Хрустальная пирамида
Шрифт:
— Здесь сразу же большие глубины. И много скал, опасно для начинающих. Давайте зайдем оттуда, где более полого и осталась отмель после отлива.
Митараи недовольно взглянул на меня. Итак, мы в резиновой обуви для плавания перешли японский мост и добрались до оставшейся после отлива отмели. Некоторые из них уже были захвачены морем, и становилось понятно, что прилив начался. Леона посадила нас, новичков, на скалы и объяснила, как прикреплять грузы, завязывать балансировочные жилеты, вешать на спину акваланг, надевать ласты, пользоваться
Регулятор — это устройство, которое уменьшает давление воздуха, поступающего из баллона, и подает его в загубник, а октопус используется в экстренных случаях, например, если у погрузившегося вместе с вами человека кончился воздух.
Кроме этого, Леона подробно рассказала о других устройствах для погружения, об азотном отравлении, но я их опущу как не имеющие отношения к сюжету.
Увешанные тяжелым оборудованием, сначала мы чувствовали себя неуверенно. Осторожно, чтобы не повредить ноги, шагая по уступам скалы, зашли в воду по грудь. В ногах путались водоросли.
— Прежде чем надеть маску, смочите ее водой, — посоветовала Леона.
— Я признаю2, что ты наш тренер, но когда приблизимся к острову, следуй моим знакам, — сказал Митараи, стоя в воде.
— Но далеко не отплывайте.
— Понятно. И еще, Исиока: что бы ты ни увидел, не пугайся. Если растеряешься, то конец, на сушу не сможешь вернуться. Это немного опасное приключение.
Мы обернулись лицом к суше. Двое охранников с тревогой смотрели на нас.
— Я готов оставить тебя тут, — сказал мой друг Леоне.
— Ни за что, — быстро ответила она.
— У нас только два фонаря. Нужно было три приготовить. Исиока, не удаляйся от меня.
— А мне можно удаляться?
— И ты держись рядом. Ну, пошли.
Митараи надел маску и взял в рот загубник. Я последовал его примеру и вслед за ним решительно нырнул. По пути в неизвестный мир меня сопровождали громкое бульканье и специфические запахи резины и сжатого воздуха.
Сначала впереди ничего не было видно из-за мелких обломков ракушек, колышущихся водорослей, белой пены и поднимающейся со дна подобно дыму песчаной мути. Но после нескольких движений ластами видимость улучшилась.
— Ого! — невольно вскрикнул я, так что в рот попало немного воды.
Вид был прекрасный. Наверху сверкала шелком плавно колеблющаяся поверхность моря. Проникающие сквозь нее солнечные лучи создавали золотые блики в синем подводном мире и, падая на подводные черные скалы, заставляли их сверкать золотом. Подобные световому дождю лучи вращались в хороводе, причудливо преломляясь под влиянием танцующих наверху легких волн. На песчаном дне перед моим взглядом они складывали непрестанно меняющиеся узоры.
В этих лучах плыла полуобнаженная Леона. Ее голые руки и белые, словно из слоновой кости, бедра в лучах морского солнца казались видением из другого мира.
Она повернула ко мне лицо в маске, обрамленное колышущимся
Как-то получилось, что Митараи уплыл уже далеко. Он виднелся впереди небольшой черной рыбкой. Значит, Леона просто торопила меня, чтобы я не отставал.
Почувствовав боль в ушах, я продул их, как учила Леона. Это оказалось неожиданно просто.
Мне хотелось не торопясь насладиться этой первой в моей жизни подводной прогулкой. Морское дно, конечно, предназначено для глаза художника. Эта красота, наполненная голубым светом, многократно превосходила все, что я мог представить в своем бедном воображении.
На дне я увидел неизвестное мне морское растение, похожее на круглый камень или сосуд. Его поверхность казалась белой, но, присмотревшись, можно было разглядеть массу торчащих из нее мелких веточек, образующих сложный узор.
Среди этих веточек пряталось несколько мелких рыбок.
Я заметил стаю рыб, плывших перед продвигающимся вперед Митараи. Когда он приблизился к ним, они резко свернули в сторону.
Рыбы серебристо поблескивали, и издали это выглядело так, будто одновременно включили множество фотовспышек, осветивших этот кусочек бескрайнего подводного мира.
Вода была нехолодная, скорее комфортная. Я готов был сколько угодно долго участвовать в таком приятном приключении.
Морское дно уходило все глубже. Как будто, летя в небе, смотришь на горные хребты на поверхности земли. Я чувствовал себя Суперменом. Настроение у меня было прекрасное. Не думал, что в этом мире так весело. Каким же я был дураком, когда совсем недавно боялся войти в воду!
Впереди, напоминая Бэтмена, парил Митараи. Леона объясняла, что это называется зависанием. Регулируя количество воздуха, набранного в грудь, можно найти такое положение, при котором долго висишь на одной глубине, не опускаясь и не всплывая.
В правой руке Митараи держал большой фонарь. Он включил его. Потом помахал фонарем нам — видимо, приглашал подплыть ближе. И довольно настойчиво. Как будто кричал: «Срочно сюда!»
Леона, красиво плывшая чуть левее впереди, тоже стала подгонять меня жестами свободной руки.
Что это Митараи так торопится? Ведь он устроил наше погружение с какой-то целью… Я решил, что стоит поспешить, и двинулся к зависшему в пространстве Митараи, усердно работая ластами. Фигура моего друга, облаченная в темно-серый подводный костюм, быстро приближалась.
Митараи наклонился всем телом и стал настойчиво показывать вперед указательным пальцем. Проследив взглядом за направлением его жестов, я снова удивился.
Там расстилался невероятно красивый, как из другого мира, пейзаж морского дна. Оказалось, что все, виденное мной до сих пор, было только началом. Там, куда указывал Митараи, вид был еще красивее. Сознание мое словно помутилось, и мне показалось, что я во сне.