И аз воздам
Шрифт:
— Опять что-то натворил, — вздохнул Морган, поворачиваясь к Катарине, — иначе его сюда можно заманить только сотней дитов. Что нас ждет на этот раз?
— Я не знаю, Морри, — пожаловалась Розалия, — пока что до нас дошли только слухи, а с Бейрисом говорил только Раймон и Сайрес. Мне бы самой очень хотелось знать подробности, но сегодня с утра он уехал в полк и когда будет, неизвестно.
— Может быть, все не так страшно, госпожа Розалия? — сочувствие Катарины было в самый раз, как положено в подобных ситуациях, — если он жив и здоров, то все остальное приложится.
— Это ты попробуй объясни Летиции, — неожиданно сварливо отозвалась старушка, — у неё же одно на уме: почему вдруг дорогой Берри решил перевестись из гвардии да еще её не спросил! Как узнала вчера, до сих пор не может отойти.
— Перевестись в другой полк? А разве в Делькоре есть
— Перестань притворяться, что ты ничего не знаешь, — облил всех с порога ледяной голос Летиции, которая за это время успела привести себя в порядок и на ее лице было трудно уловить следы бурных слез, с которыми она убежала совсем недавно. Сейчас это была высокомерная придворная дама, от которой веяло холодом на всю столовую. — Всем уже известно, что Бейрис переводится в полк Ронсера.
— Всем, может, и известно, — пожала плечами Катарина, — а я об этом не слышала. Ну переводится в другой полк и ладно, раз это его личное желание. Главное что живой…а разве в других полках не служат, как в гвардии? Госпожа Летиция, он же взрослый мужчина, а вы все опекаете его, как мальчика. Пусть немного побудет самостоятельным, это ему пойдет на пользу.
— Своих заведи, тогда посмотрю, как ты будешь их воспитывать, — презрительно отозвалась дама, — пока что я не вижу…
— Скоро увидите, — с ехидцей задрала нос Катарина, в упор рассматривая реакцию собеседницы, — не так долго осталось ждать!
Летиция застыла с приоткрытым ртом и выражение лица при этом она имела чрезвычайно глупое, даже забыла, что обливала только что неземным холодом спутницу Моргана и теперь хлопала глазами, как корова. Морган посмотрел на нее с улыбкой и накрыл ладонь Катарины своей крупной рукой неожиданно красивой формы. Раздались хлопки в ладоши и все удивленно уставились на Герберта.
— Ну, Морган, ну удивил, — дедуля поднял бокал и поклонился Катарине, — вот это я понимаю! Молодцы! Розалия, а что если мы…
— Дедушка! Гебби! Герберт! — завопили все на разные голоса, а Розалия поцеловала супруга в щеку и лихо махнула все оставшееся в бокале.
— Теперь нам появился повод и в храм сходить, — нарочито небрежным тоном завершил всю сцену Морган и Катарина с нежностью улыбнулась ему в ответ.
— Вы поэтому и пришли сегодня, чтобы сообщить нам обо всем? — хмуро спросила Летиция, справившаяся наконец с волнением.
— Нет, — Морган покачал головой, — Кати не хотела ничего говорить, пока нам не подготовят листы для контракта, но вот не удержалась…Вообще-то мы пришли узнать, что стряслось с Бейрисом. Наша Анита ходила на рынок и встретила там Лидию, сестра которой служит в соседнем доме. Вот она и рассказала, что видела, как поздно вечером из экипажа выносили троих мужчин прямо у вашего дома, причем громко произносили имя Бейрис. Вчера мы посчитали неудобным заявляться после случившегося, но сегодня Кати не выдержала и уговорила меня доехать до вас, чтобы узнать все самим. Ну, кто мне расскажет, что же все-таки произошло?
Испорченный телефон сыграл свою роль и тут — кто и когда успел в темноте видеть три трупа, которые выносили из кареты, непонятно, но информация полетела настолько быстро, что не удивлюсь визиту протекторов с готовыми обвинительными заключениями! По-моему, все своими ногами выходили, а я даже в платье была!
На этот раз бразды правления в руки взяла Летиция, сменившая гнев на милость после услышанной новости от Моргана и Катарины. Она очень четко рассказала уже известную версию происшедшего, попутно ввернув неизвестные мне изначально подробности и это получилось у нее настолько жизненно и правдиво, что я даже заслушалась и почти поверила, что все было именно так. Может, это у меня был алогичный бред, а она знает правду? Прослушав весь рассказ еще раз, я с жаром покивала на вопросительные взгляды последних членов семьи, узнавших с опозданием о всех событиях, подтверждая правдивость изложенного маменькой и спросила разрешения удалиться. Разрешение было милостиво выдано вкупе с Жеромом, традиционно проводившим меня в комнатку на первом этаже, а воссоединившаяся семья осталась обсуждать текущие события и возможные варианты их развития.
После разговора с Желлиной и полученного от нее обещания помочь мне уйти из особняка Райшеров я жила только ожиданием и наверняка бегала бы как муха по стенкам и потолку, если бы сидела взаперти! За ужином быстро пролетела бОльшая часть вечера и я бы
Ночь прошла из рук вон плохо. То и дело просыпаясь, я первым делом смотрела в окно — не видно ли за ним розовеющего неба, потом падала на подушку, пытаясь погрузиться в сон, но вместо него в голове шныряли отрывочные картинки, после которых я никак не могла сообразить, где я нахожусь. Очередной раз я проснулась от собственного крика — показалось, что в комнате кто-то стоит и сердце заколотилось от страха, как бешеное, а я натянула одеяло до самых глаз и даже перестала дышать, с ужасом вглядываясь в чернильную темноту у дверей. Но там никто не шевелился и страхи потихоньку отпустили, оставив после себя неприятное ощущение с левой стороны груди. Повозившись, я все-таки заснула опять…нервы ни к черту!
Проснулась я в аккурат к рассвету, некоторое время разглядывая розовеющие отсветы на отштукатуренных стенах и потолке. Когда-то я точно также разглядывала на рассвете стены, лёжа в спальне Орвилла…нет, не надо травить себя воспоминаниями, надо собраться и действовать так, как запланировано! Ночные страхи и взвинченное состояние все-таки не прошли бесследно — жжение слева ощущалось по-прежнему, но двигаться оно не мешало и я махнула на него рукой. По правде говоря, оно началось еще в ночь неудавшегося побега, но в тот день произошло слишком много неприятных событий и я не увидела ничего удивительного в том, что это появилось. На сердце я никогда не жаловалась, в роду у нас сердечников не было ни с маминой, ни с отцовской стороны, но пережитое запросто могло вогнать в гроб кого угодно! Шучу, в гроб я ложиться в ближайшие лет пятьдесят не собиралась ни под каким предлогом, тем более, что ко всем болячкам относилась всегда наплевательски, стараясь их не замечать…ну разве что температура подскочит или явно потекут сопли. Это уже требовало лечения, а остальное…поболит да пройдет. Как ушибленный локоть, как сбитые ноги, так и жжение слева. Не умерла же я до этого дня, значит, не умру и сегодня. Сейчас-то чувствую, потому что лежу в раздумьях, а как удастся дверь открыть и пойти в сторону вожделенной свободы, так и забуду обо всем!
Лежать дальше было невыносимо, я подорвалась как солдат по боевой тревоге, оделась, причесалась, походила по комнате и снова легла, успокаивая себя тем, что вряд ли Желлина поднимается сама в такую рань. Надо немного подождать.
Несмотря на толстые стены и двери, через них все-таки проникали кое-какие голоса, в основном мужские, топот ног и быстрый перестук каблучков. Значит, господа рано выезжать изволят, служанки бегают по коридору, кто-то вдалеке кого-то зовет, двери стучат…обычные звуки в доме. Хорошо, что Желлина не пришла сейчас — вот была бы сцена, столкнись мы на выходе с тем же Раймоном или Жеромом! Разве что поплакаться, что голова заболела и очень погулять захотелось?