Хроники вечной жизни. Иезуит

Кейн Алекс

— Но ты ж не откажешься показать мне замок, моя госпожа?

— Зачем тебе это? Забудь. Иди лучше ко мне, — начала было Дорка, но Иштван молча встал, оделся и вышел.

Следующей ночью он не появился, и Доротея чуть с ума не сошла от отчаяния. К утру она была согласна на все.

— Что я должна сделать, чтобы ты так со мной не поступал? — спросила она, подойдя к Иштвану с видом побитой собаки.

— Покажи мне покои графини, — сухо ответил он. — Я хочу видеть все комнаты и подземелья.

— Зачем?

— Это мое дело.

—

Хорошо, — вздохнула Дорка, — пойдем сегодня ночью.

— Стой, а это что за коридор? — спросил Иштван.

Они с Доротеей уже второй час бродили по замку. Огромные залы с высоченными потолками, поддерживаемыми колоннами, производили зловещее впечатление. Свет факелов плясал на сводах, и огромные тени двух идущих людей метались по стенам. Звук их шагов гулко разносился по коридорам. В прошлом веке Иштвану приходилось бывать во многих замках, но ни один из них не выглядел столь мрачно.

В залах делать было нечего — в них явно не могли держать Агнешку. А вот узкие коридоры, освещенные редкими факелами, его очень интересовали. Один из них, маленький и длинный, привлек внимание юноши, и он остановился.

— Там тупик, — махнула рукой Дорка.

Но Иштван упрямо шагнул в узкое ответвление. Пройдя с десяток шагов, он уткнулся в железную дверь.

— Что здесь?

— Просто пустая комната.

— Открой-ка.

— У меня нет ключа, — она явно смутилась.

— Дорка! — угрожающе прорычал юноша.

Она, заломив руки, бросилась к нему.

— Умоляю, любовь моя, не сердись. Это тайный ход, куда хозяйка никого не пускает. Она убьет меня, если открою!

Иштван видел, что любовница лжет, но чувствовал, что настаивать бесполезно. Похоже, за этой дверью скрывается что-то важное, и Доротея ни за что не выдаст тайну. Пришлось сделать вид, что он ей поверил.

Они выходили из очередного коридора, когда навстречу им выплыла белая фигура. Сердце Иштвана скакнуло: — «Привидение!» — но мгновение спустя он понял, что перед ним сама хозяйка в светло-серебристом рокетти. Черные волосы рассыпались по плечам, прекрасные глаза смотрели настороженно.

— Что здесь делает этот юноша, Дорка?

Голос у нее оказался неожиданно низким.

— Госпожа, я… мы поспорили, виден ли из башни его родной Вагуйхей, — залепетала служанка. — Он не верил… и я хотела показать…

Эржебет с интересом посмотрела на Иштвана и шагнула к нему.

— Кто ты?

— Ваш работник, госпожа, — ответил тот, мысленно прикидывая, чем может кончиться эта встреча.

— Ты привела его, чтобы он меня увидел? — покосилась хозяйка на Дорку.

— Госпожа… как можно…

Графиня мягко провела рукой по щеке Иштвана и ласковым голосом сказала:

— Еще раз появишься здесь, и я отдам тебя на растерзание бешеным собакам.

Она повернулась и ушла, а Доротея схватила любовника за руку и поспешно потащила к выходу.

Надь-старший

не находил места от беспокойства. Прошло уже несколько недель, а от Иштвана не было никаких вестей. Наконец, волнение Томаша достигло предела, и он понял, что больше не сможет оставаться дома. Что делать? Обратиться к графу Турзо? Кому еще разбираться в этом кошмаре, как не палатину Венгрии? Но он покровитель Эржебет, друг ее покойного мужа, и Бог знает, как себя поведет. Нет, это рискованно.

И Томаш, прихватив кучера Януша, отправился в Вагуйхей к Мате Пирошу, тому самому дворянину, племянница которого не вернулась из замка Чейте. Уж он-то, надеялся Томаш, наверняка захочет разобраться в этой истории.

* * *

— Сегодня я не смогу быть с тобой, — сказала Дорка. — Хозяйка требует, чтоб я провела ночь возле нее.

— Она чего-то боится?

Женщина смутилась и поспешно ответила:

— Чего ей бояться?

— Не знаю, — пожал плечами Иштван, — может, ее мучают кошмары.

— Может быть, — мрачно ответила Доротея.

Юноше казались странными отлучки любовницы, и когда та в третий раз сообщила, что хозяйка требует ее присутствия, он решил проследить за Доркой.

Едва стемнело, он встал под навесом конюшни, откуда прекрасно был виден колеблющийся свет свечи в ее окне. Прошло около получаса, в комнате мелькнула какая-то тень, и в ту же секунду свет погас.

Иштван взбежал по лестнице на галерею, проскользнул в коридор и, дойдя до поворота, осторожно выглянул из-за угла. В дальнем конце узкого перехода он увидел удаляющуюся фигуру Доротеи. Недолго думая, он тенью метнулся следом.

В замке было прохладно, из башни доносился вой ветра в бойницах. Ежась на ходу, юноша следовал за служанкой. Та шла, не оглядываясь, оставляя позади коридор за коридором. Она повернула за очередной угол, но, когда Иштван достиг его, Дорки нигде не было видно. Он медленно пошел по узкому проходу, пытаясь понять, куда она исчезла. И вдруг услышал откуда-то слева сдавленный стон. Пройдя еще пару шагов, он заметил узкое боковое ответвление.

«Ба, да это же тот самый тайный ход графини!»

Он шагнул туда и увидел, что дверь, запертая в прошлый раз, сейчас была приоткрыта, в проеме мелькал свет. Иштван приблизился, осторожно заглянул внутрь и… остолбенел.

В большой комнате, освещенной двумя факелами, спиной к нему на высоком стуле сидела перед зеркалом графиня. От остального пространства ее отделяла деревянная ширма. Кроме нее, в комнате находились Доротея, Илона, еще одна служанка, карлик Фицко и… Агнешка. Она лежала, привязанная, на большом, немного наклоненном столе, на шее зияла резаная рана, из которой тонкой струйкой сочилась кровь. Рядом находилось приспособление в виде металлического желоба, по которому кровь стекала в стоящую на полу чашу.