Хроники идиотов
Шрифт:
Выяснилось – не так уж и поздно. Дана с тоской подумала, что зря она на самом деле не слушала на курсах, когда им советовали не иметь дел с темными магами. Перед ней — плачевный результат ее недальновидности. Она и сама – такой результат. И все еще непонятно, как теперь быть… По крайней мере, этому новому телу Фальче нравился. Дане он нравился. Даже сейчас. Даже таким. Блондинка верила, что еще не все потеряно – где-то там глубоко что-то от него осталось. Настоящая личность не уничтожена. Ее проявления и сейчас видно — он ведь не наказал чужака, и даже не каркнул какую-нибудь гадость. Первым делом
– Ты останешься здесь – тем часом, сообщил ей ведьмак – Обустраивайся на ночь, завтра мы выступаем. Если что-то нужно, только скажи.
– Говорю. Мне нужно с тобой обсудить кое-что.
– Вечером. Я занят.
– На это тебе времени хватило! – Дана очертила руками «это», совершенно не подумав, какую реакцию вызовет у мага. Это она зря. Он в результате таки опоздал, куда шел.
Весь вечер, пока Ирфольте не было, блондинка убила на измышление гардероба. При помощи обрезков парашютного шелка, иглы и ниток, некоторого рода чертежных усилий и скрипа мозга, ей удалось сшить нечто, что на первое время могло сойти за спортивный топ, потому что бюстгальтер не получился. Одолжить сей важный предмет у кого-нибудь из местных не вышло, и не потому, что она им не понравилась, а потому, что шестого размера не оказалось ни у кого. Вот и пришлось мучиться.
Восприняли-то ее нормально. Оказалось, слухи о том, что у хозяина появилась фаворитка, распространились быстрее лесного пожара. Знакомая с техникой процесса, Дана сделала бы ставку на Инессу – было ясно, что они не поладили с первой встречи. Магичка прямо таки прожигала блондинку ненавидящим взором и поджимала губы.
Когда Фальче все же ушел, блондинка глубоко задумалась над жизнью в целом и своей жизнью в частности.
Ее тело было не против Фальче. Она сама была не против Фальче. Наконец-то, и все проблемы трансвеститов отошли за горизонт. Собственно, произошедшее и изнасилованием-то не назовешь – ведь действительно, выездной агент Сэдфилл изъявлял такое желание. А Фальче всегда отличался склонностью к бескорыстной помощи ближним. Какая ирония…
Дана после его ухода поискала ванную, но не нашла. Зеркала тоже не попадались. Так что о своем внешнем виде приходилось только догадываться. Но, вроде, не так уж плохо, по крайней мере, мужчинам по-прежнему нравится.
Проблемы мирового, впрочем, значения, ушли на второй план, когда блондинка снова столкнулась с неразрешимой на первый взгляд задачей уже упомянутого шестого размера. Он очень мешал жить с непривычки. И прыгал. Прикладным рукоделием тут явно не обойдется…
Короче говоря, проваленное задание агент Сэдфилл пока оценивала, как самое ненормальное приключение в своей жизни.
Ирфольте явился вечером. Уставший, раздраженный, взъерошенный. Чуть ли не семейная идиллическая картина встречи, устроенная обеспокоенной Даной, почти примиряла его с реальностью. Но только почти.
– Я говорил тебе, мы завтра выступаем – он провел девушку в соседнее помещение, использовавшееся ранее, видимо, для хранения картотеки. Теперь там было что-то вроде лежбища, где никто не трогает. Спальник на полу, подсвечник и стопка книг на неизвестном
– Да, говорил
– Мне нужно будет пустить вперед разведку. Скорее всего, тебя и эту Аэддин, все равно от нее никакой пользы.
– Как это – никакой? – удивилась Дана, усаживаясь. Фальче запнулся на полуслове, только сейчас разглядев ее хорошенько. Для местных реалий костюмчик из меха и лакэ оказался не совсем то, что надо. Дана у кого-то выпросила женские штанишки. А вот с верхней частью были проблемы, прикладное рукоделие было явно не тем, что нужно. Ведьмак молча снял рубашку, и набросил девушке на плечи.
– Так лучше – пояснил он – Если ты в таком виде выйдешь на люди, думаю, это будет жестоко по отношению к ним.
– Спасибо – обрадовалась блондинка, завязывая черную одежку узлом на груди. Вот теперь можно считать, что жизнь удалась…
– Так ты говорил о пользе?
– Да. Она ничего не умеет кроме как воровать, а это пока лишнее. И
ничего не умеет делать руками, сама. Ничего созидательного. Бесполезная кошка. Информацию вот разве что добывает…
– Зачем же ты ее с собой взял?
– Для оборотней. Пригодится. – Некромант улегся, вытягиваясь во весь свой немалый рост, и приглашающее похлопал ладонью рядом с собой. Дана замешкалась. Она не была уверена в том, что хочет туда идти.
– Что-то не так?
– Все.
– Как хочешь. Но спать здесь все равно больше негде. Так вот. Мне от вас двоих надо чтобы вы нашли то, что в народе именуют «проклятый старый дом». Знаешь, из тех, что постарше. Неважно, в каком он будет состоянии, были бы стены и крыша.
– Размеры, время постройки, характер слухов имеют значение? Как быстро он тебе нужен? Искать поближе к этому месту или вообще везде?
– Ты умница. Побольше, слухи неважны, и место не важно. Побыстрее.
– Я найду его для тебя.
– Вы обе. Пойдете вдвоем. Можете, конечно, и разделится, но я бы не рекомендовал.
– Ладно, не будем. – Легко согласилась агент ИПЭ. Ей очень хотелось потянуться, но она боялась, что собеседник воспримет жест как-то превратно. Ей и сегодня днем хватило… Дана всерьез полагала, что ведьмак мог бы ее и съесть, судя по тому, что он делал. Она искоса поглядела на Фальче. Он лежал спокойно, заложив руки за голову, прикрыв глаза. Отдыхал. Набегался за день, все его издергали, а тут наконец-то вожделенный покой…
Зевнув в кулак, Дана улеглась рядом. В сущности, какая уже, нафиг, разница…
– Вы отправляетесь сегодня через три часа.
– Ур?.. – зеленовато-карие глаза округлились. В них не читалось ничего кроме вопроса о местонахождении зефирок, опять потерянных в собственном столе.
– Генерал Джежоли, у вас есть вопросы?
– Не-а – помотал головой тот, так, что тонкие косички разлетелись во все стороны. Майор Джарская тяжело вздохнула. Она таких причесок не одобряла никогда. Несерьезно это. Все-таки, генерал, хотя и самый молодой… Гиляр Джежоли был очень необычным оборотнем. Уже начиная с того, что был он по-настоящему ребенком. В душе, но вечно, как сказал бы великий поэт. Но поэзия хороша для стихов, а Ирину Джарскую окружали отнюдь не они.