И аз создам!
Шрифт:
Лишь считанные единицы из решивших ступить на эту довольно скользкую стезю - становятся лидерами криминального мира, как эти – что в данный момент сидят передо мной. Потом, как это достаточно правдоподобно написано у великого Марио Пьюзо - оставшиеся в живых главы «семей», поднакопив влияния в деловых кругах и финансовых средств - так или иначе становятся легальными бизнесменами. Они обзаводятся недвижимостью – строя какой-нибудь «Лос-Вегас», водят дружбу с сенаторами и конгрессменами, занимаются благотворительностью, покровительствуют искусству, спонсируют
Три поколения и, никто кроме историков - пишущих мало кому интересные нудные книги про «дела давно минувших дней, предания седины старинной» и, не вспомнит про их прошлое и не предъявит его их внукам и правнукам.
Маркс был прав в одном: за каждым более-менее значительным состоянием в этом мире – так или иначе стоит преступление, так уж устроена наша земная жизнь.
Так что мне, как попаданцу, разумней было бы не бороться, а возглавить «процесс»!
Однако, вернёмся к нашим деловым…
***
Чуть всё не испортил своим признание Ксавер:
– Хочу поведать людям, что Серафим предсказал смерть Ленина…
Это произвело впечатление – деловые, буквально оцепенели. Помолчав, Ксавер добавил:
– …День в день!
Народ здесь был битый и тёртый – это однозначно. Но всякой выдержке есть предел и, по залу раздалось дружным выдохом послышалось:
– Ааааххх!
Все задвигались и завошкались, кто-то перекрестился, большинство чертыхнулось, а самые близко сидящие - суеверно от меня отшатнулись.
Но, далеко не все!
Какой-то маловер сбоку, придя в себя с ехидцей молвил:
– Ясновидящий, значит… Тогда может предскажешь, поведаешь нам – когда сам представишься?
Разговор планировался в другом ключе. Поэтому пришлось на ходу переобуваться:
С некой ленцой отвечаю:
– «Ясновидящий» - на потеху курям в лаптях в Коминтерне про Мировую революцию кукарекает. А я имею глаза, уши и голову, умею думать и потому – предвижу некоторые события. «Представлюсь» же я тогда - когда мой срок придёт, ни раньше, ни позже.
Другой, с заметным волнением в голосе:
– Может, предскажешь мою смерть, Серафим?
Внимательно вглядываясь в него сквозь полумрак:
– Предугадать можно лишь смерть людей публичных – которые у всех на виду. Расскажи мне про себя всё, мил человек, тогда возможно я смогу поведать тебе - когда и каким образом ты умрёшь.
Тот, двуперстно перекрестившись, под общий негромкий смех:
– Нет, уж! «Всё», я даже на исповеди священнику - никогда не рассказывал.
Вижу, ситуация несколько разрядилась. Тогда немножко подождав и поняв, что вопросов больше не будет, негромко, глядя в сторону Тени:
– Настоятельно советую людям не пытать меня… Хм, гкхм… Насчёт дат собственных кончин. Ибо, подобные знания - приносят многие печали и приближают её. Кончину - стало быть.
Ксавер,
– Серафим предсказал не только смерть Ленина – на которой, не скажу как, я заработал на этой информации… Два милльона рублей, из которых внёс в общую кассу двести «косарей».
– Оооххх!
– Про события прошлой осени, я тоже узнал от него и, причём - за две недели до того, как коммуняки как будто сбесились. И тоже «общак» не обидел.
Тень легонечко кашлянул в кулачок, подтверждая слова.
Опять, все зашевелились и задвигались. Но вижу – настроения поменялись: движняк пошёл не от суеверного ужаса - а уже от меркантильного интереса. Послышались вполголоса произнесённые завистливые высказывания, типа: «Почему не мне?» или «Я бы больше урвал!». Самые и, так близко сидящие - придвинулись ко мне ещё поближе и, даже показалось – подобострастно на меня же уставились.
Ксавер, легонько ударив по столу, продолжил:
– Люди! Мы с вами собираемся очень редко и только по делу. Если кто не знает: в этот раз, мы собрались на толковище - по настоянию этого человека. Возможно, Серафим припас для нас всех что-то иное? «Свеженькое», так сказать?
Ноль моей реакции… И тогда его осеняет. Ксавер, радостно-возбуждённо:
– Серафим мне часто намекал и даже говорил в открытую: коммунисты у власти долго не продержатся! Значит, он хочет нам поведать, что после смерти Дзержинского – Советской власти…
Чуть «тельняшку» на груди не рвёт, от радости:
– …КИРДЫК!!!
«Тут вообще началось - не опишешь в словах», - не хотел «поганить» Владимира Высоцкого, но другими словами и не выразишь!
Вроде, взрослые, солидные люди – а вели себя как школьники, получившие известии о отмене урока - по случаю заболевания строгого учителя по нелюбимому предмету.
Среди всеобщего веселья, лишь я и Тень сохраняли хладнокровное спокойствие – сквозь полусумрак разглядывая друг друга и пытаясь понять, что творится у каждого в душе.
Наконец, все деловые успокоились и ещё возбуждённо-ликующие уселись обратно за стол и ожидающе уставились на меня. Ксавер перемигнулся с Тенью и нетерпеливо:
– Говори, Серафим!
Не спеша оглядев всех присутствующих, с изрядным скепсисом в голове, я начал:
– Приходилось мне бывать на партсобраниях и даже выступать там с речами. Что не скажешь - тут же перебивают. Потом начинается «дискуссия», в конце которой - уже сам не помнишь, что сказать хотел. Я начну говорить только тогда - когда люди пообещают, что дослушают до конца…
И проведя ладонью по горлу:
– … А потом – хоть зарежьте!
Ксавер, в полном ахуе уставился на Тень. Самый чуток помедлив, тот сам – без «переводчика», со старческим «дребезжанием» в голосе, пообещал: