Хроники Тамула. Трилогия
Шрифт:
Энгесса развел руками.
— Здесь, в Дарезии, это оружие внове, Халэд-оруженосец. Мы еще не пришли к единому мнению на его счет. Одни атаны могут принять его, другие откажутся наотрез.
— А нам и не надо вооружать арбалетами всех атанов, — сказал Халэд и взглянул на Спархока. — Ты сможешь обойтись здесь без меня, мой лорд?
— Почему бы тебе не проверить, сумеешь ли ты убедить меня, что я без тебя обойдусь?
— Экие у тебя громоздкие выражения, Спархок. Во время мятежа мы подобрали немало арбалетов. По большей части я же сам их и испортил, но
— Я присоединюсь к вам уже в Атане, — сказал Кринг. — Мне нужно будет провести к столице лучников Тикуме. Пелои всегда с трудом находят дорогу в лесах.
— Даже и не думай, Миртаи, — твердо сказала Элана золотокожей великанше, у которой вдруг загорелись глаза. — Ты нужна мне здесь.
— Мой нареченный и мой отец, Элана, отправляются на войну, — возразила Миртаи. — Не думаешь же ты, что я останусь дома?
— Именно так я и думаю. Ты остаешься, и это мое последнее слово.
— Могу я удалиться? — натянуто осведомилась Миртаи.
— Разумеется.
Миртаи ринулась к дверям.
— Не ломай всю мебель! — крикнула вдогонку ей Элана.
Этот кризис был мелким, домашним, но тем не менее оставался кризисом, главным образом потому, что принцесса Даная объявила во всеуслышание: если ее пропавшая кошка немедленно не найдется, она, Даная, умрет, и все тут. Она бродила, хныча, по тронному залу, забиралась на колени ко всем подряд, ныла и клянчила. Спархок вновь получил возможность полюбоваться тем, какое сокрушительное воздействие производит его дочь на здравый смысл человека, когда забирается к нему на колени.
— Ну пожалуйста, Сарабиан, помоги мне отыскать мою кошку, — говорила она, касаясь ладошкой щеки императора. Спархок с давних пор научился одному непреложному правилу: имея дело с Данаей, нельзя дозволять ей прикасаться к тебе. Если прикоснулась — ты конченый человек.
— Нам всем не помешало бы подышать свежим воздухом, как вы полагаете? — обратился Сарабиан к остальным. — Мы безвылазно сидим в четырех стенах вот уже неделю с лишним. Почему бы нам не отложить свои важные разговоры и не поискать кошку принцессы Данаи? По крайней мере, это нас взбодрит.
«Очко в пользу Данаи», — мысленно усмехнулся Спархок.
— Вот что я вам скажу, — продолжал Сарабиан. — Утро нынче прекрасное, так почему бы нам не устроить пикник? Я пошлю приказ в кухни, и мы позавтракаем на свежем воздухе. — Он улыбнулся Данае, целиком и полностью подпадая под власть ее всепобеждающего касания. — Мы отпразднуем возвращение Мурр к своей маленькой хозяйке.
— Какая чудесная мысль! — воскликнула Даная, захлопав в ладоши. — Ты такой умный, Сарабиан!
Взрослые, снисходительно улыбаясь, поднялись с мест. В глубине души Спархок признавал, что император прав. От непрерывных разговоров и совещаний у них и вправду уже головы пошли кругом. Спархок направился к дочери и бесцеремонно подхватил ее на руки.
— Я
— Зато я хожу быстрее. У меня ноги длиннее. Мы ведь хотим поскорее отыскать Мурр, разве нет? Даная одарила его сердитым взглядом.
— Все они и так у тебя в руках, — прошептал Спархок ей на ухо. — Тебе нет нужды гонять их по округе, как овец. В чем же дело? Ты же в любую минуту можешь позвать Мурр, и она вернется. Что это ты задумала?
— Мне нужно кое-что уладить, Спархок, пока мы все еще не слишком заняты делами, а когда вы все сбиваетесь в одной комнате, словно стайка цыплят, я ничего не могу сделать. Мне нужно выманить вас наружу, и тогда-то я все устрою.
— Мурр и вправду пропала?
— Нет, конечно. Я точно знаю, где она. Просто я велела ей погоняться за кузнечиками.
— И чем же ты намерена заняться? Что именно ты собираешься уладить?
— Смотри, Спархок, — ответила она, — смотри и учись.
— Так не годится, Келтэн, — с безнадежной грустью ответила Алиэн. Они шли через подъемный мост, неподалеку от Спархока и Данаи.
— Что значит «не годится»?
— Ты рыцарь, а я — простая крестьянка. Почему мы не можем оставить все как есть?
— Потому что я хочу, чтобы ты стала моей женой. Алиэн нежно погладила его по щеке.
— И я отдала бы все, только бы стать твоей женой, но это невозможно.
— Хотел бы я знать почему.
— Я уже говорила тебе почему. У нас слишком разное происхождение. Крестьянка не может быть женой рыцаря. Люди будут насмехаться над нами и говорить обо мне гадости.
— В первый и в последний раз, — объявил он, стискивая кулак.
— Любовь моя, нельзя же драться со всем миром, — вздохнула она.
— Еще как можно — особенно если мир, о котором ты говоришь, состоит из вертопрахов, которыми кишит двор в Симмуре. Я таких могу убить дюжину до завтрака.
— Нет! — сказала она резко. — Никаких убийств! Меня возненавидят. У нас не будет друзей. Тебе-то не страшно — ты все время будешь там, куда тебя пошлет принц Спархок или лорд Вэнион, но я-то останусь совершенно одна. Я этого не вынесу.
— Я хочу жениться на тебе! — почти прокричал он.
— Это было бы венцом моей жизни, дорогой, — вздохнула она, — только это невозможно.
— Спархок, — сказала вслух Даная, — я хочу, чтобы ты это уладил.
— Тише. Они нас услышат.
— Не услышат, Спархок, — и, кстати говоря, не увидят.
— Ты используешь чары?
— Разумеется. Это небольшое, но весьма полезное заклинание делает так, что на нас не обращают вни мания. Они вроде бы и знают, что мы здесь, но это ускользает от их сознания.
— Понимаю. Это, стало быть, способ обойти нравственный запрет на подслушивание?
— Да о чем ты говоришь, Спархок? У меня нет и не было никаких нравственных запретов на подслушивание. Я всегда подслушиваю. Как бы еще я следила за тем, чем занимаются смертные? Скажи маме, чтобы дала Алиэн титул, — тогда Келтэн сможет жениться на ней. Я бы и сама это сделала, но я очень занята. Займись этим сам.