Хроники Стальной Войны

Аллоди

— Зейлор, Тесса, вы не идёте? — спросил он. — Ваше присутствие важно для...

— Для чего, адмирал? — перебил его Зейлор. — Для создания видимости, что "Стальная Галактика" ценит своего единственного псионика? Потому что ваша речь говорила об обратном.

Адмирал выглядел удивлённым:

— О чём ты говоришь?

— О том, что в вашей длинной речи о победе, о героях, о заслугах, вы не нашли места даже для упоминания о моей роли, — прямо

сказал Зейлор. — Ни слова о Талосе Прайм, где я остановил вторжение Осколков Бездны ценой почти собственной жизни. Ни слова о десятках миссий по нейтрализации их фрагментов. Ни слова о технологиях противодействия, которые я помог разработать.

Валентайн нахмурился, его лицо приняло жёсткое выражение:

— Зейлор, это была официальная церемония капитуляции Экзархата, а не вручение медалей героям. Мы отдадим должное всем, кто внёс вклад в победу, в надлежащее время и в надлежащем месте.

— В надлежащее время? — Зейлор не скрывал возмущения. — Три года я сражался на передовой этой войны. Три года рисковал жизнью, противостоя угрозе, которую никто другой не мог даже понять. И вы говорите мне о "надлежащем времени"?

— Я не буду обсуждать это здесь, — отрезал адмирал. — Если у тебя есть претензии к протоколу церемонии, можешь подать официальную жалобу через соответствующие каналы.

Вокруг Зейлора начало формироваться слабое голубое сияние — видимое проявление его псионической энергии, реагирующей на его эмоциональное состояние. Несколько охранников, заметивших это, напряглись и положили руки на оружие.

— Зейлор Морвейн, — голос адмирала стал официальным, — я вынужден просить вас немедленно деактивировать ваши псионические способности. Использование псионики в официальном помещении без разрешения является нарушением протокола безопасности.

— Протокол безопасности? — Зейлор горько усмехнулся. — Вы боитесь меня, адмирал? После всего, что я сделал для защиты галактики?

— Это не вопрос страха, а вопрос порядка, — твёрдо ответил Валентайн. — Правила одинаковы для всех, даже для героев войны.

Зейлор почувствовал, как гнев поднимается внутри него волной. Часть его хотела выпустить этот гнев, продемонстрировать свою силу, заставить этих бюрократов уважать его. Но другая часть — та, что всегда стремилась защищать и служить — понимала, что это только усугубит ситуацию.

"Не делай этого," — прозвучал голос Елены в его сознании. "Не давай им повода использовать твой гнев против тебя."

Зейлор глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Голубое сияние вокруг него начало тускнеть, но не исчезло полностью.

— Я заслуживаю большего, адмирал, — тихо сказал он. — Не наград или почестей. Просто признания того, что я сделал. Того, чем пожертвовал.

— И ты получишь это признание, — ответил Валентайн, его тон смягчился. — Но не таким образом. Не через конфронтацию.

В этот момент в зал вошли

ещё несколько охранников, привлечённых напряжённой ситуацией. Их присутствие только усилило ощущение угрозы.

— Зейлор Морвейн, — официально произнёс командир охраны, — я вынужден просить вас проследовать с нами для дебрифинга по поводу инцидента с несанкционированным использованием псионических способностей.

Тесса встала между Зейлором и охранниками:

— Это недоразумение. Зейлор не намеревался никому угрожать. Его псионические проявления были непроизвольной реакцией на эмоциональное напряжение.

— Тем не менее, протокол требует официального расследования любого несанкционированного проявления псионики в правительственных помещениях, — настаивал командир. — Это стандартная процедура, не арест.

Зейлор понимал, что происходит. Это был не просто "дебрифинг" — это была попытка изолировать его, возможно, даже нейтрализовать его способности под предлогом безопасности. Но он также понимал, что сопротивление только подтвердит их худшие опасения и предоставит оправдание для более жёстких мер.

"Иногда мудрость заключается в том, чтобы отступить," — сказала Елена. "Это не поражение, а стратегическое отступление."

Зейлор кивнул, больше себе, чем кому-либо ещё. Голубое сияние вокруг него полностью погасло.

— Хорошо, — спокойно сказал он. — Я пойду с вами. Но я хочу, чтобы было официально зафиксировано: я не совершал никаких враждебных действий. Моя псионическая реакция была непроизвольной и не представляла угрозы.

— Зафиксировано, — кивнул командир охраны. — Пожалуйста, следуйте за нами.

Тесса схватила Зейлора за руку:

— Я пойду с тобой.

— Нет, — он мягко высвободил свою руку. — Тебе лучше остаться здесь. Узнай, что они планируют. И... будь готова к худшему.

Он повернулся и пошёл за охранниками, сохраняя спокойствие и достоинство. Адмирал Валентайн наблюдал за этой сценой с нечитаемым выражением лица.

Зейлора привели в небольшую камеру без окон, глубоко в недрах комплекса безопасности. Это было не просто помещение для дебрифинга — это была специально оборудованная камера для содержания псиоников, с полем подавления псионических способностей и усиленными стенами.

— Снимите верхнюю одежду и все личные вещи, — приказал один из охранников, крупный мужчина с жёстким взглядом. — Стандартная процедура.

Зейлор молча подчинился, понимая, что сопротивление только усугубит ситуацию. Он снял свою форменную куртку и передал её охраннику.

— Всё, — сказал он. — У меня нет с собой личных вещей.

— Проверим, — охранник активировал ручной сканер и провёл им вдоль тела Зейлора. — Чисто. Теперь сядь на стул и положи руки на подлокотники.