Хроники времен Екатерины II. 1729-1796 гг

Стегний Петр Владимирович

советоваться к императрице, решили, что договор будет подписан полномочными и

ратифицирован императрицей и королем немедленно. По вступлении короля в

совершеннолетие, но в срок не более двух месяцев, последует дополнительная

ратификация его шведской стороной, после чего договор будет считаться окончательно

вступившим в силу. Окончательную точку поставил Морков, предложивший дополнить

последнюю фразу статьи восьмой, заканчивавшуюся словами: «dans l’espace de deux

mois»232 — более

растяжимой формулировкой: «ou plut^ot si faire se peut»233.

Шведы, к тихой радости Зубова и Моркова, согласились. Настал черед обсудить

секретные и сепаратные артикулы, не подлежавшие оглашению, но считавшиеся частью

трактата.

Артикулом I восстанавливалась статья Дроттингольмского договора, согласно которой

Россия обязывалась выплачивать Швеции ежегодно триста тысяч рублей на поддержание

боеготовности ее армии и флота. Платежи предполагалось осуществлять по фиксированному

курсу рубля, равными долями каждые полгода. Кроме того, Россия брала на себя

обязательство погасить задолженность по субсидиям, причитавшимся Швеции в соответствии

с Дроттингольмским договором, выплата которых была приостановлена в 1793 году.

232 В течение двух месяцев (фр.).

233 Или раньше, если это окажется возможным (фр.).

Задолженность, составившая 1 миллион 50 тысяч рублей, должна была быть погашена в

течение года234.

Согласно артикулу II Россия должна была прийти на помощь Швеции не только в

случае возникновения угрозы внешнего нападения, но и дискриминации в торговле (а

поскольку Швеция торговала преимущественно с Францией, намек на «цареубийц», как

Екатерина называла французов, получился вполне недвусмысленным). Швеция, со своей

стороны, давала обещание действовать заодно с Россией, если военные корабли какой-

либо иностранной державы войдут в Балтийское море.235

Третий сепаратный и секретный артикул был зачитан секретарем шведского

посольства полностью.

«Его величество король Швеции, одушевленный желанием еще более укрепить узы

союза и дружбы, возобновленные подписанным сегодня трактатом, равно как и

родственные и семейные связи, существующие между двумя монархами, а также будучи

живо тронут прекрасными качествами Ее императорского высочества Великой княжны

Александры Павловны, внучки Ее императорского величества, решил избрать Ее своей

супругой. После того, как Его королевское величество лично и официально просил руки этой

принцессы у Ее императорского величества,

а также у Их императорских высочеств

великого князя и великой княгини, Ее императорское величество, движимая тем же

стремлением к укреплению столь счастливо существующего союза, дала согласие от себя и

от лица родителей. Ее императорское высочество великая княжна Александра Павловна

также объявила о своем согласии. Ее величество императрица Всероссийская и Его

величество король Швеции скрепили своим императорским и королевским словом взаимное

обязательство заключить этот брак, возобновляемое настоящим артикулом. Его сроки и

форма будут согласованы особо, но без направления специального посольства. Настоящий

артикул рассматривается как часть брачного договора, положения которого, как и

церемониал обручения и путешествия великой княжны в Швецию будут окончательно

урегулированы отдельным актом до отъезда короля236.

Когда чтение закончилось, Рейтергольм, улыбнувшись, сказал:

— У шведской стороны нет возражений или дополнений в отношении третьего

сепаратного и секретного артикула.

Затем, поворотившись к Зубову, швед произнес:

234 АВПРИ, ф. Трактаты, д. 515/156, лл. 25-28.

235 АВПРИ, ф. Трактаты, д. 515/156, лл. 29-30, фр. язык, оригинал.

236 АВПРИ, ф. «Трактаты», д. 515/156, лл.29-39, фр. язык, оригинал.

— Поздравляю вас, князь, мы, кажется, неплохо поработали. Думаю, что наши

монархи будут довольны.

— Минуточку, — остановил Рейтергольма Морков. — Мы хотели бы предложить

вашему вниманию текст четвертого сепаратного и секретного артикула, о котором я имел

удовольствие говорить третьего дня с послом Штедингом.

Рейтергольм бросил быстрый взгляд в сторону посла. Лицо Штединга было

непроницаемо. Безбородко, не вполне понимая, что происходит, насторожился.

— Ну, пожалуйста, — развел руками Рейтергольм. — Хотя, признаюсь, появление в

последний момент нового артикула к столь важному государственному акту — для меня

полная неожиданность.

Морков, манерничая по своему обыкновению под внимательным взглядом Зубова,

вынул из портфеля шесть скрепленных листов — четвертый артикул был самым длинным

— и положил их перед собой так, чтобы прямо под заглавием на широких полях была

видна надпись «Быть по сему», начертанная характерным почерком Екатерины. Текст