Хроники Дарона. Эльф под горой

Мельник Полина

— Не помню такого, — упер руки в боки негодяй, — два десятка сверху или проваливай.

Злобно буравя магиконца взглядом, уже подумывала как перегрызть ему шею без помощи рук.

— В твоем зелье обезболивания не хватает цветов мирибила, оно не воняло бы болотом и парализовало как следует, — вдруг отозвался Сабат, мы с толстяком уставились на него.

Хозяин лавки эликсиров немного задумался, а потом быстро скрылся за ширмой, грохоча котелками.

— Что значит парализует полностью?! — переспросила я.

Но мне никто не ответил, через

пару минут явился хозяин лавки, протягивая новый пузырек:

— Пей, если получилось — заплачу.

Ох, как и не хотелось этого делать! Парализовало полностью, оказалось, значит, что все тело становиться ватным. Это словцо я теперь точно запомнила, спина обмякла, будто была не моей вовсе, перевернувшись со стула, плюхнулась на пол и только хлопала глазами, ни один мускул больше не работал. Толстяк наклонился пониже, поднял мою руку, бросил несколько раз с громким стуком о пол:

— Прекрасно! — обрадовался он, и я лишь увидела отдаляющиеся сапоги, шея тоже не ворочалась.

Перед глазами возникли новые сапоги, Нарониэль склонился надо мной, чтобы поднять на руки. Голова болталась на бесполезной шее, словно у тряпичной куклы, я пребывала в бешенстве, мечтая поскорее задушить старика, что так красиво меня проучил. Сознание к тому же начало затуманиваться, я вдруг уснула сама того не желая.

Каково же было мне, когда я очнулась! Голова кружилась, словно с похмелья, рука, которую испытывал толстяк болела нестерпимо, похоже, гад сломал мне какую-то кость, а подо мной в седле шла не лошадь, а гхусейманов осёл!

— Да вы с ума сошли, дери вас тугуны! — заорала я, как только почувствовала, что вернулся голос, остроухие мигом обернулись, удивленно уставившись на меня. — Какой ишак! Он должен нам лошадь, мне должен! Поворачивайте быстро, я этого урода на пояса нарежу!

— Мы ушли далеко, Идва позади, теперь мы в Гурии, — развел руками Сабат, — к тому же, тело еще сутки нормально слушаться не будет.

— А-а! — заорала я в бессильной злобе, вновь ощущая, как начинает отниматься спина и как сон наваливается против всякого желания.

Полегчало только к следующему утру, руки и ноги стали слушаться почти без перебоев, я сидела у костра, сменив вахту старика.

— Отчего не спишь? — услышала я за спиной тихие шаги Нарона, ходили остроухие уж очень тихо.

— Отоспалась, спасибо Сабату, — буркнула я, подкинув дров, чтобы получше рассмотреть руку, что доставляла боль.

Светало, солнце ещё не взошло, но ночное светило уже скрылось, от того темнота становилась густой, из леса пополз туман. Плотнее укуталась в одеяло и придвинулась к огню, оказалось, болели не ушибы: укусы векши раздулись и начали чернеть.

— Тролья задница! — выругалась я, прикидывая, что сейчас придётся делать с руками.

— Что случилось? — спросил эльф и, не дожидаясь разрешения, стал осматривать мои руки.

— Загноились, — констатировал он.

— Знаю, — сжав зубы, ответила я, укладывая острие меча в костер, — помоги мне правую отрубить, ладно?

— Что?! — подпрыгнул

на месте Нарониэль, я посмотрела на него недовольно.

— Руку говорю помоги отрубить вторую, одну я сама, — пояснила я.

— Что за ужасы! Ты не пробовала лечиться? — воскликнул остроухий.

— Пробовала, но живительного порошка сейчас нет, в болоте потеряла. Когда вы меня топили, — огрызнулась я, нервничая перед предстоящей процедурой.

— Не трогай! — решительно заявил эльф, — это же простой компресс нужен, рубить запястье, какое варварство! — Нарон схватил меня за руку и потащил за собой в лес.

В полутьме, он указывал на растения:

— Кора дуба, будра, вереск, ягоды калины, пижма! — злился остроухий, тыкая мне под нос какие-то ростки и ягодки, — да тут половину леса можно на лекарства от ран пустить!

— Почем мне знать, что можно, — бурчала я, недовольно отмахиваясь, на мой взгляд, вся эта трава была совершенно одинакова.

— И это осенний лес! А летом еще с десяток больше лекарств есть, как можно так лечиться? — не унимался он, собирая какие-то фиолетовые цветы с небольшого кустика.

Собрав горсть, Нарон вернул меня к огню, осторожно касаясь мягкими ладонями, промыл укусы и присыпал какими-то пахучими цветками, накладывая повязку, он то и дело спрашивал, не больно ли. Впервые в жизни меня лечили, я неловко убрала руки за спину, чтобы не смотреть на следы чей-то заботы, странное чувство разлилось в груди, я похоже смущалась.

— Вечером перевяжем, — предупредил эльф таким мягким тоном, с каким разговаривали люди с детьми.

— Или всё-таки отрубим, — осторожно добавила я, не особо доверяя эффекту цветочков, принц укоризненно посмотрел на меня.

— Нестерпимый вы народец, — заметил он улыбаясь.

ГЛАВА 12. АРАКОС. МАДИС, СТОЛИЦА МАГИКОНА. ВЕСТИ

— Его Высочество желает алый, а вы пытаетесь всучить шарлах! У вас проблемы с цветами?! — выкрикнул я, портной попятился, сделав крошечный шажок, опустил взгляд к ботинкам. — Если завтра не увижу алой мантии, то прикажу пустить вашу артериальную кровь, чтобы показать, что значит алый. Прочь! — взревел я, портной и его мальчишка-подмастерье мгновенно собрали разложенные лоскутки и покинули ризалит, — я никогда не позволял подобному сброду проходить в основные части дворца.

«Бесполезные идиоты», — злился я, всё в этом сумасшедшем доме приходилось делать самому, а если уж доверять кому-либо, то перепроверить и непременно переделать.

А Его Высочество Мазирис Третий Золотой ненавидит малейшие огрехи, и уж шарлах от королевского алого отличит без сомнений. Следует отметить, наш король слыл модником: нарядам его не было числа и каждую неделю шились новые, потому мне и пришлось выучить все цвета наизусть, чтобы избежать дальнейших неприятных сцен. Должность моя называлась канцлерской, но из-за огромного количества тупиц на местах, я был и сенешалем, и распорядителем, и камергером и мрак ведает, кем ещё.