И будь что будет! Книга I: Повелитель моря. Том 1
Шрифт:
– Сейчас приду, Яро. Дай мне ещё пару минут! – Агата уткнулась носом в плечо мужа.
– Ладно, – Ярослав вздохнул, поднялся и вышел, оставив свет гореть.
Во время разговора с мужем Агата не переставала видеть и слышать всё то же, что и Анри.
«А ведь мой мозг работает, как многоядерный процессор, который решает одновременно разные задачи и отображает их на двух мониторах!» – восхитилась она возникшей аналогии.
Стоило Агате вспомнить, что она находилась в гостиной – словно по щелчку тумблера картинка комнаты становилась ярче, а Карибское море бледнело, не исчезая. Двигаясь по комнате, Агата продолжала лихорадочно обдумывать поступавшую информацию. Гася свечу, она услышала, как кто-то кричит Анри: «Корабли прямо по курсу!», – и тут же сознание мужчины, начавшему всё сильнее прислушиваться к себе, заполонили мысли о чужом корабле.
«Ладно, пойду спать, а утром, если я всё ещё буду в голове этого адмирала, прежде чем снова начну думать о том, как лечиться, попробую хотя бы узнать, в какое время меня занесло. Когда ещё мне
Усталость, усиленная пережитым потрясением, разом навалилась на Агату. Она подобрала с пола заколку, выключила свет и пошла в спальню.
Ярослав, оставив гореть настольную лампу на тумбочке жены, сладко спал, положив руки под голову.
Глава 1 Анри
Раскалённое добела солнце неспешно спускалось на свидание с морем.
Наполнив паруса попутным ветром, «Победоносец» споро взбирался на гребни волн и отважно падал вниз, словно торопился как можно дальше убежать от слепящего света.
Едва Анри поднялся на шканцы 4 , сильный порыв ветра ударил в бок и чуть не сорвал с головы широкополую французскую шляпу. Поймав поля шляпы, он покрепче насадил её и чуть не упал от внезапного головокружения. В мозг словно ударила молния, в ослепительной вспышке которой на мгновение проступил женский лик. Перед глазами поплыли яркие цветные пятна. От неожиданности Анри крепко ухватился за планшир 5 и зажмурился.
4
Шканцы (из нидерландского) или квартердек (из англ.) – помост либо палуба в кормовой части парусного корабля. Здесь обычно находился капитан, а в его отсутствие – вахтенные или караульные офицеры. Тут же устанавливались компасы.
5
Планшир – горизонтальный деревянный брус в верхней части фальшборта или борта шлюпок, аналог верхней планки перил на балконе, т.е. своеобразный парапет.
– Ми альмиранте! – позвал капитан Гонсалес.
Анри открыл глаза и повернул голову в сторону стоявшего у нактоуза Энрике.
– Ветер крепчает! Похоже, у Сахарного островка мы будем ещё засветло! – прохрипел старый морской волк.
Тело словно отказывалось подчиняться.
С трудом кивнув в ответ, Анри с удивлением отметил, что знакомые слова и вещи воспринимает так, словно он слышит и видит их впервые. Да и старый друг на краткий миг показался чужим, незнакомым.
А потом пришло непреодолимое желание осмотреть себя. Разглядывая расшитые золотом тёмно-синие атласные камзол и панталоны, испанские сапоги из выбеленной кожи и белоснежные пышные манжеты шёлковой рубашки, он поймал себя на том, что испытывает одновременно непонимание и удивление, смешанное с любопытством.
– Вы в порядке, ми альмиранте? – хриплый голос капитана отогнал наваждение.
Власть над телом полностью вернулась. Анри с облегчением выдохнул и, всё ещё придерживаясь за планшир, повернулся к Энрике:
– Что за вопрос, капитан? Неужто я выгляжу больным?
– Лицо у вас вдруг пятнами пошло и вид был такой, словно вам резко поплохело.
Анри, балансируя на гарцующей палубе, приблизился к нактроузу.
– Вам показалось, капитан.
– Ох, зря вы всю ночь с команданте 6 над шахматами просидели! Лучше бы спать легли. Ему ведь ещё сегодня людей на абордаж вести, а вам боем командовать, – по-стариковски проворчал Энрике.
6
Команданте (точнее «Эль команданте де ла Терсиа Наваль») – в испанском флоте XVII века командир приписанной к кораблю или их соединению роты морской пехоты.
– Ничего, вот поймаем Эрроусмита, тогда и отоспимся.
– Если опять не улизнул, то непременно поймаем! Только бы ветер не переменился, – капитан облизал указательный палец и поднял его над головой. – Похоже, Господь нам благоволит.
Анри, вслед за капитаном, осенил себя крестным знамением и ухватился за перила балюстрады. Необычное состояние вернулось. Он осознал, что сам себе объясняет предназначения вещей, знакомых ему с детских лет.
Из-за непонятных ощущений стала нарастать тревога, но полностью погрузится в исследование происходившего Анри не мог, ибо капитан делился соображениями о предстоящей битве и, чтобы не вызвать у Энрике обеспокоенности, приходилось не только слушать его, но и высказывать своё мнение.
Тем не менее, даже во время разговора Анри постоянно ловил себя на том, что словно заново открывает для себя друга. А ведь они были знакомы ещё с февраля 1652 года, когда Анри, вскоре после чудесного спасения, прибыл в Белисе и, получив свой первый корабль «Чайка», в поисках капитана в одной из местных таверн наткнулся на сурового креола 7 из Санто-Доминго. С тех пор вот уже более восьми лет Энрике Гонсалес Басан, потомственный морской волк, его друг и правая рука.
7
Креолы –
Вглядываясь в загорелое морщинистое лицо Энрике, заросшее чёрной бородой с седыми прожилками, Анри словно мысленно рассказывал невидимому собеседнику историю их сближения. Перед внутренним взором одна за другой всплывали картины того, как капитан Гонсалес вначале с недоверием, а затем с интересом, постепенно переродившимся в уважение, наблюдал за тем, как упрямо он, юный судовладелец, осваивал морскую науку.
Порыв ветра швырнул в Анри солёные брызги и воспоминания стали ещё ярче, живее. Анри словно снова ощутил бивший в лицо ветер, когда преодолевая страх, он лез по вантам 8 , как врастал босыми ногами в перты 9 и одеревеневшими на штормовом ветру пальцами подтягивал гордени 10 , убирая парус. Вспомнил и то, как вместе с матросами тянул шкоты 11 , и то, как стоял вахты, а после в свете раскачивавшейся лампы старательно учил лоции и засыпал над умными книгами по тактике и стратегии. И как поутру, стиснув зубы, спешил к абордажникам, учившим его обращению с ножом и саблей. Вспомнил Анри и тот день, когда капитан Гонсалес, видя старания и стремления своего юного работодателя, предложил ему поделиться знаниями и навыками нескольких поколений испытанных всеми ветрами морских волков из рода Басан. Анри тогда не сразу уловил момент, когда покровительственный тон, которым старый креол обучал его морским и житейским премудростям, обрёл заботливые отцовские нотки. Он знал, что у Энрике нет семьи. Возможно, где-нибудь на просторах Тьерра Фирме и бегали похожие на него ребятишки, но капитан не ведал о них. Зато услыхав, что у молодого сеньора Андрэ где-то в Испании вся семья погибла во время набега пиратов, морской волк незаметно для себя заменил ему отца. Они никогда не говорили об этом, но чувства глубокого уважения и симпатии, сроднившее их, накладывало отпечаток на их отношения.
8
Ванты – канатные растяжки между мачтами и бортом парусного судна, служащие для придания мачтам устойчивого вертикального положения. Тонкие веревки (выблинки), которыми они перевязаны, придают вантам вид лестницы. По ним матросы поднимаются вверх для работы с парусами.
9
Перты – специальные тросы, натягиваемые под реями, на которые матросы опирались ногами во время работы с прямыми парусами. Относятся к бегучему такелажу.
10
Гордень (голланд. gording) – снасть для свёртывания парусов.
11
Шкоты – судовая снасть для растягивания парусов и управления ими на ходу судна.
Анри мысленно улыбнулся, когда из глубин памяти выплыл невольно услышанный разговор Энрике с боцманом Маркесом, в котором капитан восхвалял деловую хватку и расчётливость «сеньора Андрэ» с такой гордостью, словно говорил о собственном сыне.
Из погружения в воспоминания Анри вывел крик матроса из вороньего гнезда 12 :
– Корабли прямо по курсу!
Анри взял у вахтенного матроса зрительную трубу и приложился к окуляру.
На горизонте едва заметной дымкой протянулась береговая полоса, поросшая кокосовыми пальмами, на фоне которых смутно различались голые мачты.
12
Воронье гнездо – исторический морской термин для наблюдательного поста в виде открытой бочки, закреплённой над марсовой площадкой фок-мачты парусного судна.
«Всего два корабля. Флагов нет, паруса убраны. Похоже, команда на берегу. Неужто на этот раз мы всё же встретимся с тобой, Джон Эрроусмит?» – Анри сложил зрительную трубу и повернулся к Энрике:
– Капитан, матросу в вороньем гнезде двадцать мараведи 13 за бдительность, а армаде сигнал «Враг на горизонте».
– Да, альмиранте! – склонил голову старый креол и свист ветра перекрыли его громогласные распоряжения
Тут же трели боцманской дудки полетели над кораблём и по доскам шкафута 14 затопала дюжина босых ног.
13
Мараведи – старинная медная испанская монета, самая низкая денежная единица. После 1650 года 34 мараведи равнялись одному серебряному реалу, а пятнадцать реалов равнялись одному серебряному песо.
14
Шкафут – широкие доски, уложенные горизонтально вдоль бортов для прохода от носовой надстройки на шканцы.