов соленого мяса и хлеба, Лилит села на осла и покрыла голову накидкой. Левит, отвешивавший мясо, сказал мне:

— Красивая дочь для отца — что драгоценность; кто хранит свое сокровище от солдатни, тот поступает мудро.

Лилит захихикала под своей накидкой, я с досады стеганул осла, а когда он тронулся, объяснил Лилит, что с мужчинами дело обстоит, как с вином: от молодого — брожение в животе и головная боль, а выдержанное и на вкус мягче, и действует благотворно.

Ночью мы спали у высохшего русла ручья, защищенные от чужих взоров кустами дрока; а на следующий день достигли предгорий и прибыли в Гило, откуда родом был Ахитофел, советник царя Давида, перешедший на сторону Авессалома. Ахитофел имел большой дом, ГОсподь наградил его разнообразными богатствами, но натура у него была беспокойная. Я спросил у торговца маринованными оливками, где находится дом Ахитофела; тот выставил в мою сторону руку с растопыренными пальцами и разразился тирадой:

— Дом Ахитофела? Верно, ты хочешь спросить, где живет Велиар, воплощение зла. По распоряжению старейшин Гило Ахитофел вычеркнут из памяти людей. Даже улица, носившая его имя, теперь называется улицей Славных Свершений Давида, а сиротский приют, который он основал и поддерживал, закрыт, так что сироты Гило сегодня просят милостыню, а став постарше, убегают к разбойникам, девочки же становятся шлюхами. Ну, а дом — не будем называть имя его хозяина — стоит по ту сторону холма, ты не ошибешься: одна стена его обвалилась, двор зарос сорной травой, по соседству находится башня, где в новолуние появляется призрак.