Хроники Израиля: Кому нужны герои. Книга 1

Фромер Владимир

Король молчал. Потом произнес, чеканя слова:

— Я, господин Эвен, заинтересован в том, чтобы получить конкретные предложения вашего правительства. Без них мы зря теряем время.

В тот же день Эвен был уже в Иерусалиме. Выслушав его отчет, Эшкол сказал:

— Вероятно, это наш шанс. Упустить его мы не имеем права.

29 мая собрался «узкий» кабинет в составе Эшкола, Эвена и Даяна. Эти люди решали все. Охарактеризовав ситуацию, Эшкол спросил: — Что будем делать? — Поднялся Эвен. Это потом его интеллект стал раздражать пигмеев, составивших костяк руководства

рабочей партии. Тогда все считались с его авторитетом.

Эвен произнес: — Во-первых, нужно выработать четкую позицию по территориальному вопросу. Необходимо решить, что мы можем предложить королю. Во-вторых, я полагаю, что на следующую встречу с Хусейном дол-

жен отправиться премьер-министр. Арабы придают большое значение этикету.

— Хорошо, — усмехнулся Эшкол, — но тебя я возьму с собой.

— Господа, — взял слово Алон, — мы не можем и шага сделать навстречу Хусейну, не получив одобрения всего правительства. И мы должны определить, где красная черта, переступать которую нельзя даже в обмен на мир.

Взгляды всех присутствующих остановились на Даяне. Министр обороны был, как всегда, сух и лаконичен:

— Необходимо отдавать себе отчет в том, что мы можем предложить королю Хусейну, а что палестинцам, — подчеркнул он.

Премьер-министр подвел итог: — Я согласен с Моше. Прежде чем идти к королю, нужно пойти к палестинцам. Возможно, с ними легче будет договориться.

В последующие недели Эшкол работал по уплотненному графику. Палестицы Иудеи и Самарии посещали его кабинет в одиночку и целыми делегациями. Эшкол пытался выяснить, как они относятся к идее введения автономии в густонаселенных районах контролируемых территорий. Гости мялись и кряхтели. И, словно сговорившись, твердили одно: «Вступите в переговоры с королем. Как он решит, так и будет».

Эшкол потерял терпение.

— Это не лидеры и даже не слуги, — сказал он, — это прислужники. Не с кем разговаривать.

И настал день, когда Эшкол заявил на заседании кабинета: — Я считаю, что урегулирование с Иорданией — наиболее приемлемый для нас путь, и хочу соглашения с королем. Да простит меня Господь, если это слабость. К тому же я не понимаю, как мы переварим миллион арабов в нашей стране. Не лучше ли предоставить эту заботу Хусейну?

К тому времени были разработаны два плана решения демографической и территориальной проблемы Иудеи и Самарии.

План Даяна и план Алона.

О плане Алона мы уже говорили.

План Даяна предусматривал создание пяти еврейских центров на горных возвышенностях в Иудее и Самарии. От Дженина на севере до Хевронской горы на юге. Каждый центр, компактный, как сжатый кулак, должен был состоять из большого военного лагеря, окруженного цепочкой поселений, соединенных артериями шоссейных дорог с «метрополией» и друг с другом. Арабское население Иудеи и Самарии возвращалось под иорданский контроль, но проблемы безопасности и внешних сношений этих районов Израиль оставлял за собой.

Эшкол предпочитал

план Алона, и, поняв это, Даян не стал упрямиться.

— Ну что ж, — сказал он на решающем заседании кабинета, — план Игала имеет свои плюсы, и если вы его предпочтете, то я возражать не буду.

План Алона был рассмотрен политической комиссией блока Маарах 3 августа 1968 года. Выступая на этом форуме, Даян сказал: — Мы представим карту Игала королю Хусейну и спросим: «Ваше величество, готовы ли Вы вести с нами переговоры на этой основе? Если да, то начнем немедленно. Если нет, то, по-видимому, нам не о чем разговаривать. К границам, существовавшим до Шестидневной войны, мы не вернемся никогда…»

Итак, все, что Израиль мог предложить иорданскому королю, — это план Алона. Немного было шансов, что иорданский монарх его примет. Хусейн ведь сказал Эвену на встрече в Лондоне: «Вы должны решить, чего вы хотите. Мир или территории. Вы не можете получить и то, и другое. На территориальный компромисс я не пойду. Мир вы получите лишь в том случае, если вернете все, что забрали. Да и то, понимаете ли вы, чем я рискую?»

Эшкол даже не пытался скрыть своего пессимизма. Он боялся, что король блефует, и все время твердил: «Премьер-министр не должен так рисковать. Я не могу поехать в Лондон лишь для того, чтобы вернуться оттуда с пустыми руками».

А час короля неуклонно приближался. Генеральный директор канцелярии премьер-министра Яаков Герцог, поддерживавший контакты с доверенным лицом Хусейна Зиядом Рифаи, сообщил, что король готов отправиться в Лондон и ждет лишь согласия израильской стороны. Нужно срочно решать. Теперь или никогда.

20 сентября вновь собрался «узкий» кабинет. Премьер-министр открыл заседание словами: «Король ждет, господа!» Потом обратился к Эвену:

— В Лондон поедешь ты. У тебя уже есть опыт.

— Один? — удивился Эвен.

— Почему один? — Эшкол задумался. Вопросительно посмотрел на Даяна.

— С тобой поедет министр обороны.

— Ни в коем случае, — немедленно отреагировал Даян. — Меня в это дело не впутывайте. Я себя знаю. Темнить не умею. Уже на второй минуте Хусейн спросит: что ты предлагаешь? Я отвечу прямо, без словесных выкрутасов. И на этом все кончится.

Эшкол пожал плечами, и повернулся к Алону:

— Ну, Игал, твой план, тебе и ехать.

* * *

Через несколько дней Эвен, Алон и Яаков Герцог, опытнейший дипломат, уже не раз встречавшийся с Хусейном, вылетели в Лондон.

Король явился на встречу в сопровождении Зияда Рифаи. Он и Герцог приветствовали друг друга, как старые знакомые.

Король, изящный, пропорционально сложенный, с печальными живыми глазами, сказал после формального обмена приветствиями:

— К делу, господа.

Начал Эвен:

— Ваше величество, правительство Израиля уполномочило нас предложить Вам мир. Эта историческая встреча многое может изменить в судьбах наших народов. Если Вы не примете протянутую нами руку, то тем самым возьмете на себя огромную ответственность за то, что наши страны еще долго не будут знать ни мира, ни покоя…