Хроники времен Екатерины II. 1729-1796 гг

Стегний Петр Владимирович

в последующие царствования была возведена самодержавно-бюрократическая пирамида,

исключавшая, как показала Великая реформа 1861 года, живое саморегулирование

общества, без которого реформы в принципе невозможны.

Но мы, кажется, отвлеклись от трагических событий ноября 1796 года. В то

время, да и позже, Павел, воюя с опостылевшими ему «екатерининскими юбками», вряд

ли и сам понимал, что в силу извращенной логики

истории он становится

продолжателем дела своей матери.

9

30 ноября на улицах столицы всенародно возвещалось о предстоявшем

перенесении тела императора Петра III из Александро-Невской лавры в Зимний дворец.

Обер-церемониймейстер Валуев, на глазах становившийся одним из главных созидателей

и охранителей нового порядка, с невиданной в екатерининские времена тщательностью

расписал все детали этой процедуры.

«В десять часов по полуночи, — говорилось в составленной им памятке для

герольдов, — соберутся на Царицынском лугу верхами те, которые назначены быть

герольдами и которым быть в полном мундире, в сапогах и шпорах, имея через плечо

большой флеровый шарф с белыми креповыми кокардами и флер на тех местах, где оный

предписано иметь по их чинам в силу высочайше конфирмованного Учреждения о

глубоком трауре; — два сенатских секретаря в черных кафтанах и верхами и при них

конвой Конной гвардии верхами же, два литаврщика и четыре трубача. Герольдам и

секретарям даны будут лошади с приличною траурною сбруею из придворной конюшни, а

прочих будут лошади Конной гвардии. Собравшись таким образом на Царицынском лугу,

ехать им перед дворец Его императорского величества, где перед окнами по прибытии на

литаврах при игрании на трубах одному из сенатских секретарей прочесть объявление,

то же самое потом учинить перед окнами Государя-цесаревича и Всех их императорских

высочеств и потом разделясь на две части, имея при каждой части герольда и

секретаря, ехать одному герольду по всей Адмиралтейской стороне, а другому на

Васильевский остров, на Петербургскую и на Выборгскую стороны и читать по

объявлению на площадях, на знатных улицах и перекрестках и по учинении повсюду

объявлений съехаться оным на Царицынский луг, отпустить команды по квартирам, а

самим

с рапортом явиться в Печальную комиссию».

Текст объявления, который читали герольды, звучал следующим образом:

«По Высочайшему повелению Его императорского величества назначено быть

перенесению тела благоверного государя императора Петра Феодоровича из Свято-

Троицого Александро-Невского монастыря в Зимний дворец на катафалк, сооруженный в

Траурной зале сего декабря 2 числа в одиннадцать часов по полуночи, и будет возвещено

тремя сигналами, каждый сигнал выстрелами из трех пушек, из коих по первому,

который учинен будет из трех пушек с Адмиралтейской крепости, собираться всем в

назначенные дома от комиссии, а по второму из трех же пушек, поставленных у Святых

ворот Свято-Троицкого монастыря, выходить всем на улицу и становиться на свои

места, а по третьему, тоже из трех пушек, вступить всем в марш»298.

1 декабря утром Павел лично осмотрел весь путь от дворца до Александро-Невской

лавры, по которому должна была шествовать процессия, и отдал приказания относительно

размещения войск. Вечером он приехал в лавру с двумя старшими сыновьями, и в их

присутствии царские регалии были поставлены вокруг гроба покойного императора,

стоявшего в Благовещенском соборе. С недоумением отмечали, что среди прочих на

черных подушках были выставлены ордена Св. Георгия и Св. Владимира, не

существовавшие во время царствования Петра III.

На другой день, 2 декабря, все находившиеся гвардейские и армейские полки были

построены шпалерами от Зимнего дворца до Александро-Невской лавры. По выстрелу из

трех пушек все назначенные участвовать в печальной процессии стали съезжаться к

монастырю и занимать те дома, в которых по распоряжению Печальной комиссии они

должны были ожидать начала церемонии.

«В одиннадцатом часу, — сообщает печальная хроника, — Его величество

император и императрица, цесаревич с супругою и великий князь Константин Павлович с

супругою изволили прибыть в Невский монастырь и в особо отведенных комнатах

изволили возложить на себя печальные мантии и вышед в пришествии обер-маршальских