И это пройдет…
Шрифт:
На часах было около 12 ночи, когда Аня повернула ключ в замочной скважине. Она чувствовала себя совершенно разбитой. Секс в туалете, до чего она докатилась! Этот мужчина вьет ее как хочет. Почему с ним она такой кисель? Скинув туфли и сев на пуф в прихожей, она уткнулась носом в белые гвоздики. Как он узнал?
— Ты поздно, — раздался из кухни Олин голос.
Аня устало поднялась и пошла на звук. Подруга сидела на мягком диване и читала «Гарри Поттера». Аня подошла к подоконнику, взяла с него большую вазу.
— Клевое платье, еще и чулки со стрелкой, — ухмыльнулась Оля, — весьма…
— Ты
— Ну… — протянула Оля, — одно другого не исключает, — наконец ответила она, — но разве тебя это когда-то смущало? Тебе же нравилось.
— Оль, скажи честно, по шкале взбалмошности, легкомысленности и доступности ты сколько мне поставишь? — нервно произнесла Аня.
Оля замялась, ей не хотелось обижать Аню. У каждого человека есть плюсы и минусы. И в остальном Аня была определённо положительной.
— Не мне судить, — уклончиво ответила Оля.
— Более чем красноречиво, — опускаясь на табуретку, подпирая руками голову, пробормотала Аня.
— Ань, с каких пор тебя это беспокоит? Ты красивая, яркая. Многие девчонки мечтали бы быть на твоем месте. Красивые цветы, кстати.
— Может меня начало беспокоить в тот момент, когда даритель этих цветов не стесняясь намекнул мне на то, какая я? Или, когда мне сегодня один польский журналист дал свою визитку. При том, что он ужасно жестко раскатал наше с Надей выступление. Оль, мне кажется, что единственное мое достоинство — это симпатичная мордашки и очевидная доступность. А во всем остальном я ужасна. Ничего у меня не получается, — Аня вытерла глаза тыльной стороной ладони, тушь поплыла и размазалась, делая ее похожей на героиню фильма ужасов.
— Тебя Игорь обидел? — спросила Оля. Она чувствовала, что их случайный разговор не принесет подруге ничего хорошего.
— Да нет, он вел себя не более вычурно чем обычно. Ты понимаешь, я просто не могу ему отказать. И главное, я понимаю, что надо с ним расстаться, что от него у меня будут проблемы. Но… Ужасно. Иногда мне кажется, что я в него действительно влюблена. Но чувства эти какие-то больные.
— Еще несколько дней назад ты говорила, что это все так, не серьезно. А как же Андрей? — задала враждебный вопрос Оля.
— Я не знаю, серьезно это или нет. Игорь хочет, чтоб мы с ним съехались, а я этого не хочу, я вообще не хочу ни с кем жить, — в ужасе сказала Аня, — я это недавно поняла. Но Андрей не заслуживает, чтоб с ним так поступали, злоупотребляли его безграничным доверием. Только как от него уйти, где жить, вернуться к маме? Переехать к Игорю? Ужасно, — речь Анны становилась все более бессвязной.
— Знаешь, ты, конечно, накосорезила, но не все так страшно, ты же взрослая, ты работаешь, можешь снять квартиру, жить сама. Почему бы тебе об этом не подумать? — Оля внимательно смотрела на Аню.
— А если я не справлюсь? — ответила она.
— Вот когда не справишься, тогда и будешь решать, — категорично ответила Оля. Она искренне не понимала, почему Ане так сложно принять свою самостоятельность.
— Может ты и права, прости меня, я такая эгоистка. Ты завтра уезжаешь, а я даже не спросила, как прошло твое свидание? — вытирая слезы, спросила Аня.
— Хорошо, я бы сказала волшебно, ты знаешь, я чувствую, что это настоящее. Мне кажется,
— А как же твой архитектор? — намекая на близость ситуации, спросила Аня.
Оля вздохнула, она понимала, что имеет в виду Аня. Да, определенно она поступала плохо, но она точно знала, что, вернувшись в Москву, расстанется с парнем в первый же день. В тот момент, когда пришла Аня, Оля как раз продумывала нужные слова.
***
Поезд издал прощальный гудок, Аня медленно побрела по платформе. Оля уехала, и вместе с ней в густом тумане исчезло время, которое она могла тянуть, оставляя без ответа предложение Игоря. Он ждал ее на парковке. Все выходные хотел провести с ней. Для Ани это было очень странно, о чем они будут говорить, чем заниматься? Ей было очевидно, что никаких общих интересов у них нет. Она села на переднее сиденье, слишком сильно хлопнув дверью. Игорь недоуменно посмотрел на нее.
— Мне понравилась твоя подруга, она определенно с характером, — добродушно произнес он.
Аня кивнула, ожидая от него колкости, но Игорь завел мотор.
— Ты знаешь, по субботам я обычно стреляю в ТИРе, ты не будешь против, если мы заедем туда на час, — закуривая спросил он.
— Нет, не буду, я никогда не видела, как стреляют, — отозвалась Аня, — только в кино.
— А на ОБЖ вы никогда этого не делали? — удивился он.
— Ой, у нас этот предмет проходил блоками один раз в конце года, мы ходили в другую школу, где был специальный комплекс. ЧС изучали, мед. помощь была, стрелять тоже водили, только я загнула те уроки, сказала, что пацифистка, там преподаватель был такой противный, отставной прапорщик, требовал, чтоб мы здоровались с ним особенным способом: вставали по стойке смирно, и кричали: «Здрав», ну не чумной ли? — Аня улыбнулась, вспоминая, как они с Полиной по весне свинтили с тоскливого урока и отправились в парк, там недавно обновили цепочные карусели, и девчонкам натерпелось их опробовать.
— Он — дебил, — резюмировал Игорь, — а ты пацифистка? — хитро прищурившись спросил он.
— Я не знаю, думаю — это зависит от ситуации. Я против любой войны. Мне кажется диким, что разногласия надо решать с помощью оружия. Но при этом вспоминая о Великой Отечественной, понимаю, что если бы люди рассуждали так, как я, то всех бы перебили. Я не могу осуждать тех, кто убивал защищаясь, — серьёзно ответила Аня, — а это уже двойные стандарты.
— Что же ты делала во время занятий по стрельбе, — сменил тему Игорь.
— Мы с Полиной в парке на аттракционах катались: цепочки, лодочки- помнишь такие? — слегка касаясь его руки, спросила она.
— Конечно помню, у нас в городе еще были «Трюк» и «Сюрприз», я их обожал. Когда мне было 14, я врал на кассе, что уже 16, бабка в будке правда смотрела очень подозрительно, но все равно давала билет. Я вставал на эту центрифугу и крутился — такой кайф! А приятеля моего однажды стошнило, слабак, — Игорь поморщился, — а ты на них каталась?
— Нет, что ты! Я даже «Орбиту» не любила, для меня это слишком, — закрывая глаза руками, изображая страх, ответила Аня.