Хроники Стальной Войны
Шрифт:
Она сделала паузу, давая словам вес:
— Я официально заявляю, что действия по задержанию и последующему обращению с Зейлором Морвейном были предприняты без моего ведома и одобрения. Более того, они противоречат всем принципам, на которых основан наш союз. Я немедленно отдаю приказ о его освобождении и приношу ему, а также всем гражданам "Стальной Галактики", свои глубочайшие извинения за этот недопустимый инцидент.
Её лицо стало ещё более серьёзным:
—
Она обратилась напрямую к протестующим:
— Я понимаю ваш гнев и разделяю его. Но прошу вас: не разрушайте то, что мы все вместе защищали в этой войне. Не давайте нашим врагам шанса воспользоваться нашими внутренними разногласиями. Я лично направляюсь на Новую Терру, чтобы разрешить этот кризис и восстановить справедливость.
В заключение она добавила:
— Зейлор Морвейн заслуживает не только нашей благодарности, но и нашего глубочайшего уважения. Его место — не в камере для дебрифинга, а среди героев, чьи имена будут вписаны золотыми буквами в историю галактики. И я сделаю всё возможное, чтобы исправить эту ужасную несправедливость.
Трансляция завершилась, и Аэлин опустилась в кресло, чувствуя тяжесть ответственности.
— Надеюсь, этого достаточно, чтобы хотя бы замедлить распространение хаоса, — сказала она помощнику. — Но настоящая работа начнётся, когда мы прибудем на Новую Терру.
— А если мы не успеем? — осторожно спросил помощник. — Если псионик Морвейн решит использовать свою силу для мести?
Аэлин задумалась:
— Я знаю Зейлора. Он не мстителен по природе. Но каждый человек имеет предел терпения. И я боюсь, что мы могли перейти эту черту.
Зейлор лежал на холодном полу камеры, балансируя на грани сознания. Боль от побоев притупилась, сменившись онемением. Без псионических способностей, блокированных полем подавления, он не мог ускорить исцеление или даже точно оценить степень своих повреждений.
"Держись," — голос Елены в его сознании был единственной связью с внешним миром. "Я чувствую... что-то происходит. Люди знают о тебе. Они восстают."
— Восстают? — прошептал Зейлор. — Я не хотел этого. Я никогда не стремился стать причиной конфликта.
"Иногда мы становимся символами помимо нашей воли," — мягко ответила она. "Ты стал надеждой для миллиардов. И когда эту надежду попытались сломить..."
Внезапно дверь камеры с грохотом открылась. Зейлор с трудом повернул голову, ожидая увидеть вернувшихся охранников для нового раунда "дебрифинга". Но вместо них в камеру ворвалась группа людей в гражданской одежде, вооружённых импровизированным оружием.
—
К Зейлору подбежала женщина, судя по одежде — медик.
— Боги, что они с вами сделали? — прошептала она, быстро осматривая его повреждения. — Сломанные рёбра, внутреннее кровотечение, возможное сотрясение...
— Кто... вы? — с трудом выговорил Зейлор.
— Мы с вами, — ответил один из мужчин, отключая поле подавления псионики с помощью взломанного пульта. — Вся галактика с вами, псионик Морвейн.
Зейлор почувствовал, как с исчезновением поля его способности начинают возвращаться. Слабо, медленно, но неуклонно. Он сосредоточился на самодиагностике и базовом исцелении, направляя энергию на самые серьёзные повреждения.
— Что происходит? — спросил он, пока медик вводила ему регенеративные препараты.
— Восстание, — коротко ответил мужчина. — Когда запись вашего задержания разлетелась по сети, люди вышли на улицы. А когда "Голос Галактики" сообщил, что вас пытают... это стало последней каплей.
— Мы захватили комплекс безопасности час назад, — добавила другая женщина, держащая импровизированное энергетическое копьё. — Охрана сопротивлялась, но многие просто сложили оружие, когда поняли, что мы пришли за вами.
— Нужно уходить, — сказал мужчина. — Правительственные войска могут контратаковать в любой момент.
С помощью медика и ещё нескольких людей Зейлор поднялся на ноги. Его псионические способности медленно восстанавливались, позволяя частично блокировать боль и ускорять регенерацию тканей.
— Куда вы меня ведёте? — спросил он, когда группа начала двигаться по коридорам комплекса.
— В безопасное место, — ответила женщина с копьём, её глаза горели решимостью. — Там ты сможешь полностью восстановиться и решить, что делать дальше.
Они вышли из секции камер в главный коридор комплекса безопасности. Повсюду лежали обезоруженные охранники, некоторые с ранениями. Гражданские повстанцы контролировали все ключевые точки здания.
— Сколько людей участвует в этом... восстании? — спросил Зейлор, с трудом осознавая масштаб происходящего, его сердце сжалось от мысли о возможных жертвах.
— Миллионы, — ответил мужчина, в его голосе звучала гордость и волнение. — Только на Новой Терре более трёх миллионов вышли на улицы. Правительственный комплекс захвачен, губернатор бежал. И это не только здесь — по всей галактике люди восстали, требуя справедливости для тебя.
Зейлор был потрясён до глубины души. Слёзы навернулись на его глаза — не от боли, а от осознания того, что для стольких людей он стал символом надежды. Он никогда не стремился к такой власти над умами людей, никогда не хотел становиться символом восстания.