Хрупкая прочная связь
Шрифт:
— Ну тогда, — закашлялся он, — перестань пытаться оставить меня здесь.
— Тут другое, — уточнил я. — Я не могу и не хочу, чтобы тебе причинили боль. Как ты не можешь этого понять?
Стало так тихо, что не знай я его слишком хорошо, то подумал бы, что Ян ушел.
— Миро.
Даже сквозь разделявший нас барьер я услышал, как изменился его голос. Он больше не злился. Это чувство исчезло, сменившись чем-то совсем другим.
— Любовь моя, открой дверь.
Любовь
Невероятно. Наверное, весь воздух так и остался в легких, потому что Ян Дойл назвал меня не по имени, а совершенно другим словом.
И он говорил серьезно… любовь моя… потому что любил.
Я слышал это в его голосе — нежность и нотки собственника. Я знал, что стал слишком сентиментален и уязвим, потому что меня преследует психопат, но все же… Ян назвал меня своей любовью, и это было мило, сексуально и очень, очень горячо.
Удивительно, что я не загорелся.
Любовь моя.
Господи, кто ж знал, что я окажусь таким размазней?
— Пожалуйста.
Услышав рычание, напомнившее восхитительный, притягательный грех, и томные глубокие нотки, вызвавшие в памяти образ клубящегося сигаретного дыма и медленно наливаемого виски, я невольно всхлипнул.
— Пожалуйста, любовь моя, открой дверь.
— С каких это пор ты играешь нечестно?
— С каких это пор что? — Ян спросил резко охрипшим голосом, и я ничуть не удивился, что мой член отреагировал раньше, чем подключился мозг.
— Любовь моя… — повторил я, — я не… не… — Черт. — Ты не… ты… никаких нежностей.
И я сдался. В тот момент я был не способен вести диалог.
— Я буду называть тебя так, как захочу. А теперь открой дверь.
— Ян, — выдавил я из себя, прижав ладонь к вставшему члену и пытаясь сосредоточиться на том, что нужно сделать, вместо того, что хотелось.
— Знаешь, что со мной будет, если ты не позволишь поехать с тобой?
На самом деле это не приходило мне в голову. Я был настолько поглощен желанием защитить его, что даже не задумывался о том, что он чувствует.
Ни разу.
— Что, если…
— Так вот чем мы занимаемся? — спросил Ян с нажимом и снова глухо ударил в дверь. — Думаем о том, что может произойти?
Нет. Это могло означать смерть для нас как любовников, партнеров, маршалов — во всех аспектах. Переживания заставили бы нашу жизнь остановиться, чего не хотелось бы ни для одного из нас.
— Значит, из-за того, что ты боишься, мы будем не вместе. — Это была констатация факта, но от звука его голоса, соблазнительного, притягательного, меня пронзило возбуждение. — И вдобавок ко всему ты начнешь по мне скучать, и именно ты будешь решать, что мне делать, а что нет.
Очень хотелось увидеть Яна,
— Все совсем не так.
— Нет? Потому что, похоже, ты на меня давишь.
Черт.
— А ты совсем не такой, — тихо заключил он. — Как ты можешь?
— Ян…
— Именно так я понимаю, что ты по-настоящему любишь меня, — сказал он, прочищая горло. — Ты не пытаешься меня изменить.
Я усмехнулся.
— За исключением одной вещи, — хмыкнул он.
Закрывшись один в ванной, я широко улыбнулся. Да, я не собирался пускать на самотек вопрос с браком.
— Хорошо, — согласился я.
Было просто глупо жить без Яна, когда в том нет никакой необходимости. А меня можно назвать каким угодно, но только не глупым. К тому же сказать Яну «нет» практически невозможно.
Прошло еще мгновение.
— Ты собираешься открыть эту гребаную дверь?
— Нечего тут командовать, — огрызнулся я.
— Открой дверь, — потребовал он. — Я хочу поцеловать тебя, прежде чем мы отправимся в аэропорт.
И на это я тоже не мог ответить отказом.
ГЛАВА 9
— МАТЬ ТВОЮ, — простонал Ян, когда мы вывалились из автобуса, который перевез нас из терминала международного аэропорта «Финикс Скай-Харбор» к тому, где располагались все офисы по аренде машин. Терминал представлял собой окруженное тротуаром стеклянное здание, пустующее в это утро. Мы оказались единственными посетителями, которые сошли на этой остановке. Удивительно, но в такое раннее время уже стояла невыносимая жара.
— Я будто снова на гребаных ЕУС в Туэнтинайн-Палмс.
Я усмехнулся.
— Ни хрена не понял, что ты сказал. Что за ЕУС?
— Ежегодные учебные сборы, — пробурчал Ян, надевая «авиаторы».
— А Туэнтинайн-Палмс?
— Задница мира где-то в Калифорнии на пути к Неваде, но там расположена военная база морской пехоты, и это самое главное.
— О, так ты там тренировался.
Ян кивнул.
— К несчастью, да.
— И, значит, жара напоминает тебе об этом?
— Да в принципе все напоминает, — буркнул Дойл. — Вон та грязища, скалы, кактусы… Боже, как же я ненавижу чертову пустыню.
— Тебе не стоило ехать.
— Вот уж точно, — возразил он.
Я закинул руку на его плечи и притянул к себе, а затем зарылся в его волосы пальцами.
— Все не настолько плохо и не так уж и жарко.
Ян проворчал что-то о том, что я давно у психиатра не проверялся, и я не сдержал смех.
— Даже в тени невыносимо, — пожаловался он. — Все равно что в печке весь день провести.
— Если ты так не выносишь жару, — поддразнил я, уткнувшись лицом в изгиб его шеи, — то точно стоило остаться дома.