Хрустальная пирамида

Симада Содзи

Зашли в комнату на шестом этаже.

— Здесь большой гардероб, — отметил Митараи. Он подошел к нему и открыл дверцу. — Одежды немного. Почти пусто. Очень удобно прятаться.

По мере подъема по лестнице шум ветра и, как ни странно, плеск прибоя становились громче. Место преступления на седьмом этаже было буквально наполнено этими звуками.

— Дверь должна быть не заперта. Итак, джентльмены, это место, где произошло самое громкое убийство в запертой комнате восьмидесятых годов. Отпечатки пальцев уже сняли, так что об

этом можно не беспокоиться. Здесь был обнаружен труп утонувшего Ричарда Алексона, — сказала Леона в манере, в которой принято объявлять о начале банкета.

— Эту дыру проделал Эрик Бернар газовым резаком? — спросил Митараи, показывая на черную металлическую дверь.

— Да. Чтобы сдвинуть внутренний засов, уходящий в отверстие в потолке.

Леона объясняла, открыв дверь вовнутрь комнаты. Гидом в этом новом туробъекте служила блестящая кинозвезда.

— Установлено, что в день обнаружения трупа Ричард Алексон находился в этой комнате живым, по крайней мере, до десяти часов утра. После этого прошло несколько часов, и вечером…

Митараи, замерев на месте, с изменившимся лицом повернулся к Леоне.

— Говоришь, до десяти утра он был жив?

— Да, охранники Ричарда слышали его голос через дверь: «Голова раскалывается, дайте мне еще немного поспать!»

— К десяти часам буря уже прошла?

— Прошла.

Митараи хмыкнул.

— Какой необъяснимый случай! Более чем странно!

— Я же говорила!

Митараи слегка усмехнулся и с раздражением махнул рукой.

— Нет, я не в этом смысле.

Леона замолчала. Такое поведение Митараи ее, очевидно, обидело. Но мой друг, не обращая на это никакого внимания и наклонившись, продолжил свои наблюдения.

— На рукоятке этого засова, которая выходит наружу, есть крохотная царапина, как будто от иглы. Металл блестит из-под краски. И с этой стороны, на поручнях площадки, есть такая же тонкая царапина. Это очень важный факт, ребята… Так, а теперь внутрь.

Митараи вошел в комнату.

— Запертая комната из черного гранита. Сильно напоминает царскую комнату, хотя форма другая. Три маленьких окна, открывающихся наружу. Одно на уровне подвесного моста, другое ближе к полу. Все затянуты тканью от комаров, которая надежно закреплена винтами с внутренней стороны. Снять их снаружи невозможно… Еще одно окно — квадратное, примерно двадцать на двадцать дюймов, наглухо закрыто стеклом. А это что?

Митараи стал внимательно осматривать стекло, потом обернулся ко мне.

— Исиока, человек-птица тоже тут был — за стеклом видны следы человека, шедшего по стене.

— Что ты сказал?

Но Митараи уже переключился на другое.

— Бог с ним пока. А кровать? Ее не трогали после обнаружения трупа? Не передвигали?

— Незаметно, чтобы ее передвинули после того, как я ее увидела. А увидела ее я сразу после того, как нашли труп.

Митараи опустился у кровати на колени и, почти уткнувшись

носом в простыню, принялся тщательно ее осматривать.

— На простыне много черного порошка. Леона, простыня и одеяло тогда были мокрые?

— Ну, это… не знаю, ничего об этом не слышала.

— Полицейские на эту тему ничего не говорили?

— Не помню. Думаю, что нет.

— Печально, печально, — презрительно сказал Митараи и встал. — Невозможно разгадать загадку, упуская такие важные моменты. Я думал, только в Японии полиция столько сил тратит на хвастовство, что доходит до идиотизма… О, это мощно! Керосиновая лампа, как аквариум для золотых рыбок. Процентов на восемьдесят полна водой. Леона, а гении местного сыска брали эту воду на анализ?

— Нет, но…

— Это не дождевая вода? Анализа не делали? Ты это хочешь сказать?

Леона молчала.

— Покойник снял эту лампу с проволоки и вышел в бурю, используя ее как карманный фонарик. Он стоял с ней под дождем, пока огонь не погас и лампу доверху не залило водой, — сказал Митараи весело. — Стены очень чистые. На ткани, натянутой на окнах от комаров, нет ни малейшей дырочки. Нет и признаков, что ткань сдвигали. На полу есть небольшие следы скотча. Вот в такой странной позе умер знаменитый бизнесмен… Ладно, все, что нужно, я увидел. Теперь подвесной мост.

— Подождите, господин Митараи. Вы, гениальный сыщик, заметили много такого, на что мы, простые люди, не обратили внимания; но посмотрите сюда, на мое лицо…

Леона повернулась к нему в профиль. Потом быстро закинула голову, при этом ее правая бровь поднялась вверх, а левая осталась внизу, уголки губ немного изогнулись, придав лицу очень необычное выражение.

— Печально, печально, вы, ребята, как слепые. Так и за сто лет не разгадать загадку… — проговорила Леона низким голосом.

Я неожиданно для себя зааплодировал. Выражение ее лица было точно как у Митараи.

— Вспоминая про вас, я тренировалась перед зеркалом.

— Переигрываешь, это плохо… Исиока, ты ведь не будешь утверждать, что это на меня похоже?

Я отвечал ему, с трудом сдерживая смех:

— Один в один.

— Вы, наверное, сами не замечаете, но очень часто на лице у вас такое выражение, словно вы насмехаетесь над окружающими. Я, конечно, признаю ваше превосходство. Но попробуйте встать на место человека, на которого все время так смотрят.

Я усердно закивал головой. Мне захотелось встать перед Леоной на колени, поцеловать ей руку и искренне поблагодарить за очень уместные слова.

Митараи несколько расстроился. Он посмотрел на меня и начал было что-то говорить, но Леона его опередила.

— Я женщина гордая, — сказала она.

— Похоже на то.

— Был бы на вашем месте другой, я бы здорово рассердилась.

— Потому-то я и рекомендую не слишком со мной сближаться. В присутствии таких, как ты, я сбиваюсь с ритма.