И будь что будет! Книга I: Повелитель моря. Том 1
Шрифт:
– Ми альмиранте! – хриплый мужской голос перекрыл скрип рангоута 26 .
Анри обернулся.
– Похоже, ветер не скоро переменится, – Энрике опёрся одной рукой о нактоуз, а другой указал на пушистые облака, похожие на отару овец. – Думаю, мы будем в Белисе к закату!
Ничего не ответив, Анри снова обратил взор в море и погрузился во внезапно накатившие воспоминания.
Недели две назад, когда армада держала курс к Сахарному острову, в его мозг словно ударила молния, после чего тело на мгновение перестало подчиняться, а мысли словно коснулось чужое сознание.
26
Рангоут – общее название
Анри прислушался к себе, выискивая в памяти удивившие тогда странные ощущения. С любопытством и неким неосознанным опасением замер, внимая – не повторятся ли они вновь? Но ничего не почувствовал. Лишь память услужливо показала немолодое женское лицо, что в той ослепительной вспышке мелькнуло перед внутренним взором. Осознать произошедшее он тогда не успел – вперёдсмотрящий заметил пиратские корабли. Надо было принимать решение, потому что капитаны Победоносной армады, прильнув к зрительным трубам, ждали сигнала с флагманского корабля.
Поскольку необычное явление с тех пор больше не повторялось, повседневные дела и заботы вытеснили воспоминания на задний план, но по ночам его стали беспокоить призраки прошлого. Вот и сейчас ему показалось, что нечто чужеродное всколыхнуло память.
Перебирая знакомые и уже почти забытые женские лица, Анри попытался опознать мелькнувший в том странном заблеске лик.
Безуспешно.
Зато эта попытка вновь пробудила в нём мысли о доме и о городе, приютившем его.
Белисе… Вот уже долгих восемь лет он – Анри Верн, торговец и владелец собственного флота, уважительно именуемый подчинёнными Эль Альмиранте, считал его своим домом.
На самом деле не было у него там жилья, только склады да лавка на Торговой площади. Настоящий дом – это восьмидесятипушечный линейный 27 корабль, несколько лет назад найденный возле Бермудских островов, а затем отремонтированный в Сан-Агустине и получивший нынешнее имя – «Победоносец». К настоящему времени Анри уже владел плантациями на Кубе, Ямайке и трёх островах из Малых Антильских, но только сюда, в Белисе, возвращался, как домой.
Может быть, потому, что это было первое поселение в Новой Испании, до которого когда-то добрался молодой моряк, мечтая начать новую жизнь?
27
На самом деле термин «линейный корабль» официально появился для кораблей 1 – 4 рангов лишь в 1677, когда секретарь Адмиралтейства Самуэль Пепис предложил «единую, полнейшую и неизменную» классификацию по рангам», которая положила начало системе, продержавшейся до 1817 года. Тогда же корабли, относящиеся ранее к кораблям 5-6 рангов получили название «Фрегат», а в оставшиеся 7 и 8 ранги вошли все остальные типы кораблей. Франция ввела у себя систему рангов вслед за англичанами. Голландский флот, как и испанский, единой системы рангов не имел. Все испанские военные корабли, соответствующие английским линейным и фрегатам, назывались «Галеон». Большая группа кораблей под командованием одного человека у испанцев называлась «Армада», а отделившаяся от неё малая группа – «Эскадра».
«Сколько мне тогда было? Восемнадцать?» – видения водоворотом закружились перед глазами памяти, уходя всё глубже.
Вспомнилась усталая улыбка матери и то, как она постоянно заправляла непокорную прядь тёмно-русых волос под платок. И сухой голос парализованного отца: «Погоди, сынок, не уходи! Прочти мне ещё страницу!»… И озорные лица двух младших братьев и сестры, которые, однако, были размытыми, затуманенными – память постепенно стирала черты и голоса, но вот их обгорелые тела виделись по-прежнему чётко. Наверное, потому что тогда именно ему, двенадцатилетнему мальчишке, в одночасье ставшему бездомным сиротой, пришлось хоронить всех: и братьев, и маленькую сестричку, и отца, и, спустя несколько дней, мать, чьё изуродованное тело море вынесло на берег недалеко от деревни…
Набеги пиратов на немногочисленные рыбацкие деревушки Испано-Французского
Она ворвалась в его душу адским пламенем, когда, вернувшись с ярмарки в Фигерасе, вместо родного дома увидел пепелище.
И потом, когда над могилами родных, стыдливо пряча слёзы, которые некому было видеть, он поклялся, что однажды возглавит отважных моряков и поведёт борьбу с морским разбоем до конца своих дней.
Как же много всего ему пришлось пережить и испытать до того, как судьба вознесла его на шканцы мощного боевого судна! Забудется ли когда-нибудь сожжённая дотла деревня и последнее напутствие матери, с которым она послала его в Фигерас продать её последнее золотое кольцо? Как долго он ещё будет помнить голодное и холодное путешествие по Каталонии, грязный и шумный порт Барселоны и его первый корабль – фелуку, на которую его взяли бисоньо 28 ? Забудется ли когда-нибудь то потрясение, когда он понял, что попал к отпетым негодяям, не гнушавшимся ни контрабандой, ни разбоем, и уготовившим ему участь живого товара на рынке Магриба 29 ?..
28
Бисоньо (исп. biso~no – молокосос) – просторечное название новобранца в испанском флоте, аналогично русскому «салага».
29
Магриб (на арабском «там, где закат») – средневековое название территории стран Северной Африки, расположенных к западу от Египта, т.е. северные части Марокко, Алжира и Туниса. Европейцы эти земли обычно называли «Варварийский берег».
Анри вздохнул.
Здесь, в Тьерра Фирме, он уже успел стать легендой. Во всех тавернах и трактирах испанских колоний встречались «хорошо осведомлённые» пьяницы, готовые за кружку пива «раскрыть все тайны прошлого и настоящего» славного Эль Альмиранте. Но, на самом деле, даже ставшие самыми близкими ему люди ничего не знали о своём адмирале, кроме случайно оброненных им в разговоре крупиц воспоминаний да того, чему сами были свидетелями. Тут у каждого есть своя история, приведшая представителей разных сословий из разных европейских держав в Новый Свет, но не каждый готов был ею делиться. Здесь учатся жить настоящим, не вороша прошлое, и верить делам, а не словам.
Анри огляделся – с обеих бортов и за кормой «Победоносца» желтели наполненные ветром паруса. Это его Победоносная армада послушно следовала за своим флагманом. Чувство гордости горячей волной накрыло Эль Альмиранте. Как же много он успел достичь в свои неполные двадцать шесть лет! Слава успешного торговца открыла его торговым караванам все порты Нового Света, а четырнадцать боевых кораблей, разделённых на две армады, бороздят воды Карибского моря и Мексиканского залива, да в Сан-Хуане набирает команду пятидесятидвухпушечный будущий флагман новой армады.
«Должно быть, у Господа есть какие-то планы на меня, раз он ко мне так благоволит, – Анри перекрестился и благоговейно коснулся губами большого пальца. – Ведь ещё восемь лет назад всем моим имуществом был только нож!», – он невольно взглянул на правую руку. Указательный палец украшал массивный золотой перстень с крупным тёмно-синим сапфиром. Поверх камня красовался витиеватый вензель: литеры A и V, переплетались и как бы вытекали одна из другой в виде скрещённых шпаг. Они не только надёжно удерживали в ложе перстня драгоценный камень, но и оставляли на воске отпечаток того самого прошлого, которое он – Андрес Анри Руис Верн – не хотел забывать. В этих литерах было не просто его имя, но и память о его дедах – каталонском мастеровом и французском моряке. Каждый раз, втискивая в воск эту печать, Анри словно отправлял предкам посыл, что они могут гордиться им, несмотря на то, что он не осуществил мечту матери – не пошёл по стопам рода Руисов и не стал архитектором, а посвятил свою жизнь морю, как и его дед Анри Верн.