И-2
Шрифт:
— Говорун…
— Ну насмотрелся на меня? Валите теперь нахрен…
— И даже поговорить не хочешь?
— Хотел бы… — признался Колиус Рош, гибрид велосипеда с муравейником — Хочу… тоска убивает меня… а муравьи кусают за веки…
— Поговорим — согласился я — Во время неспешной прогулки.
— Прогулки куда? Я за рощу ни шагу. Датчики во мне…
— Во время прогулки по роще — уточнил я и указал рукой направление — Кратчайшим путем к реке Рио Рохо. Ты нас проводишь.
— Я не могу.
— Тут есть системные глаза?
— Мои камеры — только мои.
— Уверен?
— Да. Это
— А где кнопка?
— Во мне. Тревожный маяк. Я не стану нажимать, не бойтесь.
— Да мне похер. Скажи, Колиус… почему ты не сбежал? Ты ведь столько лет. Со многими знаком.
— Они не видели меня никогда. Только слышали. Я не показываюсь.
— Так даже лучше. Ты мог узнать у них где сумрачные зоны без системного пригляда. Ты…
— Нет! Мои муравьи запрограммированы. Им нужны самшиты. Понимаешь? Без самшитов они сойдут с ума… и отыграются на мне. Я ношу на себе собственных палачей…
— Так избавься от них. Залезь в реку и утопи.
— А если сам сдохну? А если во мне коротнет электрика?
— А как ты ее подпитываешь?
— Солнечная панель. А в жопе у меня пара емких стеклянных батарей.
— Ясно… Ну так что? Прогуляемся?
— Я не могу!
— Почему?
— Не могу!
— Боишься?
— Я… я… да! Боюсь!
— Ты вышел под стволы экзов, Колиус. Мне кажется ты давно готов сдохнуть и уже нихрена не боишься…
— Ее гнев… посмотри что машинный гнев сделал со мной?
— Может быть еще что-то хуже?
— Куда хуже?
— О — подняв забрало, я усмехнулся — Ты поверь, Колиус — ты еще в сраном шоколаде. Есть такие измененные, что ты по сравнению с ними настоящий красавчик. Чего тебя бояться?
— Глобкон жесток…
— Если система узнает — скажешь, что я тебя заставил. И тебе поверят — система знает, кто я такой и что могу.
— Как ты круто о себе любимом…
— Ну я же не друид, что всю жизнь подлизывает жопу системе.
— Тоже верно… Почему ты не убил меня? Я вроде неплохо горю…
— Мне нужен кратчайший и быстрейший путь сквозь твою территорию. Путь в обход всех системных полусфер. И не говори, что в твоей роще не растут стальные глазастые грибы.
— Растут.
— Есть маршрут по слепым зонам?
— Есть.
— Так отведи нас.
— А… а что мне с этого?
— А что ты хочешь, Колиус? Могу тебе матку вырвать — в буквальном смысле. Ту, которая муравьиная… Хочешь?
— Чтобы муравьи начали трахать меня вместо нее? Нахер. Пусть вечно рожающая сука живет.
— Тогда что?
— Пока не знаю… но возможно сегодня я захочу умереть. Так чтобы на клочки… и чтобы это было не самоубийство. Понимаешь?
— Отведи нас к Рио Рохо.
— Куда именно?
— Руины. Мне нужны сраные речные руины.
— Я отведу. А взамен, если мое желание окрепнет, а глаза станут болеть еще сильнее…
— Захочешь — убью. А могу забрать с собой — если вырвем у тебя из жопы отслеживающее устройство.
— Ты идешь в речные руины? Те, которые я не смог поглотить? Ты идешь к обитающему там дракону? И веришь, что сумеешь выжить? Остановимся на том, что если я попрошу — ты разнесешь меня на клочки на подступах к руинам. И убедишься, что растоптал мои вылетевшие мозги всмятку. Чтобы меня не смогли
— Хорошо.
— Тогда входите. Добро пожаловать в сады дьявола…
Когда торжественная часть закончилась, диагноз подтвердился — болтун.
Гриб на колесах болтал без умолку. И чем больше он говорил, тем сильней я подозревал, что он находится под перманентным кайфом. Это… чувствовалось. Я сам недавний наркоман и сегодня впервые ощутил легкую тягу к эльфийским слезам. Что-то вроде сладкой тоски по крохотным полупрозрачным таблеткам, что дарят так мало и много одновременно.
Колиус говорил и говорил. Если его перебивали — не обижался. Если грубо обрывали — просто на ходу менял тему. И опять говорил, говорил… Металлические широкие колеса едва слышно поскрипывали, изредка не землю лилось что-то вонючее и кишащее червями. Колиуса это не смущало — раз упомянув, что не контролирует ритм своих испражнений, потому что не считает правильным сдерживаться, он протяжно прогудел невидимой жопой и забыл об своих льющихся под ноги отходам.
Я, идя рядом с внедорожником, прикрываясь как машиной, так и колесным грибом, внимательно слушал, заодно рассматривая нового знакомца.
Тут больше от черепахи, чем от гриба. Под пористыми толстыми наростами отчетливо виднелся кое-где роговой панцирь, причем в паре мест он нес на себе следы пуль, а вон там, спереди и слева, пробил неглубокую борозду тесак. Кто-то сражался с этим грибом — но довольно давно, судя по тому как заплыли и сгладились от времени эти следы. Пористая масса напоминала какой-то мягкий камень, но если взглянуть поближе, то становились различимы тонкие плотно сплетенные воедино серые пучки. Волосы. Черепаший панцирь порос густой плотно сбитой в единый колтун шерстью, что набрала в себя пыли и превратилась как в дополнительный дом для муравьев, так и в еще один слой брони. Не знаю как пуля, но не каждый мечник сумеет прорубить эти «навесные» доспехи. Больше наружу ничего не выходило — ни рук, ни головы. Но я заметил что-то вроде двух изогнутых бревен по бокам панциря. И понял, что если не руки, то дополнительные опоры у Колиуса имеются. При таком телосложении это нелишне — если перевернешься вверх колесами, то надо что-то достаточно сильное, чтобы вернуться в правильное положении. Хотя кое-что все же торчало — две антенны. Одна коротенькая, закрытая исцарапанным черным пластиком. И вторая длинная, тусклая. Венчали эту колесную «красоту» цветы. Выглядело как гребаное надгробие. А что… удобно — заранее установил и не паришься. Сдох, упал — могилка готова. Еще на заднице имя и даты жизни выбить для полноты картины…
Муравьи… их тысячи. Они повсюду. Мелкие отродья казались испорченным активным камуфляжем, что «мотался» по туше Колиуса из стороны в сторону, изредка замирая и снова приходя в движение. Часть ссыпалась на землю и пропадала. Дважды откуда-то сзади вылетели крылатые крупные муравьи, сопровождаемые сонмом тварей поменьше. Колиус, хотя его никто не спрашивал, тут же пояснил, что так он «рождает» новые ульи. В его роще больше пяти сотен муравейников. Одна из его главных задач — восполнять бреши в муравьиных крепостях. Самшитовую рощу надо охранять постоянно. И никто кроме муравьев этого не сделает.