И аз воздам
Шрифт:
— У нас не принято ходить в коротких юбках, но когда никто не видит… — подол пополз еще выше, а на ноги, лежащие на бортике, уже лилась вода из его рук. — В эту воду нельзя опускать ноги, но ее можно сколько угодно черпать руками! Ногам вода нужна не меньше…Лерия… — он прижался головой к коленям и от поцелуя внутри что-то задрожало. — Все, пошли…
— Куда? — я попыталась спустить ноги с бортика и нащупать снятые туфли, но Орвилл подхватил меня на руки, успев при этом дотронуться губами везде, где только возможно.
— Ко мне, конечно!
Его рубашка так и осталась белеть у бассейна рядом с моей обувкой.
Выпитая вода надавила на клапан в самое неподходящее время, я закрутилась в постели и в полной темноте вдруг вспомнила свое давнее пробуждение в одну из первых ночей в Саперном. На короткий миг мне показалось,
— Не-ет!
— Лерия! Что случилось?
Все в порядке, все хорошо, у дальней стены зажегся дежурный шарик и тот, кто казался сном, был живым…как хорошо, когда есть, к кому прижаться и помолчать.
— Прости, мне приснилось, что…это все сон, — сев на постели, я огляделась по сторонам, удостоверившись, что никакого бреда нет, — а я дома и ничего вокруг нет, ни Арсворта, ни тебя, я одна и Лиония находится у меня в голове, а не в жизни.
— Все нормально, Лерия, все хорошо, — Орвилл тоже сел рядом и обнял меня, — Арсворт стоит на месте, Лиония тоже никуда не делась и ты не во сне, а в самой настоящей жизни, не в выдуманной. Или я не кажусь тебе достаточно материальным? Так это недолго сделать…
— Да ты не понял, — страх кольнул внутри еще раз, но кошмар уже ушел, оставив о себе лишь воспоминание, — мне не приснилось ничего, мне показалось, что вообще ничего не было, а я сейчас…
— Ты сейчас в моей спальне, Лерия, рядом со мной. О том, что будет дальше, я ничего сказать не могу, я не провидец, а вот о том, что будет сейчас…
— Мог бы и не говорить, — дальше все происходило по старому, как мир, сценарию.
Орвилл уже уснул, а я все лежала, глядя в темноту и гоняя по кругу одни и те же мысли. За прошедшие два дня он как будто ожил, скинув с себя скорлупу деловой безразличности. Что послужило первым толчком к сближению — воспоминания о Дайлерии или о совместном турпоходе, я не знаю. Чужая душа — потемки, а мужская и тем более. Хотелось думать, что я ему не безразлична, но упрямые факты лезли со всех сторон, доказывая, что погибшая жена для него не пустой звук, несмотря на все свои пакости по отношению к нему. Больше всего похоже на то, что я послужила ему этакой отдушиной, в которую можно слить воспоминания, общие для нас обоих. Как это ни странно звучит, но жизнью Дайлерии здесь я интересовалась не меньше, чем он и это была неичерпаемая тема. Ревновать к ней я уже не могла и даже внутри ничего не царапало, когда Крайден начинал вспоминать ее, а вот дополнить кое-какими штрихами уже известный набор информации о ней — это пожалуйста. Вообще меня очень интересовал вопрос, а знал ли кто-нибудь о том, как она поступила с Орвиллом или это была ее личная тайна? Получается, что она готовила хладнокровное убийство собственного мужа? Но ведь часть присутствующих тогда в Арсворте была из магического сословия, неужели они не поняли бы, кто этот вилт на самом деле? Не поняли бы…или не захотели бы понять, закрыли глаза и отвернулись в сторону, отключили бы все чувства? Посмотрели бы равнодушным взглядом в глаза Орвиллу и ждали бы удара топора, а потом и совесть никого бы не мучила по ночам? Возникшая в памяти картина как все произошло в тот далекий день, ожила и я снова вспомнила, как напрасно ожидала Деннеля со стражниками, надеясь на их помощь…нет, наоборот, все сложилось куда как лучше, если бы он налетел коршуном на нас, но его промедление было мне все же непонятно чисто по-человечески.
— Орвилл, послушай, — вопрос требовал немедленного ответа, — а почему Деннель шел тогда следом за нами с приличным отрядом, а ничего не стал предпринимать? Ну хорошо, пусть Дайлерия сперва была ошарашена, но она же маг, он знал это, а ты…вилты не имеют магии, это тоже все знают…если бы он быстро налетел, то мог бы ситуацию переломить в свою пользу…Орвилл, ты слышишь меня?
— Не тряси, я уже проснулся, — опять по щелчку зажегся шарик, давая возможность видеть того, кто лежал рядом, — а ты так и не поняла, почему?
— Поняла бы так не спрашивала
— Лерия, чужими руками убивать всегда проще, разве ты не знала? Дайлерия была с ними заодно, но если представится возможность убрать того, кто слишком много знает, то этой возможностью нельзя пренебрегать. Они предоставили этот выбор Судьбе, посчитав, что или она сама справится со сбежавшим преступником, либо он расправится с ней по пути, а тогда они вообще ни в чем не виноваты. Ты многого не знаешь, но она…я раскопал кое-какие дела и подозреваю, что Дайлерия виновна по крайней мере в двух смертях преданных его величеству людей. Доказывать это сейчас бессмысленно да и не нужно никому, все было обставлено как естественная смерть…почти как естественная, если бы этим занимался не я, то ни у кого не возникло бы и тени подозрения. Один отравился и его не смогли спасти… сочетание крепкого вина и настоя одной травы дало этот страшный результат, но я совершенно точно знал, что она делала опыт по сочетанию именно этих компонентов незадолго до смерти Ферьена. К делу этого не пришьешь…Могу предположить, что Деннель и еще кое-кто испугались ее решительности и…ее силы, а на каком-то этапе было принято негласное решение о ее…нет, не убийстве, такие приказы не отдаются прямо, но можно сделать вид, что не заметил, не помог…да и уйти в сторону, в конце концов, оставив ее одну. К сожалению, она всегда пыталась доказать всем, что может делать все сама и ничья помощь ей не нужна.
— Миледи Винтер, — известный персонаж всплыл сам собой в памяти и даже образы слились воедино, — у нее случайно не хватало одного зуба рядом с глазным?
— Ты о чем, — непонимающе вздернул брови Орвилл, — у нее были прекрасные зубы…почему не хватало? И кто эта миледи Винтер?
— Так, не обращай внимания, одна литературная героиня нашего мира. Не удивлюсь, если ты найдешь у нее в бумагах письмо следующего содержания: «То, что сделал предъявитель сего, сделано по моему разрешению и для блага государства». Нет, — я помотала головой, отгоняя всплывающие из подсознания образы, — у вас все-таки нет противостояния короля и кардинала…или есть? Может, у вас есть конфликт между королем и Советом, а она подрабатывала у той части Совета, которая поддерживала смену власти?
— Лерия, иные мысли лучше не только не произносить вслух, но и выбросить вообще из головы, если хочешь остаться живой и невредимой, — Орвилл повернулся ко мне и пристально посмотрел в глаза, — не надо озвучивать свои…догадки, даже если они тебе кажутся вполне обоснованными. Я не хочу заставлять тебя насильно забыть то, что услышал только что, но если понадобится, я сделаю это, не колеблясь. Ты никому не докажешь, что просто читала у себя дома подобную книгу…
— Страшновато тут у вас, — обсуждать местную политику расхотелось совершенно.
— Не думаю, что у нас страшнее, чем в любом другом месте любой Реальности, если у вас писались такие книги, то и ваша история была ничуть не лучше нашей. Так, ты зачем меня разбудила? — он мгновенно поменял тон, — в спальне эти разговоры по ночам совершенно неуместны!
Несмотря на все ночные разговоры и дела, проснулась я с первыми лучами солнца и помчалась в туалет, накинув по пути какой-то балахон. Плохо, что тут не предусмотрено индивидуальных мест рядом с каждой спальней, как у нас, но радует уже то, что не надо бежать за ворота или в дальний конец двора…впрочем, в некоторых замках не стеснялись справлять нужду прямо в пиршественной зале, на пол, от чего потом проваливались полы вместе с гостями. Вспомнив по пути виденный сюжет по ТВ о чьей-то исторической квартире в Лондоне, то ли Гогена то ли Ван Гога, где нет отопления, а сортир во дворе, я оценила местные удобства на четверку с минусом — здесь надо было лишь спуститься на один этаж!
Заглянув по дороге в комнату с бадьей, поплескалась в холодной водичке и…повернула не в ту сторону, осознав это лишь у дверей столовой. В доме было тихо и я решила, что не нанесу особого урона местной нравственности, если быстренько проскочу по центральной лестнице наверх, вроде все же еще спят?
Судя по голосам за приоткрытой дверью около кухни, кто-то бодрствовал, но «уже» или «еще», было непонятно. Потихоньку переступая босыми ногами, я миновала опасную щель, но голоса раздались так отчетливо, что я замерла, прислушиваясь к словам.