Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...
Шрифт:
– Ох, подожди… – вспомнила ещё кое о чём Хьюга и, оторвав новый клок от плаща, повязала его на лицо Орочи. Восьмихвостая кивнула.
Из-за всех манипуляций плащ стелился ниже колена обрывками и мешал бы идти. Хината обрубила его мечом и быстро догнала ушедшую вдаль Сейрам, на ходу накидывая на голову капюшон.
Взмах – клон заворачивает за угол, взмах – за другой, не взлетая над крышами. Тануки еле за ним поспевали, второй шла Шио, которую «Хината» неизвестно как вычленила в муравейнике селения раньше. Ни Гаара, ни Шукаку ни словом не обмолвились о том, что видели в Ёко ранее и при каких обстоятельствах это произошло. И пока
Астральный клон у Хинаты не получился до конца – он был нем. Но мотнув головой и пристально посмотрев, он сказал многое и достаточное: случилось что-то плохое, – и позвал за собой. Не с Хинатой или не сейчас ещё, ведь клон был здесь, но следовало торопиться.
Клон вернулся, посмотрел недовольно, удерживаясь на месте, но не на земле. Медлительность раздражала копию Хьюга так, как не действовала б на настоящую Хинату – ещё одна ошибка техники.
Широкий перекрёсток был опасен и открыт. Бой разгорелся всего лишь через улицу в пределах видимости. Гаара зацепился за него боковым зрением. Уродливая кукла, одна рука которой не слушалась больше тонких нитей чакры, веер трёх лун и слетавшее с него дыхание песчаной бури Суны. В безвыходном положении старшие дети Казекаге не теряли достоинства. Учителя с ними не было. Темари приняла на себя командование, и с ней не спорили – по крови, по чину дочери правителя селения и его шиноби. Канкуро берёг её, но справлялся плохо. Их небольшую группку теснили куда-то влево, а они медленно, скаля зубы, отступали шаг за шагом; без надежды, но с сухим расчётом умереть или выбраться прочь и увидеть величественные барханы и пронзительную холодную прозрачность тихой ночи вдали от замутившей глаза зелени и почти постоянного шума жизни.
Люди Сунагакуре любили пустыню – кто бы что ни говорил.
Гаара резко остановился. Брат и сестра не видели его, не имея права отвлекаться. Шио и Шукаку обернулись на него, едва не уйдя вперёд.
– Идите, – сказал Собаку, вкладывая в слова больше уверенности и сил, чем покоя. – Я знаю, что надо делать.
Ёко посмотрела стеклянно – редкий случай, она часто понимала его, но её приоритеты перетасовались не в его пользу. Но тануки не с ней говорил; обратился к Шукаку, пристально смотря в глаза. Не Гаара разорвал зрительный контакт.
– Всё хорошо, – проговорил Шукаку. – Он не бросает нас.
Так вот почему Шио так отреагировала. Странно, но Собаку ничего в этом не понимал. «Хината» гневно взмахнула крыльями. Кицунэ задержалась на перекрёстке на мгновение дольше друга и тоже скрылась. Направившись к брату и сестре, Гаара не оглядывался.
Клон рассыпался на ледяные искры, столкнувшись с оригиналом. Усталость ударила по Хинате столь сильно, что девочка едва не пошатнулась.
Оцепенение слетело с Ёко, стоило ей увидеть в каком состоянии Юмия. Девушка догадалась поменять положение лицевой повязки, обвязав приметные глаза змеиного саннина. Руки Сейрам покрылись бурой засохшей кровью напарницы, глаза умерли. Несколько раз по пути Хачи мерещилось остановившееся сердцебиение Орочи.
– Не умрёт она от такого, – буркнула Шио, успокаивая себя и Сейрам. – Сильнее гораздо.
Шукаку ёжился в стороне, вновь оказавшись без защиты песка и ощущая себя обнажённым, и придерживал за руку Хинату. Хьюга прижималась лбом к его руке, переводя дух.
– Тише, Хината-нээ, – то ли шепнул, то ли подумал он. – Не беги.
Не беги сердце, не беги
Девочка почти достигла своего предела на сегодня, и, как-то не думая, перед тем, как отправиться дальше, Шукаку подхватил её на руки. Хьюга не противилась и заснула б у Шукаку на руках, не будь беспокойства за Юмию и необходимости стискивать Тсукикайбо.
Ирьёнинов они нашли. Шли на шум и запах крови; Сейрам и Хината тоже шли так, но они оказалась в полупустой части Конохи и им не повезло. Передав им Юмию, Хачи отказалась уходить и открыто показала им, что будет, если посмеют поинтересоваться лишний раз лицом раненной. Шиноби засомневались, но Хьюга встряхнулась и откинула капюшон. Её узнали – Бьякуган узнали – и молча принялись выполнять свой долг.
А в другой части селения Листа всё больше выживших ниндзя Суны нашли защиту за спиной и песком того, кого каждым сердцем ненавидели долгих тринадцать лет.
*Джодо (, “Чистый мир”) — загробная жизнь, где, как правило, проживают души умерших людей. С помощью такой техники, как Кучиёсе: Эдо Тенсей, души можно призвать насильно обратно в мир живых, а души людей, запечатанные сильными Фуиндзюцу в Джодо попасть не могут, пока не будут высвобождены из-под действия техник. На пути в Джодо, души должны пройти сквозь несколько миров(буддийские миры), где они могут остановиться и подождать кого-то, с кем у них остались незаконченные дела в мире живых. Учиха Обито отметил, что Чакра – та сила, которая связывает эти два мира, и с её помощью можно вернуться обратно.
====== Глава 47. Плачь летом без дождя ======
Кажется, их не преследовали – погоня оттянулась назад в Коноху, предпочтя начать зализывать свои раны и добить прихвостней Орочимару. Деревья укрыли их, удобно протекал ручей, позволяя единственному медику в их группе работать быстрее, но каждый шиноби Песка чувствовал себя крайне неуютно.
Впрочем, не столько из-за деревьев и близости стен Листа. Благодаря ненавистному демону-Гааре они смогли выбраться из селения без новых потерь.
Гаара не помнил, как они отходили. Помнил, что довёл до автоматизма всё ещё до дыры в стене: отбивался, укрывал своих и не давал им же в горячке боя атаковать первыми. В глухой обороне, шаг за шагом, подбирая по пути людей, они чудом вырвались из оцепления и покинули Конохагакуре.
А потом Собаку тихо, предупредив только сестру и только взглядом, отделился от остальных. И теперь кровь словно въелась в кожу и рукава. Сбросив калебас, который вдруг стал тянуть к земле слишком сильно, парень рухнул у ручья. Ноги и руки слегка дрожали от перенапряжения последних часов, но Гаара не сказал бы, что сложнее: кричать на своих до хрипа, чтобы шли и не шарахались от него далеко, или же пощадить почти всех ниндзя Конохи, настойчиво преследовавших их.
Тануки убил всего лишь троих – быстро, хоронить нечего будет. А после тихо предложил не сражаться.
Хотелось спать.
Собаку замотал головой. Глаза слипались и, набрав в ладони холодной воды, парень дважды умылся. Ни за что он не вернул бы свою невозможность ко сну, но сейчас это могло быть полезным. Каждый «свой» следит за ним, и если заснуть, то сначала это вызовет панику, а после – подозрения, так как катастрофы не произойдёт.
Гаара уставился на свои ладони в чистой проточной воде. Тануки сам не понял, что послужило толчком, но в какой-то момент его контроль был на пике – идеально и смертельно летели песчинки, разрезая плоть и кожу.