И это пройдет…
Шрифт:
— Боже мой, — прошептала она, — какая дикость.
— Да, как не прискорбно, но то, что для одного трагедия, для другого-развлечение, — просто ответил Матеуш.
— Но должно же приходить осознание… — робко пролепетала Аня.
— Знаете, что сказал Рудольф Хёсс, начальник этого лагеря, на Нюрнбергском процессе? — обратился Матеуш к девушке.
Аня отрицательно покачала головой.
— «Прежде всего, мы должны слушать фюрера, а не философствовать», — пожимая плечами, процитировал редактор.
— Это просто немыслимо, как же жили потом все надзиратели
— Кто как, конкретно Хёсс был повешен здесь, возле одного из крематориев, главный пропагандист рейха Йозеф Геббельс покончил с собой в мае 1945, его примеру последовала семья, Генрих Гиммлер отравился цианидом. Адольфа Эйхмана нашел Моссад, после чего он был предан суду и казнен. А вот доктор Менгеле дожил до преклонных лет, прятался сначала в Аргентине, потом в Бразилии, во время купания в океане у него случился инсульт, и он утонул.
— Это несправедливо, — очень по-детски заявила Аня.
Матеуш рассмеялся.
— Да, но никто и не гарантирует справедливости, эти люди убили больше миллиона человек, но высекли свои имена в истории, а их жертвы до сих пор остались безымянными. Вы говорите, что вину невозможно искупить. А с чего вы решили, что кто-то серьезно хочет это сделать? — прищурившись, спросил мужчина.
Аня задумалась.
— А что же хотят? — после длительного молчания спросила она.
— Больше всего- жить. Люди всегда хотят жить. И это стремление неизменно побеждает любой ужас, страх. Это место не просто мемориал памяти, а еще и манифест жизни вопреки всему, торжество природного закона если хотите. Жестокость была и будет всегда, помноженная на вседозволенность, она заполоняет собой сердца людей, единственное, что можно этому противопоставить- любовь и желание жить.
— О, вы предлагаете лечить любовью? — удивленно спросила Аня.
— Что значит лечить? — улыбнувшись, поинтересовался мужчина, — я говорю о том, что всегда, как бы тяжело вам ни приходилось, жизнь возьмет свое. Анна, вы любите кого-нибудь? — испытующе спросил Матеуш.
— Конечно, свою семью, друзей, а почему вы спрашиваете? — удивилась девушка.
— Тогда не стоит бояться смерти, — коротко ответил он.
— Я не смерти боюсь, а бессилия, — глядя в глаза Матеушу, ответила Аня, — я не понимаю, как можно было сдаться?
— Ну не все же сдались, — проникновенно ответил он, — была здесь одна удивительная балерина. Ее звали Франциска Манн. Она станцевала стриптиз прямо в раздевалке перед газовой камерой, своими движениями обворожила надсмотрщика, а потом выстрелила в него из его же пистолета. Да, никому из обреченных тогда спастись не удалось, но они все-таки забрали с собой несколько нацистских преступников. Но, вы правы, больше сдавшихся, чем побежденных.
Август 2012
— Оль, ну это же бред какой-то, как ты себе представляешь? — возмущенно пыхтела в трубку Аня.
— Да ладно тебе, столько лет прошло, вы едете в Абхазию, мы туда едем, давайте вместе? — упорствовала Оля.
— А что Пашка об этом думает? — стараясь
— Он сказал, что ему все равно, главное, что мы с ним едем отдыхать, — радовалась Оля, — мы с тобой сможем вместе на пляж ходить, монастыри посмотрим, а парни в горы слазают? Ну?
— Оль, я не знаю, — наконец сдалась Аня, — я спрошу у Андрея, но мы на машине.
— И мы тоже, — радостно поддержала Оля.
— Господи, ну ладно, ты меня уговорила, я тебе перезвоню попозже, — сказала Аня и отключилась.
Через 2 дня Андрей должен был идти в отпуск, они собрались поехать на море. С тех пор, как она рассталась с Игорем, девушка старательно пыталась наладить отношения с мужем. Правда он от этого не стал чаще бывать дома, но теперь они вместе ходили в кино, в театр или на концерт. Аня читала ему вечерами то, что они проходили в институте. Он слушал в полудреме, иногда делал какие-то комментарии. Несмотря на Анины опасения, проверка закончилась для мужчины благоприятно, с должностей сняли пару человек, но его не тронули.
— Ань, все нормально? — спросил Андрей, заходя в кухню.
— Нет, — поднимая на него задумчивые глаза, ответила она. — Оля хочет вместе ехать на юг.
— Ну и ладно, что в этом такого? — не понял муж.
— Она с Пашкой едет, — поджав губы, ответила девушка.
— Это Полин брат? Они вместе что ли? — уточнил Андрей.
— Вместе, вместе, — кивнула Аня.
— Ну а тебе что с этого? Пусть едут, — глядя в телефон, продолжал он.
— Мы встречались в школе, он прыгал туда-сюда, как мяч, — кисло отозвалась Аня.
Андрей задумался и подозрительно посмотрел на жену.
— И что, тебя задевает, что он выбрал твою подружку? — спросил он.
— Да ну тебя! — воскликнула Аня, нет, ее задевало вовсе не это. Она считала, что Пашка просто козел. Когда они расставались, он назвал ее пустышкой.
— Ну а что тогда? — продолжал допытываться Андрей.
— Я просто хотела поехать с тобой вдвоем, мы так мало бываем вместе, — ласково проворковала Аня, ей не хотелось рассказывать о своих неудачах, соврать было гораздо проще. Нет, она совсем не рвалась ехать в горы с мужем вдвоем, ибо прекрасно помнила, как это было в прошлый раз, и не питала иллюзий. Если бы Оля ехала с кем-то другим, то Аня была бы очень рада. Ведь тогда можно было бы рассчитывать на танцы на пирсе, веселье и тюленевое лежание под жарким южным солнцем. Но смотреть 2 недели на Пашу ей не хотелось.
— Да ладно тебе, — Андрей продолжал старательно что-то печатать в телефоне.
— У тебя там что-то важное? — заинтересовалась Аня.
— Да, так, брат зовет шашлыки в беседке пожарить, там все нужные люди собираются, из управления тоже мужики приедут, — нехотя ответил он.
— Это когда? — сдвинув брови, спросила девушка, она хотела поехать в Мурманск по магазинам, чтобы прикупить себе что-нибудь красивое к морю, и тащиться на автобусе ей не хотелось.
— Да сегодня вечером, вот через пару часов, — уклончиво сказал Андрей, пряча телефон в карман, — давай сходим?