I Fear No Fate
Шрифт:
— Проси чего угодно, моя леди, только не этого.
— Мне здесь не место.
— Неправда.
— Я должна быть со своими детьми, — настаивала она.
— Ты должна быть со мной!
Вырвавшись из его рук и отскочив, чтобы не дать слабину, Мирцелла покачала головой.
— Нет, больше нет. Теперь рядом с тобой должна быть Жиенна. И это жестоко — просить меня остаться здесь и терпеть всё это.
В его взгляде вспыхнуло разочарование.
— Что ты хочешь от меня, Мирцелла? Скажи мне, и я сделаю это! Ты говоришь, что не хочешь, чтобы
— Я хотела бы, чтобы ты берёг наш брак! — наконец дала она волю своему гневу. — Сколько ты ждал, получив весть о моей смерти, прежде чем трахнуть Жиенну Вестерлинг? В отличие от тебя, я носила траур! — Мирцелла оттолкнула его руки, когда Робб попытался обнять её. — Думаешь, я не нашла бы мужчину, чтобы согреть мне постель? Думаешь, не нашлось бы никого от Стены до Риверрана, кто захотел бы меня?
— Прекрати, — приказал Робб, скривившись от сказанного ею.
Она никогда не хотела обидеть его, не говорила ничего, что могло бы его ранить, но боль была слишком сильной и острой, и Мирцелла хотела, чтобы ему было так же больно, как и ей сейчас.
— Я провела три луны, деля ложе с твоим братом, оплакивая тебя вместе с ним. Думаю, мы смогли бы утешиться в объятиях друг друга, пока плыли на том корабле.
— Прекрати!
— Может, мне стоит пойти поискать Теона…
Мирцелла ахнула, когда Робб схватил её за плечи, притягивая к себе, хоть и не грубо, но достаточно резко. Робб всегда касался её с нежностью, но видимо Мирцелла слишком оскорбила его. Она всё ещё помнила звук пощёчины, которой отец наградил её мать, и добрый совет Серсеи, данный перед отъездом в Винтерфелл, вдруг всплыл в памяти.
«Не люби своего мужа слишком сильно, Мирцелла. Когда он разочарует тебя — а так поступают все мужчины — тебе будет слишком больно».
Но Робб не кричал и не бил её. Вместо этого он взял её лицо в ладони и наклонился так близко, словно собирался поцеловать.
— Я взял тебя в жены перед ликом чардрева и нашими семьями. Ты родила от меня четверых детей, и я держал тебя, когда они приходили в этот мир. И пока я не умру, ты моя жена.
Мирцелла задрожала, когда его дыхание опалило кожу. Она ответила на жаркий жадный поцелуй, не задумываясь, цепляясь за его одежду и волосы, только чтобы быть как можно ближе. Робб застонал ей в губы, скользя руками по телу и буквально вжимая в себя, и Мирцелла почувствовала, как напряглись её соски, а между ног стало влажно.
— Целла, — выдохнул он и начал задирать ей юбки. Но как только холодный воздух коснулся её ног, Мирцелла вернулась к реальности.
— Нет! — выпалила она, отталкивая его. — Нет, Робб. Мы не можем…
Тяжело дыша, Робб коснулся её волос. Мирцелла видела, как оттопырены его бриджи, и ненавидела себя за то, что желала его. Она действительно хотела этого, и они бы могли, о да. Никогда ещё Мирцелла так не желала, чтобы Робб взял её, сделал своей раз и навсегда.
Но это было бы бесчестно, и Робб сожалел бы потом, когда совесть заговорила бы в его голове
— Я люблю тебя, — голос Мирцеллы был хриплым и дрожал. — Я полюбила тебя в двенадцать лет и не разлюблю до самой смерти. Но ты дал клятву в септе, что берёшь в жёны Жиенну, и она носит от тебя ребёнка, который заслуживает носить твоё имя. Малыш ни в чём не виноват, и я не причиню ему вред, надеясь, что и Жиенна Вестерлинг не обидит моих детей.
— Мирцелла, — начал он полным тоски голосом.
Она покачала головой, еле сдерживаясь, уверенная в том, что не должна слышать его слов.
— Если ты не хочешь отпускать меня к детям, то прошу тебя, пожалуйста, оставь меня. Не приближайся ко мне снова.
Робб ничего не ответил, опустив голову и слабо кивнув. Мирцелла уже не смотрела на него, бросившись прочь из богорощи и зная, что если оглянется, то пропадёт.
*
Когда Жиенна Вестерлинг пригласила её на обед, Мирцелла была уверена, что это ошибка. Жиенна старалась даже не смотреть на неё, не то что разговаривать; её постоянными спутницами были Эления и жена старшего брата, и наверняка Сибелла внушала дочери, что Мирцелла представляет угрозу её положению.
— Может, она решила проявить доброту, — предположил Джон, чистя свой Длинный Коготь.
Мирцелла фыркнула.
— Сразу видно, что ты совсем не понимаешь женщин. Просто Сибелла Спейсер хочет выяснить мои намерения.
Джон весело усмехнулся.
— Я не думал, что столовая — это поле брани для дам. Думаешь, если она прислала тебе приглашение на обед, то стоит точить кинжал?
— Мой кинжал всегда острый, — возразила она, швырнув в него подушкой.
Джон засмеялся, пряча меч обратно в ножны.
— Я не знаю, какие планы вынашивает леди Вестерлинг, но Жиенна милая девушка с нежным сердцем. Не думаю, что она хочет заманить тебя в логово льва, чтобы потом напасть.
— Конечно нет. Лев здесь я, помнишь? — Мирцелла раздражённо вздохнула. — Ненавижу всё это. Хочу остаться в своей постели, задвинув полог и закутавшись в меха, и оставаться в ней, пока в мире всё не пойдёт по-старому.
— Какой хитроумный план, — Джон плюхнулся рядом с ней на кровать, и, подняв голову, Мирцелла увидела в его серых глазах сочувствие и теплоту. — Ты самая сильная женщина из всех, что я встречал, даже после осады, путешествия на Стену и Жиенны Вестерлинг.
— Я устала сражаться.
— Как и все мы?
Мирцелла вспомнила, как впервые встретила Джона Сноу много лет назад — бледного, с застенчивой, не такой широкой и открытой, как у Робба, улыбкой. Они играли все вместе, будучи детьми, а став взрослыми, всё ещё временами поступали слишком импульсивно. Теперь же лицо Джона было обветренным после жизни на Стене, он обзавёлся густой тёмной бородой, ясным взглядом и честными, правдивыми суждениями. Если бы она не видела, как Джон Сноу в буквальном смысле восстал из пепла, Мирцелла бы никогда не сомневалась в том, что он сын Эддарда Старка.