Хрустальная гробница Богини
Шрифт:
– Вы так говорите, – саркастично хмыкнула Натуся, – будто уже нашли третьи лыжи… а также веревки, крепления и ракеты! Вернитесь на землю, девочки! Пока мы не располагаем ничем…
– Ценное наблюдение, Туся. Мы зря теряем время на болтовню. Предлагаю начать поиски полезных вещей (лыж, веревок, фонарей, воздушек) сейчас же. А детали обговорим позже…
Все с ней согласились и, распределив, кто в каких помещениях будет вести поиск, разошлись. Дуда, в нешуточной словесной борьбе отстоявшая право работать не в одиночку, а в паре с Эвой, направилась к двери в подвал –
– Подожди, – почему-то шепотом сказала она, а потом еще палец к губам прижала, чтобы Эва не издавала ни звука. Но та не вняла просьбе и удивленно спросила:
– Ты чего?
– У меня план, – едва слышно ответила Дуда.
– Какой еще план?
– Ща! – Дуда выскочила из-под лестницы, окинула взглядом пространство и, не увидев поблизости ни одной живой души, вполне разборчиво и громко сказала: – Я попробую добраться до аэровокзала…
– Когда?
– Сейчас.
– На чем?
– На своих двоих… ягодицах.
– Чего-чего?
– Смотри! – Она подняла с пола валяющийся обломок сноуборда Аполлона – Антон бросил его под лестницу, решив сохранить до приезда милиции. – Это ж как ледянка! Ее под зад и под гору… Домчит быстрее всяких лыж!
– Но дорога делает изгибы! Это ж горный серпантин…
– Ну и что? На поворотах буду тормозить и выруливать. А если попадутся совсем крутые участки, просто миную их пешком…
Гениальный Дудин план показался Эве идиотским. Хотя бы потому, что она не видела смысла в этом рискованном предприятии. Ну доберется она (в чем, собственно, есть большие сомнения!) до аэровокзала, и что?
– Доберусь, – тут же ответила на ее немой вопрос Дуда, – посмотрю, что можно сделать…
– С чем?
– С аппаратурой.
– Так она же разбита…
– Только рация.
– Но там, кроме рации, больше ничего не было! Иначе Антон…
– Что – Антон? Правильно Катька сказала – он всего лишь ребенок.
– Да какое это имеет отношение к делу? – вспылила Эва. – Что вы заладили: «ребенок, ребенок»! Да, он юн, но он не идиот. И если парень говорит, что нет возможности связаться с внешним миром, то так оно и есть…
Дуда остановила ее, махнув перед лицом пятерней. Когда Эва обиженно замолчала, спросила:
– Ты слышала когда-нибудь об азбуке Морзе?
– Естественно.
– Я ее отлично знаю. В армии научили…
– И что?
– При помощи морзянки можно передать практически любое сообщение. И главное – не надо никакой заумной аппаратуры. Достаточно…
– Телеграфного аппарата, – скептически фыркнула Эва, – которого в «Хрустале» нет и в помине.
– Достаточно простейшего прибора, способного передать звук на расстоянии.
– ВСЕ приборы из диспетчерской вывезли. Мне об этом еще Ольга говорила.
– Какая-то аварийная связь точно должна быть, – не согласилась с ней Дуда. – Хоть что-то… Я уверена, что смогу найти что-либо, способное пикать, и передам информацию!
– Куда?
– Да хоть куда! На крайний случай можно SOS послать, его уж никто не проигнорирует. –
– Мне он не нравится.
– Почему?
– Я боюсь отпускать тебя. Вдруг с тобой что случится по пути?
– Я буду осторожна. Постараюсь резко не тормозить…
– Да не о том я!
– А, понятно! Ты думаешь, что на дороге меня подстережет серый волк… – Она широко улыбнулась. – Не волнуйся, все будет хоккей!
– Ты не можешь быть в этом уверена, – с нарастающим беспокойством выпалила Эва.
– Но я уверена! Мне даже кажется, что большей опасности я подвергаюсь тут, в доме.
– Вспомни, Ганди погиб в горах. Пол пропал там же. – Эва изо всех сил сдерживала слезы. – И если раньше я считала, что смерть одного и исчезновение другого – случайность, то теперь нет. – Слезы все-таки выступили и потекли тонкими струйками по тщательно напудренному лицу. – Их убили, Дуда! Кто-то, кто втайне покинул дом и, затаившись в горах, подстерег их…
Эва не закончила предложение – расплакалась в голос. Дуда, зашикав, прижала ее к себе. Погладила по волосам, поцеловала в макушку. Когда Эвины рыдания стали тише, Дуда зашептала ей на ухо:
– Мы никому не скажем, куда я отправилась. Мы вообще скроем факт моего отсутствия. Пока все заняты делом, ты сходишь в мою комнату, возьмешь мой лыжный комбез, ботинки на шипах, шапку, очки. Еще мне нужно кое-что из еды, вода, спички, фонарь, нож и рюкзак, чтобы все это в него сложить. Я соберусь и незаметно покину дом. Если кто-то будет спрашивать, где я, говори – все еще в подвале. Или в одной из комнат. Короче, тяни с правдивым ответом сколько сможешь, но лучше подольше. И вообще хорошо, если они так и не узнают, что я отлучилась.
– Сколько тебя не будет?
– Давай вместе посчитаем. Час-полтора на дорогу туда. Минимум час там. Обратный путь, как мне кажется, займет около двух часов, итого четыре-пять.
– Значит, ты не успеешь вернуться до темноты!
– Вот поэтому я и беру фонарь… – Тут ее осенило: – Слушай, у меня еще одна идея! Давай, когда стемнеет, я буду передавать тебе сообщения при помощи морзянки.
– Как это?
– В азбуке Морзе существуют только точки и тире. Короткий сигнал и длинный. Хоть звуковой, хоть световой, сечешь?
– Секу. Только я не знаю морзянки, а научить меня ей за несколько минут тебе не удастся.
– Так и не надо, достаточно разработать несколько условных сигналов. К примеру: все хоккей – два коротких. Проблемы – три коротких, один длинный. Ну и так далее!
– А я их увижу, твои короткие и длинные?
– Конечно. Вспомни, как Бэрримор из «Собаки Баскервилей» каторжнику на болота светил… – Дуда обхватила Эвино запястье, развернула кисть так, чтобы увидеть циферблат часов. – Ого, надо спешить! Давай дуй в комнату, а я пока придумаю и запишу сигналы… – Видя, что Эва не двигается с места, Эдуарда дала ей легкого пинка для скорости. – Дуй, говорю! Иначе я точно до ночи буду блуждать, а ты знаешь, какая я трусиха…