Шрифт:
Глава 1
Боль была первым, что он почувствовал. Не острая, режущая боль от раны, а глубокая, всепроникающая агония, словно каждая клетка тела горела изнутри. Сознание возвращалось медленно, пробиваясь сквозь густой туман забытья, и вместе с ним приходило понимание — что-то кардинально изменилось.
Открыл глаза и увидел небо цвета ржавой крови. Два солнца висели над головой — одно больше и ярче, второе поменьше, тусклее, но их объединённый свет окрашивал мир в багровые и медные тона. Воздух дрожал от жары, поднимающейся
Попытался вспомнить, где находится, кто он такой, как сюда попал. Но память была пуста, словно кто-то стёр все важные воспоминания, оставив лишь обрывки знаний и инстинктов. Знал, что надо дышать. Знал, что нужна вода. Знал, что этот мир враждебен любой форме жизни.
Поднявшись на локти, он осмотрел своё тело. Мускулистая фигура, покрытая шрамами и старыми ранами. Кожа загорелая до бронзового оттенка, руки жилистые и сильные. На запястьях виднелись следы от оков — кто-то держал его в плену. Голова была обрита наголо, а когда он провёл рукой по лицу, почувствовал жёсткую щетину.
Но самое странное было с глазами. Когда он посмотрел на свои руки, то заметил, что видит каждую мельчайшую деталь с неестественной чёткостью. Каждую трещинку на коже, каждую песчинку на ладонях. Зрение было обострённым до болезненности, словно кто-то настроил его на максимальную чувствительность.
Он встал, покачиваясь от головокружения. Вокруг простиралась пустошь из красного камня и песка. Изрезанные каньоны тянулись к горизонту, а между ними торчали острые пики базальта, словно зубы гигантского хищника. Ни растений, ни воды, ни признаков цивилизации — только мёртвая, враждебная планета под чужим небом.
Планета. Это слово всплыло в сознании само собой, принося с собой обрывки знаний. Фурия. Тюремная планета. Место, куда отправляют тех, кого нельзя казнить, но и нельзя оставить среди людей. Каким-то образом он знал это, хотя не помнил, откуда пришла эта информация.
Жажда ударила внезапно и беспощадно. Горло пересохло, язык прилип к нёбу, а в висках застучала пульсирующая боль. Нужна была вода, и срочно. Но где её найти в этой выжженной пустыне?
Он огляделся, пытаясь найти хоть какие-то признаки влаги. Инстинкт, происхождение которого он не мог объяснить, подсказывал искать низины, трещины в скалах, места, где конденсат мог бы скапливаться во время редких ночных похолоданий.
Спустившись в ближайший каньон, он начал обследовать расщелины. Камень был горячим, обжигающим ладони, но он продолжал поиски. В третьей по счёту трещине пальцы нащупали влажность. Совсем немного, несколько капель, скопившихся в естественном углублении, но для умирающего от жажды человека это была живительная влага.
Он слизал каждую каплю, чувствуя, как влага впитывается пересохшими тканями рта. Вкус был солоноватый, с металлическим привкусом, но это была вода. Жизнь.
Пока
Инстинкт самосохранения вспыхнул с первобытной силой. Каждая мышца напряглась, готовая к бегству или бою. Он медленно поднялся, стараясь не производить лишних звуков, и прижался спиной к стене каньона. Сердце бешено колотилось, но разум оставался холодным и сосредоточенным.
Из тени между камнями выползло существо, от одного вида которого кровь застыла в жилах. Размером с крупную собаку, но построенное совершенно по-иному. Шесть лап с длинными когтями, способными разорвать плоть как бумагу. Панцирь из костяных пластин, покрытый шипами. Голова хищника с множеством глаз и пастью, полной игольчатых зубов.
Тварь двигалась медленно, методично обследуя каждый камень, каждую расщелину. Охотилась по запаху, и судя по тому, как она двигалась в его сторону, запах человеческого пота был для неё как маяк в темноте.
У него не было оружия. Даже камня подходящего размера поблизости не видно. Только голые руки против существа, созданного для убийства. Но странное дело — страха не было. Вместо панического ужаса в груди разгоралось что-то другое. Холодная ярость. Жажда драки. Желание доказать этому миру, что он не лёгкая добыча.
Тварь подняла голову, и их взгляды встретились. В множественных глазах хищника горел примитивный голод, древний как сама жизнь. Но в его собственных глазах отражалось нечто более опасное — разум, способный убивать не только инстинктом, но и расчётом.
Несколько секунд они изучали друг друга — хищник и потенциальная жертва. Затем тварь издала шипящий звук и ринулась вперёд, когти высекли искры из камня.
Время замедлилось. Он видел каждое движение нападающего: как сокращаются мышцы под панцирем, как разворачиваются когти для максимального урона, как раскрывается пасть, готовая вцепиться в горло. И в этот момент тело само знало, что делать.
Шаг в сторону. Поворот. Руки схватили камень размером с кулак — откуда он взялся, не важно, важно было то, что он оказался в нужном месте в нужное время. Удар сверху вниз, всей силой обрушенный на череп твари.
Хруст костей. Брызги тёмной крови. Существо рухнуло к его ногам, дёргаясь в предсмертных конвульсиях. Он стоял над ним, тяжело дыша, камень всё ещё сжат в руке. Первая победа. Первое убийство на этой планете.
Но вместе с победой пришло понимание — это только начало. Тварь была небольшой, вероятно, молодой особью. Где один хищник, там могут быть и другие. Более крупные. Более опасные. И рано или поздно они найдут запах крови и придут посмотреть, что случилось с их собратом.