И это пройдет…
Шрифт:
— Как ты можешь с ней жить? — спросила она, садясь на ручку кресла.
— Ну знаешь, когда мы познакомились, твоя мать такой не была, это с ней гораздо позже случилось, отчасти здесь есть и моя вина, — потирая глаза, ответил он, — так что теперь я не могу ее бросить.
— Но почему ты тогда не ушел? Ведь у тебя же была другая женщина, ты ее любил? — Оля давно хотела поговорить с папой, ей казалось, что он глубоко несчастлив.
— Любил, и люблю до сих пор, но ты маленькая была, и я думал, как же я тебя оставлю, а потом представил, что мама твоя встретит мужчину, приведет его домой, и
— Но сейчас — то я выросла, — всплеснула руками Оля. В школе ей казалось, что мать простила отца, но чем старше она становилась, тем отчетливее видела, что это далеко не так. Мама постоянно подмечала его промахи, старалась уколоть, провоцировала скандалы, в которых бросалась обидными словами, а он виновато молчал.
— Это сложно, я к ней привык, это мой дом, куда я из него пойду? — развел руками отец.
— Ну а как же та женщина? — не сдавалась Оля.
— А та женщина вышла замуж, родила ребенка и знать меня не хочет, — папа погрустнел, — но я ни о чем не жалею, — сказал он, погладив дочь по руке.
Ком подступил к Олиному горлу. Она почувствовала, что сейчас расплачется. Ей стало безумно жалко маму, которая всю жизнь живет с мужчиной, который ее не любит. Оля знала, что мать достаточно умна, для того чтобы осознавать правду. Девушка вспомнила, как они жили до того, как у отца появилась другая женщина. Мать всегда была любящей, внимательной и заботливой. Она никогда не позволяла себе ни одного грубого слова в адрес папы. Ужасно гордилась тем, что несмотря на трудные времена, муж продолжает заниматься наукой, а не торгует на рынке тапками или в ларьке водкой. Оля помнила, как дома иногда была всего одна сосиска на ужин. Но даже тогда мама не попрекала отца. Она работала на трех работах, тащила семью, пока папа писал диссертацию. И даже после того, как он ей изменил, нашла в себе силы с ним жить. По прошествии стольких лет она продолжала ухаживать за ним: стирала и гладила его рубашки, прибирала его кабинет, измеряла ему давление. Хотя сама при этом очень много работала. Олина мама была одним из лучших педиатров города. К ней стояла длинная очередь из пациентов, еще она читала лекции в медицинском университете, и 2 раза в месяц ездила в Москву, преподавала на курсах повышения квалификации.
Еще сильнее Оле было жаль отца. Как он мог отказаться от любви и изо дня в день выслушивать претензии жены. Девушка видела- отец лукавит, говоря, что ни о чем не жалеет. Как можно было так бездарно потратить большую часть жизни. «Нет, у меня так не будет!» — глядя на отца, подумала Оля.
***
— Полина, почему Вадик такой худенький? — недовольно спросила свекровь, глядя на невестку. — Он как к нам ни придет, все время кушать хочет, ты что не только не гладишь, но еще и не готовишь?
— Людмила Ивановна, вы шутите наверное, Вадик носит 54 размер рубахи, а когда мы начинали встречаться, был 50 тый, — натянута ответила Поля, она знала, что свекровь непременно найдет причину до нее докопаться, но никак не думала, что это будет вес Вадика.
— Не может быть, — безапелляционно отрезала та, — я своего сыночку отлично знаю, вижу каждый день, он как с тобой жить стал, так осунулся, побледнел
Полина стиснула зубы, она пока не решилась сказать Вадиму, что хочет развестись, но чувствовала, что если свекровь сейчас не замолчит, то она ляпнет это прямо здесь.
— Я сильно извиняюсь, но я отойду на минутку, — Полина встала с дивана и пошла на крыльцо, зацепив в прихожей шубу, она тихонечко оделась и вышла на улицу. Снег блестел в лунном свете, где-то вдалеке слышался радостный крик, взрывались салюты. «Как было бы здорово взять машину и прокатиться по пустой дороге, — подумала она, — а что мне мешает?» Юркнув в прихожую, Полина взяла сумку. Через 5 минут она уже выруливала на ночную трассу.
1 января 2012
Аня лежала на руке у Игоря, он крепко ее прижимал, утыкаясь носом в волосы.
— Скажи, а сколько у тебя было мужчин? — неожиданно спросил он.
Аня приподнялась и заглянула ему в глаза.
— Когда? До тебя, вместе с тобой или после? — хитро прищурившись, поинтересовалась она.
Гнев обжег Игоря изнутри. Желание задушить эту безумную девчонку прокатилось по мышцам. Но, глядя на ее смеющееся лицо, он понял- она издевается.
— Вообще, — зло рыкнул он.
— Что ты будешь делать с этой информацией? — продолжала ехидно Аня.
— Ничего, просто хочу знать, — напряженно ответил он. После общения с Олей, у него осталось слишком много вопросов, он по-прежнему не понимал Аню. Почему она не уходит от мужа к нему?
— Все мы бабы — стервы, милый, бог с тобой, каждый, кто не первый, — тот у нас второй38, — весело пропела она, откидываясь на подушку, — глупый вопрос, я могу тебе соврать, могу ответить правду. Ты же никак это не проверишь.
— Их было так много? — недовольно спросил он.
— Их был один муж, — равнодушно ответила Аня.
— Серьезно? — недоверчиво спросил он.
— Ты же ФСБшник, поезжай в мой родной город, расспроси всех моих друзей и подруг, а ну и мужа не забудь, — издевательски ответила она, — но вообще это немного обидно, я же не спрашиваю о твоём послужном списке.
— Я бы не стал отвечать, — рассмеялся он.
— Что такое? Джентльмены об этом не говорят? — ерничала Аня. На самом деле ее ужасно задевали подобные вопросы. Ей казалось, что он унижает ее, когда шутит о легкодоступности и непостоянстве.
— Ну мне за тридцать, было бы странно, если бы у меня не было женщин, но ты совсем другое дело, — слегка сконфузился Игорь, он не понимал, к чему Аня клонит.
— Ну раз уж мы дошли до столь пикантных подробностей, скажи мне, почему ты не женат? — поворачивая к нему лицо, спросила она.
— А зачем мне это? — удивился Игорь: что Аня хочет узнать.
— Ты никого никогда не любил? — грустно спросила она.
Вопрос поставил его в тупик: любил ли он? Это было так давно, что он уже плохо помнил.
— Не знаю, была одна девушка, — наконец ответил он.
В глазах Ани читалось любопытство.
— Расскажешь? — спросила она.
— Да нечего особо рассказывать, мы с ней в одном классе учились, я после школы в армию пошел…
— Она не дождалась? — перебила его Аня.