Хроники Горана. Рассвет
Шрифт:
– Тоже не знаю...
– хихикнула Франка.
– Жалко было терять, вот и подцепила заклятием подсознательно. А твой мешок за компанию прицепился.
– Понятно, ты вот лучше мне скажи, Франтя или Франка?
– Дурак...
– возмущенно пискнула хафлингесса и легонечко стукнула меня кулачком.
– Какая Франтя?
– А почему...
– Это долгая история...
– Франка опять всхлипнула.
– Так нас никто не гонит. Говори, а то буду называть...
– Только попробуй. Ну... ладно, расскажу... Ты, наверное, знаешь, что у нас, подгорников, очень закрытое
– А зачем? Зачем влияние? Живите и радуйтесь жизни.
– Ты не понимаешь...
– вздохнула Франка.
– Я всю жизнь хотела... хотела большего... Но неважно. Нас две сестры, мальчиков Боги родителям не дали. Единственный способ подняться для дев - выгодно выйти замуж. Но тут тоже не все так просто. За этим следят жрецы Древа Жизни, подбирая варианты по одним им ведомым свидетельствам. Дуле, старшей сестричке моей, не повезло, ушла к соседям, на тот же уровень. Да ей особо и не надо было, любовь у девицы случилась...
– У девицы подгорников, любовь? Так бывает?
– Редко...
– неожиданно согласилась Франка.
– Мужиков наших, скажу прямо, любить не за что. Одно у них на уме. Торговля, ремесло, деньги и борода. И все. Даже постель не нужна, разве только для продолжения рода. Вот бабы и стервенеют из поколения в поколение. А еще обычаи наши... гадские... Правда мужи подгорники, по обычаю для своих жен ничего не жалеют, прямо скажу, живется девкам как у Богов за пазухой, но все равно лютая тоска. Но опять неважно. Значитца, муж достойный мне изначально не светил, но оставался путь выучиться на чародейку и таким образом подняться. К счастью, Боги дали дар, так что воздействовала я на мамку, а она на батяню, открыл он мошну и определил доченьку в Великоградскую Академию при Лиге Белого Света, самое лучшее и дорогое чародейское заведение на Севере. Ты слушаешь?
– Ага... говори...
– я неожиданно ощутил, что ее волосы очень тонко, едва заметно пахнут яблоками. Не удержался и украдкой ткнулся лицом в пушистые шелковистые локоны.
– Так вот... Все шло просто отлично, я стала лучшей на цикле. Правда, не без приключений...
– Франка опять тихонечко хихикнула, поерзала, устраиваясь поудобней у меня на плече, и продолжила: - Доучилась до шестого цикла, оставалось всего четыре годочка... И тут гадские жрецы нашли мне партию в семье Додонов. Гадского вдовца Мирона... тьфу на него...
– Прям такой гадский?
– Да ничего такой. Как все, но не лучше. А Петку его я полюбила всем сердцем... и она меня... жа-а-алко ее...
– Не плачь говорю. А этот... козлик... я так понял, твой учитель был?
– Ага... мэтр Влахий Борбан, профессор кафедры предметного чародейства. Он... словом, он добрый, помогал мне, но всегда был... г-м... такой странноватый...
– И что дальше?
– Мне не дали доучиться, почти силком выдернули домой, где и выдали за Мирона. Батя, видите ли, посчитал, что породниться с Додонами будет выгодней, чем оплачивать еще четыре года
– Какл это сильно страшно, пожалей батю.
– Ну ладно...
– Франка засмеялась и сильней прижалась ко мне всем телом.
– Словом, застряла я на Островах, даже смирилась, правда практиковать начала, в известность вошла. И тут на тебе, Петку Коганы решили в семью забрать. А это... это вторая семья в Скалистых. Мой Додончик, да и я тоже, сразу ближними родичами с ними становимся. Это же возможность!!! Ох, я бы и развернулась!
– Развернешься еще...
– я медленно провел ладонью по горячему бедру Франки.
– Так почему Франтя?
– Ну...
– засмущалась хафлингесса.
– Батяня, рогуль ему в печенку, так назвал. А я переиначила, много лучше звучит...
– И правда, звучит. Но и Франтя тоже ничего.
– Нет...
– возмутилась женщина. Ее слегка влажные губы оказались в опасной близости от моих.
– Я тебя сейчас...
– И я...
– рука сама по себе прижала Франку себе.
Не сложилось. Энергичный стук в дверь, заставил нас отстраниться друг от друга. Вернее, только Франку, мне так совершенно все равно кто там ломится. А ломился мэтр, язви его в душу, Влахий Борб.
Старикан совершенно преобразился, да так, что я его сразу не узнал. Богатый кафтан с золотой шнуровкой, опушенный серебристым мехом, лихо заломленная шапка с атласным верхом, алые сафьяновые сапоги в тон широкому кушаку и тяжелая, богато изукрашенная кривая сабля. Даже мордой переменился, из-под кустистых бровей поблескивают холодные колючие глаза, закрученные к верху усищи, борода браво торчит. Словом - страшный герой, рубака, гроза женских сердец. Правда, для меня это впечатление немного смазывалось от предыдущего видения его тощей задницы в кружевных панталонах.
– Извольте принять мои извинения за вторжение, но нам необходимо объясниться, - строго отчеканил Влахий Борбан.
– Так случилось, что вы, конечно непреднамеренно, стали свидетелями некой картины. И я желаю сохранения оных сведений в полной тайне!
– А то что?
– так же строго ответила Франка, состроив на личике совершенно надменное изображение. И наглое. И язвительное до невозможности. Ох уж эта гнома, то есть хафлингесса.
– Франтя, Франтя...
– голос старикана неожиданно стал заискивающим.
– Ты же, не предашь огласке невинные забавы своего старого учителя?
– Нет, конечно, я добро помню, - быстро смягчилась хафлингесса.
– Но как вы мэтр здесь оказались?
– Скорбная история, но расскажу...
– пообещал старикан и посмотрел на меня.
– Но пусть твой спутник даст клятву сохранить оные сведения в тайне. И вообще, кто он тебе? Полюбовник? Муж... нет, это невозможно...
– Метр Борбан...
– я пожал плечами.
– Мне некем и нечем клясться. А огласке предавать не стану, в том вам мое слово. Слово Горана.
Влахий прищурился, внимательно рассматривая меня: