И это пройдет…
Шрифт:
***
— Мирослава, у вас тазовое предлежание, — констатировала врач, глядя на экран.
— Что это значит, — неуверенно ответила девушка.
— А ваш врач вам ничего не говорила? — продолжала спрашивать доктор.
— Я не понимаю, — беспокойно произнесла Мира. — Мне говорили, что все хорошо.
— У вас последнее УЗИ с собой? — спросила доктор.
Мира кивнула.
— Покажите, — попросила женщина.
Глядя на бланки, заполненные по всем правилам, она схватилась за голову, лицо ее, до этого непроницаемое, стало бледным, губы превратились в тонкую нитку.
— Господи, какая безалаберность, — наконец
— Что вы хотите сказать? — в ужасе спросила Мира.
— Я вижу полное ножное предлежание, причем его видно и на предыдущих УЗИ. Вот, — женщина ткнула пальцем в черную картинку, но она как будто этого не видела, — качала головой доктор.
— Что же мне делать? — заплакав, спросила девушка.
— Вам показано кесарево сечение, ну и надо бы понаблюдать, сделать еще раз КТГ, — тяжело вздыхая, ответила доктор.
— А есть надежда, что ребенок перевернётся? — часто моргая, спросила Мира.
— Да, такое бывает, я дам заключение, — записывая длинный список рекомендаций, ответила врач.
Мира тяжело поднялась. Новость, полученная сейчас, выбила у нее почву из-под ног, врач, ведущая ее, утверждала, что все нормально. Теперь сил у Миры почти не осталось. Ужас, сковавший ее, не давал задать вопросов. Она тупо смотрела на заключение, которое ей выдали, пробегая глазами по ровным строчкам, девушка не понимала ничего.
— Вы слышите меня? — спросила доктор.
— Да-да, — слабым голосом ответила Мирослава.
— Пойдете в свою поликлинику к своему доктору, там покажете мое заключение, вас, конечно, попытаются отфутболить, но нужно сопротивляться, пусть проведут дополнительное обследование, возможно дадут направление в специализированный центр.
Мира вышла из здания и набрала Аню. Она хотела попросить ее о помощи. Связываться с врачами, которые пропустили осложнение, ей не хотелось. Но телефон подруги был вне зоны действия сети.
***
Аня сидела в дальнем углу беседки, положив голову на руки, смотрела на закатное солнце, которое ползло к линии горизонта, одевая северный край в парчу. Тени ползли по сопкам, укутывали их синеватым бархатом, придавая таинственности. Мужики и бабы весело гоготали, обсуждали «Утомленные солнцем-2: Цитадель» и «Август восьмого». Аня старалась отключиться от их восхищенных возгласов. Ей фильмы совершенно не понравились. Первый показался откровенной безвкусицей. Невнятный сценарий, глупость и пафосность сквозили в каждом кадре. Второй был чуть лучше. Но то, с каким бешеным старанием в него запихивалась пропаганда, девушку раздражало. Она помнила страх, который испытала за неделю войны, жуюшего галстук президента Грузии. В институте, ознакомившись с репортажами «Новой газеты», удивление пополам с отвращением затопило ее сердце. Она увидела, как на белый свет вылезают провокации, подстроенные ее родным государством. Но она не могла взять в толк, ради чего все это нужно.
— Ань, а ты что думаешь? — спросила жена брата Андрея.
Аня моргнула, растерянность отразилась на ее лице:
— Да ничего, — ответила она, пожимая плечами.
— Что такое, нет слов? — язвительно спросил брат Андрея, их отношения с Аней как-то сразу не заладились. — У нашего великого критика нет мнения? Или мы рожей не вышли, чтоб с нами разговаривать? Куда же нам до Вас- любителей классики, — пьяно и раскатисто произнес он.
Внутри у девушки начало закипать, она терпеть не могла, когда с ней так разговаривают.
— Ну да, мы же на заграничные конференции не ездим, — пыхтел он, — зато мы работать умеем, а не вот этой х…й заниматься,
— Ну да. Для того, чтобы иметь возможность о чем-то рассуждать, необходимо иметь широкий кругозор, знания и вкус, который формируется годами упорной работы над собой. О чем можно говорить, когда эмоциональный интеллект не превосходит деревяшки? Не нужно быть ни великим режиссёром, ни одаренным сценаристом, чтобы написать драму о войне. Потому как каждой палке-копалке понятно, что люди испытывают, переживая крушение мирной жизни. В «Августе 8-го» через призму детского восприятия прогнали пропагандистскую версию о потрясающем президенте, который готов рискнуть всем ради людей. Героизм в каждом персонаже. Девиз: «Умри во что бы то ни стало, на благо справедливой, оклеветанной всеми Родины. Не посрами чести и достоинства». Для кого все это? Почему вообще каждый год выходят десятки фильмов о войне, неужели больше не о чем снимать? — сказала девушка, ощетинившись.
— Ты хочешь сказать, что куча людей, которым понравилось и даже пересматривают — это так, фигня из-под коня? Что не надо гордиться подвигами русских офицеров? Может и вообще всю армию уважать не надо? — с нажимом на слово русский прогромыхал брат Андрея, свирепея.
— Уважают не за профессию, а за поступки. А о вкусах не спорят. Но вот тебе факт: «Аншлаг», Петросяна с его «Кривыми зеркалами», а еще «Comedy Club» и «Дом-2» в прайм-тайм показывают. По-твоему, десятки тысяч зрителей, смотрящих это, разбираются в искусстве? Низкопробность и примитивность никогда не выходит из моды. Над ними не требуется долго размышлять. А что вместо этого? Классика- язык витиеватый. Ну можно в музей пойти, но для этого, опять же, что-то знать надо. Так что дырка в культурной жизни заполняется яркой боевиковой пропагандой, — скептически глядя на брата мужа, ответила Аня.
— В церковь ходить надо, чтоб духовным быть, — заявила какая-то краснощекая бабенка, ее имени Аня не знала, — а то всякие уроды только кругом: геи да лесбиянки.
Это стало последней каплей. Аня поднялась с лавки, злобно зыркнув на Андрея, протиснувшись между притихшими его сослуживцами, она сообщила:
— Каждый сам волен определять, что отвечает за его духовность, извините, я, пожалуй, пройдусь, — с этими словами она спустилась по ступенькам. Муж жевал шашлык. Он был страшно недоволен тем, что устроила Аня, понимая, что ему придется извиняться и идти за ней, старался оттянуть этот момент.
Андрей ужасно устал от жены с ее взглядами, неумением себя вести, ее конфликт с его братом тоже не добавлял мужчине счастья. Он с тоской думал о предстоящем отпуске. 2 недели в жаре его совершенно не впечатляли. На самом деле он несказанно обрадовался, когда Аня рассказала об Олином желании поехать вместе с ними. Это значило, что Андрею не придется постоянно развлекать Аню.
— Мужики, извините, — обратился он к сослуживцам, — баба, что с нее взять, — сдвинув брови, сказал он.
— Как ты с ней живешь? — спросил один из присутствующих, — Она настоящая ведьма.
— Да ладно, — сказал другой и заржал, — че мы не понимаем — красивая и будет с нее.
Андрей встал и пошел за Аней. Он догнал ее под горкой.
— Обязательно было это все устраивать? — возмутился мужчина.
— Это ты у брата своего спроси, почему он постоянно пытается меня оскорбить. Ну и себе вопрос задай, — прошипела Аня.
— Какой вопрос? — опешил Андрей.
— Почему ты ему это позволяешь? Хоть бы раз заткнул его, — обиделась девушка.
— Он мне брат, — складывая руки на груди, сказал Андрей.