Хрустальная ловушка
Шрифт:
Ольга снова заплакала, и снова Марку пришлось утешать ее. Инка наблюдала за всем происходящим с веселым одобрением. Пройдясь по комнате, она залезла в чемодан и достала оттуда еще не распечатанную бутылку мартини.
— Ну что, выпьем за счастливое избавление от напастей, а, родственнички? — И, не дожидаясь ответа, проворно разлила янтарную жидкость по стаканам. Марк наблюдал за ее манипуляциями со скрытым неодобрением. Но мартини все-таки взял.
— Я не буду, — жалобно сказала Ольга, — у меня голова болит.
У нее
— Я позвоню доктору, — сказал он.
— Нет, не надо! — Видеть лишних людей, терпеливо рассказывать им о своих болевых ощущениях было выше ее сил.
— Ну хорошо. Тогда съешь хоть что-нибудь.
— Не сейчас… Потом.
Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, Инка взяла инициативу в свои руки. Налегая на мартини, она рассказала им несколько забавных историй из жизни «Розы ветров». За два дня она успела перезнакомиться с кучей народа, принять деятельное участие в утешении несчастной Натальи, осмотреть фронт работ горноспасателей и даже получить приглашение на участие в конкурсе "Мисс «Роза ветров»".
— Это еще что такое? — удивилась Ольга.
— Конкурс красоты, Лелишна, конкурс красоты, на котором мне будет отведена главная роль. Ты, между прочим, тоже можешь поучаствовать.
— Интересно, в каком виде ты собираешься звездить? — ухмыльнулся Марк.
— Во всяком случае, купальник я прихватила, так что без Большой пальмовой ветви не останусь. Интересно, куда это запропастился наш бобыль-гитарист? Пора бы ему объявиться вместе с представителем закона, — вышесказанное относилось к ушедшему Ионе.
Не успела Инка произнести это, как в дверь раздался настойчивый стук.
— Кажется, к нам гости, — сказал Марк.
Он широко распахнул дверь, и комната сразу показалась тесной: туша гиппопотама, упакованная в пальто и шляпу, заняла в ней центральное место. Вошедший был один. Иона даже не посчитал нужным вернуться в коттедж.
Гиппопотам принес с собой целый букет запахов: они были резкими и слишком навязчивыми — поглощенная организмом дьявольская смесь самых разных спиртных напитков и сигарет, застенчивый пот и какой-то уж совсем вульгарный одеколон.
Инка даже присвистнула и начала бесцеремонно разглядывать рассадник запахов. Марк был куда более деликатен: он даже решился пожать руку гиппопотаму.
— Красинский, — коротко отрекомендовался Марк.
— Звягинцев. Пал Палыч, — кашлянув, сказал вошедший.
Осмотрев глазами комнату, он сразу же выдернул из обстановки кресло и плюхнулся в него. Кресло издало жалобный предсмертный писк.
— Ну? — спросил Звягинцев, уставясь на Марка. — Что такого случилось? Рассказывайте.
— Собственно, случилось не со мной, а с моей женой, — Марк не мог скрыть своего разочарования. — А вы, простите, и есть человек, отвечающий за безопасность?
— Вам
— Думаю, обойдемся без формальностей, — сразу пошел на попятный Марк.
— Ну, рассказывайте, что стряслось.
Ольга добросовестно пересказала все то, что произошло с ней за последнюю ночь. По толстому бульдожьему лицу Звягинцева невозможно было определить, как он отнесся к изложенной Ольгой истории. Во всяком случае, скептическая улыбка ни разу не появилась на монументальном лице Звягинцева, и уже за одно это она была ему благодарна. В какой-то момент ей показалось, что он перестал слушать ее и переключился на что-то другое. И, проследив за Звягинцевым, она моментально нашла источник раздражения.
Поднос, стоящий на столике рядом с креслом.
На подносе стояли не тронутый Ольгой кофе, плетенка с ванильными булочками и молочник.
«Толстяк, похоже, страдает неумеренной страстью к еде», — с неожиданным раздражением подумала Ольга. И Звягинцев тотчас же подтвердил ее опасения.
— Вы позволите? — самым благодушным тоном сказал он, протягивая лапу к чашке с кофе.
— Конечно, — сказал Марк. — Извините, что сразу не предложили.
— Ничего.
— Может быть, мартини?
— Мартини? — округлил рот толстяк. — Вообще-то я при исполнении не употребляю, нам запрещено…
По тебе видно, как ты не употребляешь!
— ..но рюмашку, пожалуй, пропущу…
Засосав мартини, Звягинцев накинулся на ванильные булочки: они исчезали в его пасти с третьей космической скоростью.
— Значит, вы увидели семь трупов? — совершенно буднично спросил Звягинцев.
Ольга вздрогнула.
— Да…
— И все они были впаяны в лед, если я правильно понял.
— Да.
— В одном из них вы признали пропавшего Кирилла Позднякова.
— Я не признала… Дело в том, что я никогда его не видела. Должно быть, вы уже знаете. Мы приехали в «Розу ветров», когда он уже пропал. Я.., я видела его фотографию.
— Где вы видели его фотографию?
— Мне показала его знакомая. Фотография «Полароидом»…
— Какая знакомая?
— Я не знаю. Знаю только, что ее зовут Наташа.
— Все ясно. — Звягинцев шмыгнул носом, и на его лице появилось выражение обреченности. — Гражданка Запесоцкая Наталья Владиленовна. А почему она показала вам эту фотографию?
— Трудно сказать. Просто показала, и все. — Не станешь же объяснять этому немытому моржу, что женщина по имени Наталья была больна Кириллом, как только может быть больна немолодая женщина любовью.
— Значит, она показала вам фотографию, а вы запомнили лицо.
— Это было нетрудно. Он очень красивый человек… Был, — тотчас же поправилась Ольга.
— И вы утверждаете, что по фотографии опознали труп, находящийся в некой пещере?
Невозможно было придумать разговора глупее. Ольга устало махнула рукой.