Хватайся! Рискуй. Играй. Умри
Шрифт:
Я швыряю листы А4 вверх, они разлетаются над головами. Отхожу.
— С меня достаточно. Ты насрал на мои чувства, а ведь я еще живой. Понимаешь? Живой, твою мать!
Как смешно звучит. Лишь бы не рассмеяться.
Иногда думаю, что я — бесчувственная сволочь.
Эндрю прячет ладони в карманы брюк, переступает с ноги на ногу.
— Как ты мог? Думал, мы с тобой друзья. А ты… Не хочу тебя больше видеть и слышать.
Обхожу его и следую через комнаты к выходу. Когда дергаю ручку входной двери, меня догоняет крик:
— Стой! Макс,
Андрей подбегает и держит дверь. Не дает мне уйти. Говорит:
— Максим, честно, я не хотел и не хочу заменять тебя кем-либо. Но, пойми, когда тебя не станет, нам, Владу, Насте, Ане, Жене придется возобновлять тур. Мы не можем без шестого…
— Да я, смотрю, ты дождаться не можешь, когда же этот раковый больной коньки отбросит! Ведь группе со своей болезнью лишь в убыток!
Стараюсь открыть дверь, но Андрей ее держит.
— Это не так. Прости, если заставил так думать.
— «Прости»? Все, что можешь сделать, попросить прощения? Да пошел ты!
Ручка отваливается от двери и падает на пол. К черту. Через окно перелезу.
Я уже открываю окно, когда он позади произносит:
— Да, блин. Что мне сделать, чтобы ты простил меня?
Наконец я услышал недолгожданный вопрос. Видит ли он мою невероятно довольную физиономию? Прячу улыбку, поворачиваюсь. Сообщаю:
— Итак. У тебя два варианта. Первый: мы записываем новый альбом. Второй: я говорю «прощай» группе и «привет» СМИ. Понимаешь, о чем я? Уверен, фанаты ох как обрадуются некоторым фактам из твоей жизни. Посмотрим, на чьей стороне будут наши поклонники?
Он сосредоточенно думает.
Он должен согласиться на первое. Я же знаю. У него нет выбора.
А я, чертяга, как всегда манипулятор. Стоит разыграть роль обиженного, как получаю чего хотел.
Что же ты молчишь? Говори, что завтра мы идем в студию, ну!
Спрашиваю:
— Что выбираешь?
Отвечает:
— Прощай.
Глава 9. В последний раз
Настя, красавица, отрада глаз моих и Влада, бросает украшенную драгоценными камнями бирюзовую темно-фиолетовую сумочку на диван. Туда же летит снятая ничем не примечательная куртка.
— Милый, с днем рождения!
Я позволяю ей обнять себя. Она пахнет дорогими духами, а с кухни идет запах кофе с лимоном.
Первое декабря. Сегодня Максиму Волкову исполняется двадцать три года.
Ненавижу день рождения.
Самый худший день в году.
Мне хочется пошутить, спросить ее, что же она мне подарит: часы с календарем или солнцезащитные очки с двойным металлическим мостиком? Но Настя очень чувствительная и ранимая, поэтому обхожусь похлопыванием по спине и причитанием:
— Опять черный лифчик надела? Могла бы побаловать бывшего парня, прийти без него.
На ней белая толстовка поверх черной футболки, но мне не составляет труда отгадать цвет лифчика.
Она целует в щеку.
— Обойдешься.
Лезет в сумочку, достает свернутую газету. Газета
Ладони Макса Остина держат не какую-то желтуху, а уважаемое издание. И материал о лидере группы Bish-B в нем серьезный. Заголовок гласит, что «Эндрю Вольф был избит поклонниками». Это так. Вчера моего бывшего лучшего друга избили трое парней за, как они выразились, «бесчеловечное неуважение к музыкальному коллеге и поклонникам его творчества». Признаться, я не ожидал, что дойдет до такого. Думал, наши поклонники — люди умные, в драку лезть не станут. Но нет. Вновь ошибся.
Как же я был зол, когда услышал «прощай», как же его возненавидел. Я ведь блефовал, говоря, что начну против него информационную войну. Но неподдельная обида и злость заставили на это пойти. Я разместил несколько постов в социальных сетях. Рассказал фанатам то, чего они, ослепленные любовью, не могли видеть. Некоторые раскрытые секреты повергнули в шок не только моих подписчиков, но и друзей, в том числе Кейт, Кристи и Аню.
А позавчера Макс Остин официально покинул группу. Тогда-то и полилась ненависть со стороны фанатов в сторону Вольфа. А он терпел. Терпел, пока я не опубликовал очередной очерк «О том, как Эндрю ходил на рыбалку и чем он там на самом деле занимался».
Это было три года назад. На рыбалке он изменил своей девушке. Я был очевидцем.
Если кто-то спросит, есть ли у меня секреты, о которых знает только Андрей, отвечу честно. Да. Но ведь меня скоро ждет шаг в вечность, поэтому безразличие к мнению общества давно сковало мой мозг. Пусть они узнают обо мне и том парне, с которым Андрей познакомил в больнице. Пусть он расскажет, что Максим вытворял будучи подростком.
Но я хотя бы не изменял возлюбленным. Ни Насте, ни кому-либо еще.
Я замечаю, что Насти нет в зале. Поднимаюсь с кресла, тяжело ступаю на кухню, попутно бросая газету на пол.
Вот где теплее всего в доме, так на кухне. Отопление замечательнейшее. Насте жарко и она сняла толстовку. Моя бывшая девушка с Владом пьет морковно-яблочный напиток.
Я сажусь рядом, ее нежная ладонь касается моей.
— Макс, я знаю, у тебя никогда не было хорошего дня рождения. Поэтому я поторопилась все исправить. Сегодня в шесть вечера на даче Юры тебя ждет вечеринка. Я обо всем договорилась. Жди сюрприза, дорогой.
И она целует меня в губы. Влад кряхтит.
Настя смеется и ее смех заразителен.
Если кто-то спросит меня, кого я безумно люблю, то отвечу: «Они оба здесь, на кухне». Кэти, дрыхнущая сейчас без задних ног в спальне Ани Эванс, не понимает, как можно дружить с бывшими возлюбленными. Признаюсь, я не понимаю тоже.
Ведь мои чувства к Анастасии Клоссовой не совсем дружеские.
Признаться, не помню, из-за чего мы расстались. Наверное, по глупости. Альтернативная музыка заполняла все жаркое пространство.