Хронос. Ледяной поход
Шрифт:
— Здорoво, — Тоха, бросив снаряжение и шашку на кровать, пожал руку и обнял друга.
Кивнул на рояль.
— Откуда это?
— Достал по случаю. Сыграешь?
Тоха посмотрел на инструмент, на боевых товарищей. Со всех сторон раздались возгласы:
— Давайте, Воронцов! Просим! Сыграйте, граф!
Программер положил фуражку на прикроватную тумбочку и подошёл к роялю. Открыв крышку, пробежался пальцами по клавиатуре. Настроен отлично. Звук хороший. Тоха придвинул табуретку и сел за инструмент. Посмотрел направо. В тёмном окне видны редкие огни керосиновых ламп
Поле зрения сузилось до размеров окна. В темноте, на крышах, мелькнула тень.
«Это ещё кто? — подумал попаданец. — В руках что-то типа винтовки. Да ну на фиг! — отмахнулся он. — Паранойя. Вышел из боя, живой-здоровый. Что ещё нужно?»
Зрение вернулось в обычный режим.
Тоха положил руки на клавиши. В памяти всплыла песня. Далёкая. Из его времени. Но так подходит к теперешней ситуации. Как-то наткнулся на «Ютьюбе», очень понравилась.
— Господа, — он посмотрел на офицеров. Кто-то уже закурил. — Недавно услышал песню, запала в душу. Как раз про нас.
Программер заиграл. Слова вспоминались сами собой.
Отчего вы, голубчик, в печали?
В чём тоски вашей тайная суть?
«Станислав» и «Владимир» с мечами
Неспроста украшают вам грудь.
Вам ли, сударь, не видеть развязки?
Так довольно хандрить, милый мой!
Нынче армия в Новочеркасске.
Здесь начало дороги домой.
Тоха сделал небольшой проигрыш и продолжил:
И не важно, что полк меньше роты.
Но у четверти — грудь в орденах!
Эскадрон ваш, блистательный ротмистр,
Сплошь почти в офицерских чинах.
Каждый ведает цену ошибки
И победы пленительный вкус,
Демонстрируя в яростной сшибке
Восхитительный сабельный шлюсс!
Оглядел товарищей. Те сидят словно заворожённые. Продолжил:
Ах, голубчик, и мне не до смеху,
И досада срывает слезу.
Нашу Родину предали сверху
И бездарно пропили — внизу.
Оттого ль против дьявольской силы
Повелел нам семнадцатый год
Поднимать цвет и гордость России,
Как надежды последний оплот.
Кто-то сыщет бессмертную славу,
Кто-то
Когда лава проходит сквозь лаву
На карьером идущих конях.
Только всплеск угасающей мысли,
Да бездонная ночь, как смола,
Если кто-то — безжалостно быстрый —
Рассекает тебя до седла.
Тоха выдержал более длинную паузу. Вспомнил, как играл Насте в день их первой встречи. В глазах защипало, но программер быстро взял себя в руки. Чуть замедлил темп.
Мы — невольники истинной веры.
Это — явь, как она ни горька.
Нашу честь, господа офицеры,
Не увяжешь, как тюк, в торока.
И когда над Россиею тучи
Расползаются, вроде чумы,
Кто-то ж должен вмешаться, голубчик!
Кто-то ж должен вступиться, голубчик!
Ах, голубчик! Ну кто, как не мы?(13)
(13) Константин Фролов-Крымский. «Голубчик». https://www.youtube.com/watch?v=UIlQYHRXzz4
Тоха закончил. В помещении мёртвая тишина. Посмотрел на офицеров. С кровати поднялся соратник по «зачистке» Пухов. Подошёл к программеру.
— Господа, — обратился он к присутствующим, — вот, — указал на Тоху, — единственно истинно русский среди нас. Ваша песня тронула до глубины души. Вашу руку, граф.
Попаданец встал и пожал твёрдую кисть штабс-капитана. Щёки запылали — до сих пор не научился принимать комплименты, тем более на публике.
— Признайтесь, граф, сами сочинили? — спросил подпоручик Крупенин, молодой весёлый ростовчанин.
— Прекрасно, Антон, — поддержал подпоручика Зарецкий. — Твоё творение?
— Да нет, что вы, господа, — стушевался Тоха. — Я не умею. Сыграть, спеть, запросто, а сочинить — нет. Не умею.
К нему подошёл Роман.
— Антон, помнишь, когда мы с тобой встретились, э-э-э, после твоего плена, ты сказал, что песня такая есть. «Поручик Голицын». Исполнишь?
Народ зашумел.
— О-о-о! Ну вы даёте, князь… сыграйте, граф… — раздалось со всех сторон, — просим…
Тоха смутился ещё больше. Аж щёки загорелись. Песня явно не подходит к текущему моменту. Ну никак! Всё ж таки она ближе к двадцатому году, когда белых вышибли из страны. Опять скажут про упаднические настроения.
— Но она как-то не подходит…
— Сыграй, — попросил Ромыч.
Тоха вздохнул и снова опустился на табурет. Тот скрипнул под тяжестью тела. Пальцы коснулись клавиш. «А, была не была! Сами захотели», — решил попаданец.
Четвёртые сутки пылают станицы,