Хроники Дерини
Шрифт:
В то время как Риммель разворачивал свои свитки, Бронвин сняла корону и фату, передав их служанке. Затем она с любопытством приблизилась к столу и увидела несколько развернутых свитков — это были какие-то чертежи. Бронвин удивленно вскинула брови, склонившись над столом, чтобы разглядеть их.
— Ну, что ты на это скажешь?
— Что это?
Яред, улыбаясь, выпрямился, скрестив руки на груди.
— Это план вашего нового зимнего дворца в Кирни. Вы с Кевином уже сможете провести там Рождество.
— Зимнего дворца? — воскликнула Бронвин.—
— Считайте это просто свадебным подарком, который мы хоти м преподнести будущим герцогу и герцогине Кассанским,— ответил Яред. Он нежно обнял жену и улыбнулся ей.— Нам с Маргарет хотелось бы, чтобы вы вспоминали о нас, когда нас не станет.
— А то без дворца мы бы вас забыли,— поддразнила его Бронвин, обнимая обоих.— Ну, так покажите же мне скорее, где здесь что, я хочу знать все, до последнего закоулка, до последней лестницы.
Яред сел напротив нее и стал, посмеиваясь, объяснять детали плана. И пока он потчевал слушателей рассказами о роскоши нового дворца, Риммель, отойдя на несколько шагов, чтобы не привлекать к себе внимания, рассматривал Бронвин.
Он не был рад предстоящей женитьбе наследника своего господина. Это и не могло радовать его с тех пор, как Риммель впервые, семь месяцев назад, увидел невесту Кевина. За эти семь месяцев он ни разу не разговаривал с Бронвин, да и видел-то ее всего несколько раз. Но и этого было достаточно.
Достаточно, чтобы осознать, какая пропасть лежит между ней — дочерью лорда, наследницей состояния и множества громких титулов, и им — простолюдином, архитектором, не имеющим ни состояния, ни имени. Достаточно, чтобы осознать, что он влюбился, беспомощно и безнадежно, в эту красавицу Дерини.
Он убеждал себя, будто бы не рад свадьбе потому, что Бронвин — наполовину Дерини и, значит, не пара молодому графу Кевину, что он мог бы найти себе лучшую партию. Однако в действительности все дело было только в том, что Риммель сам безумно влюбился в Бронвин. И не важно, Дерини она или нет, он должен либо добиться ее, либо умереть.
Он не мог тягаться с Кевином. Кевин был его будущим господином, и он обязан был хранить ему верность как отцу родному. И все-таки он никогда не позволит графу жениться на Бронвин. От одной только мысли о свадьбе Риммель начинал ненавидеть даже звук его голоса.
Размышления архитектора как раз были прерваны этим голосом, ворвавшимся в комнату через открытую дверь балкона.
— Брон? — звал молодой граф.— Бронвин, иди сюда! Я тебе кое-что покажу.
Услышав его, Бронвин бросилась на балкон и склонилась через перила. Находясь у стола, Риммель мог разглядеть флажки на пиках балконной решетки и сквозь узкие ее проемы — отдаленные фигуры коней и всадников. Лорд Кевин вернулся со своими людьми.
— О! — воскликнула Бронвин, сияя от восхищения.— Яред, Маргарет, идите сюда, взгляните, кого он привел! Кевин, я никогда раньше не видела такой красивой лошадки!
— Спускайся и попробуй ее оседлать,— крикнул Кевин.— Я купил ее для тебя.
— Для меня? — воскликнула Бронвин, хлопая
Когда все трое поспешно покинули комнату, Риммель проводил Бронвин алчущим взглядом и неслышно подошел к балконной двери. Внизу, во дворе, Кевин в полном боевом снаряжении восседал на сером боевом коне с маклайновским пледом поверх седла. Шлем он снял, его каштановые волосы взъерошились и растрепались; паж держал его копье и меч. Правой рукой Кевин вел на поводу лошадь кремовой масти, покрытую зеленой бархатной попоной под седлом белой кожи. Как только Бронвин спустилась, он передал поводья другому пажу и, повернув своего коня к лестнице, подъехал и поднял девушку в седло рядом с собой.
— Ну как, девочка? Что ты на это скажешь? — засмеялся он, прижимая ее к груди и нежно целуя.— Правда, эта лошадка подходит самой королеве?
Бронвин, рассмеявшись, устроилась поудобнее в его надежных объятиях, а Кевин повернул коня и подъехал к новой лошади. Когда же Бронвин наклонилась, чтобы погладить лошадку, Риммель в досаде отпрянул от окна и вернулся к столу.
Он еще не знал, как осуществить задуманное, но он должен предотвратить свадьбу. Бронвин принадлежит ему. Она будет принадлежать ему. Риммель был уверен — представься ему случай, он смог бы убедить Бронвин в своей любви и заставить ее полюбить его. Но, кажется, сейчас для него и это уже не имело никакого значения. Он, сам того не понимая, уже перешагнул грань между мечтой и безумием.
Риммель свернул чертежи и внимательно осмотрелся: в комнате никого не осталось, все служанки и фрейлины столпились на балконе, наблюдая за сценой, разыгравшейся во дворе. И, если он не ошибается, кое-кто из женщин смотрел на происходящее с некоторой ревностью. Может быть, можно как-то сыграть на этой ревности? Может быть, кто-то из этих дам подскажет ему путь к сердцу любимой? Во всяком случае, нужно действовать. Раз уж он решился расстроить свадьбу и завладеть Бронвин, то нельзя упускать ни малейшей возможности. Бронвин будет ему принадлежать.
Глава VI
«ИЩУЩИЕ ДУШИ МОЕЙ СТАВЯТ СЕТИ» [10]
— Еще круг! — воскликнул Дерри, подняв серебряный кубок и сделав широкий жест рукой.— Выпьем за всех присутствующих джентльменов! Когда пьет старик Джон Бан, все его друзья пьют с ним!
Одобрительный рев полдюжины здоровенных мужчин — по виду охотников и матросов — раздался вокруг Дерри, и трактирщик, взяв кувшин, стал разливать в глиняные кружки благоухающий эль.
10
Псалом 38:12.