Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...
Шрифт:
Выпад, ещё один. Вверх, вниз, наискосок, по кругу вокруг себя. Длинные пряди волос непривычно падали на лицо. Воздух вокруг стал слишком осязаемым для руки, а тело будто потеряло свою форму и совсем исчезло. Нож резал воздух как какой-то предмет, Юмия даже удивлялась, почему он не разваливается на куски и не падает, со звоном разбиваясь на осколки как хрустальная ваза. С другой стороны, ей было абсолютно всё равно. Даже если бы мир вокруг вдруг начался бы рушиться прямо в данную секунду, она бы также отчасти удивилась, но с другой стороны восприняла бы свою смерть и смерть мира как данность.
Снова поворот, развернуться лицом к Гааре. Шаг вперёд, не останавливаясь. Орочи сделала такое движение, будто хотела воткнуть нож в грудь Собаку.
Кожа Сейрам покрылась мурашками, так как она на долю секунды увидела гигантскую разрисованную серую руку и чётками, свободно болтающимися на запястье. В этой руке тоже был нож. Но, в отличие от того, что держала в руке Юмия, его призрачная копия прошла сквозь Гаару.
В следующее мгновение несчастный закричал...
Хината до крови прикусила губу и зажмурилась, но вдруг почувствовала чьё-то прикосновение. Рука Сейрам лежала у неё на плече, а её обладательница не сводила сощуренных глаз с происходящего. Хината снова зажмурилась. Юмия снова сделала колющее движение рукой, на этот раз направляя удар в татуировку на лбу. Раздался ещё один надрывный вопль боли.
От центра окружности дул ветер, поднимая в воздух невидимые глазу человека песчинки.
Гаара резко распахнул глаза. Вокруг ничего не было.
Совсем ничего.
Чернота.
Парень медленно сел, чувствуя невероятную слабость во всём теле. А в теле ли? Не суть. Сейчас – не суть.
Собаку чётко видел собственные руки, ноги, он ощущал, что они есть. Но вроде, как и нет. К тому же, чтобы что-то видеть, надо чтобы откуда-то шёл свет, а его здесь не было – только пустота, хотя ноги Гаары и опирались на что-то материальное. Помимо него и чёрного пространства была тяжёлая цепь, один конец которой прикреплялся толстым браслетом к его левому запястью, а другой исчезал во мраке.
Откуда-то подул ветер, не тёплый или холодный, а просто – ветер. Без каких-либо особых характеристик. Подул и сразу же затих. Сверкнуло что-то металлическое.
Впрочем, Собаку не ощущал себя чужим в этом странном месте. Ему казалось, что где бы он ни находился, это связанно непосредственно с ним самим. Более того, парень был уверен, что на самом деле он не здесь, а всё ещё в Лесу Смерти.
Пошатываясь, Гаара поднялся. Слабость навалилась с удвоенной силой. Иероглиф на лбу болезненно пульсировал, в груди ныло. Голова кружилась. Налетел очередной порыв ветра, принеся за собой несколько песчинок. Гаара вдруг понял, что не дышит и не испытывает от этого никакого дискомфорта. Стоило только об этом подумать, как он судорожно вдохнул, наполняя лёгкие воздухом.
Парень снова увидел блеск металла, а также очертания чего-то гигантского, похожего на нож. Ему стало не по себе.
Юмия резко взмахнула рукой крест-накрест. Ветер усилился, песка в воздухе стало больше. Сейрам прикрыла рукой глаза, чтобы в них не попали песчинки.
Гаара шёл по этому странному месту,
Идти было очень тяжело. Собаку невольно сжимал правой рукой ткань одежды там, где находилось сердце: там тянуло и болело, и колотилось испуганно часто-часто. Но он продолжал идти, так как был уверен, что на другом её конце находится что-то очень важное.
Внезапный сильный порыв ветра чуть не сбил Гаару с ног.
Пространство вдруг сильно ограничилось. Из пустоты возникла решётка, чьи вертикальные прутья, толщиной с руку взрослого мужчины, уходили в непроглядную вышину. Продолжение цепи было за ней.
Собаку осторожно прикоснулся к пруту. Он был сухим и потрескавшимся, будто был сделан из старой засохшей глины, и от лёгкого прикосновения с него слетела легчайшая пыль. И только тогда Гаара увидел того, кто был по ту сторону решётки.
Парень лет шестнадцати сидел на «полу», подтянув ноги к груди и обхватив голову руками. Его побелевшие от напряжения пальцы были сведены судорогой.
Вдруг он встрепенулся и, не поворачивая головы, вскользь посмотрел на Собаку. Гаара окаменел.
Эти глаза невозможно было не узнать.
Тем временем парень поднялся, подошёл к прутьям и судорожно вцепился в них. От одного прута отлетел крохотный кусочек глины. Гаара услышал его громкое неровное дыхание.
– Выпустите... меня... отсюда... – сдавленно сказал он на грани слышимости. – Пожалуйста... кто-нибудь...
Его руки дрогнули.
– Выпустите меня отсюда!!! – истошно вскрикнул парень и с размаху ударил двумя руками по решётке. В нечеловеческих глазах с крестообразными зрачками отразилось дикое отчаяние.
И вдруг решётка развалилась, будто что-то разрезало прутья, и они стали тучей песка, из-за которой ничего не было видно. Песчинки царапали лицо и руки Гаары, хаотично мельтешили в воздухе, не давая открыть глаза.
Внезапно, Собаку почувствовал, что кто-то ухватил его за одежду и тянет вниз. Понадобилось пару секунд, чтобы понять, что это тот самый парень, не удержав равновесия, падает, потянув Гаару за собой.
Вокруг кружился песок, а они кубарем катились куда-то вниз, будто по очень крутому склону. На мгновение Гаара почувствовал лёгкое ледяное дуновение, а потом земля внезапно оборвалась.
Собаку полетел вниз. Он бы запаниковал, будь у него чуть больше времени. А так Гаара просто сорвался в бездонную пропасть, из которой – он точно знал – не выбраться.
Гаара не ожидал помощи, так как не от кого и ему никто никогда не помогал. Поэтому сначала даже не понял, что спасло его от неизбежного падения.
Этот парень держал его из последних сил, но в его глазах не было обычного безумия, которое мог иногда видеть Гаара в зеркале длинными лунными ночами. Не было ненормального отчаяния. Лишь суровая решимость не дать Гааре камнем полететь вниз.
С его помощью Собаку смог забраться обратно. К слову, пространство вокруг стало действительно необъятным. Остался лишь маленький клочок «земли», на котором они вдвоём еле умещались, сидя спина к спине и свесив ноги вниз. А куда – вниз? Неизвестно. Ветер завывал слишком громко и зловеще.