I Fear No Fate
Шрифт:
— Но ты ведь спас всех. Ты герой! — растерялась Мирцелла.
— Неважно, каковы были мои намерения. Клятвопреступник никогда не сможет стать героем, — выпрямившись вновь, он добавил. — Но это ничего, ведь я никогда не хотел быть героем. Герои толстеют и спиваются, и вскоре их уже никто не узнаёт.
— Как отец?
Смех Джейме эхом отразился от стен.
— Точно, моя особенная девочка.
Ворочаясь в своей постели в ту ночь, Мирцелла думала, как жил Джейме до убийства короля Эйериса, на что была похожа жизнь Серсеи — её мать никогда не рассказывала ей о том, что было
— Что случилось? — сонно пробормотал Робб, ближе притягивая её к себе. Обычно этого было достаточно, чтобы Мирцелла успокоилась и заснула, но сегодня всё было иначе.
— Ты когда-нибудь думал о том, как всё было до Восстания?
— Иногда.
— Баратеонов и Старков называют героями, а Ланнистеров — злодеями. Как думаешь, почему так?
Она чувствовала, как тщательно Робб подбирает слова.
— Потому, что Ланнистеры убивали своих врагов не в бою, а предательски.
— Когда мы с Томменом были маленькими, то нашли во дворе котят. Томменов был рыжий, а мой — чёрный. Мы принесли их в замок, а мама накричала на нас и велела сиру Меррину убрать их. Знаешь, почему?
Робб кивнул.
— У принцессы Рейенис был чёрный котёнок по кличке Балерион.
— Мой дед приказал убить жену Рейегара и его детей, отец убил принца, а дядя — короля. Моя мать вышла за Роберта и, видимо, изменяла ему со своим собственным братом-близнецом. Джоффри… Боги, я даже не знаю, как описать его. Это моя кровь, Робб. Кровь, которую я передала нашим детям, — высвободившись из его объятий, Мирцелла зарыдала. — Моя кровь — гнилая, и…
— Нет! — отрезал Робб, заставив Мирцеллу посмотреть на него. — Ты милая, добрая и хорошая, как и наши малыши.
— Ты не понимаешь! — встав с постели, она закуталась в халат. — Я думаю, что мои слова были сказаны впустую…
— Твои мысли не всегда правильны, Мирцелла! Ты думаешь, у меня нет никаких переживаний? Да я хочу удушить Теона всякий раз, когда вижу, как он смотрит на тебя!
Несмотря на противоречивые чувства, она не смогла сдержать улыбки.
— Я знала, что ты замечаешь это.
— Каждый раз, когда он смотрит на тебя, я могу поклясться, что в его мыслях сплошные непотребства, — Робб взял её руку и потянул обратно на постель. — Ты всего лишь человек, любовь моя. И твоя кровь ничем не хуже моей.
— Как ты можешь говорить так? Моя мать… мой отец…
Робб встал на колени и взял её лицо в ладони.
— Твоя мать — Серсея Ланнистер, а твой отец — король Роберт Баратеон. Ты была принцессой Мирцеллой Баратеон, пока я не возложил свой плащ на твои плечи в богороще и не сделал тебя Мирцеллой из Дома Старк. Всё остальное не имеет значения.
Она охотно вернулась в постель, в его объятия. Положив голову на грудь мужа, Мирцелла слушала, как бьётся его сердце, пока он гладил её по волосам.
— Если это так воздействует на тебя, то лучше не стоит больше посещать Цареубийцу.
— Джейме, — поправила она.
— Что?
— Его зовут Джейме.
Робб повторил имя, словно пробуя его звучание на языке, и Мирцелла ещё
— И я должна навещать его.
— Почему?
— Потому, что он мой гость.
Потому, что он мой отец.
*
Когда она приказала молодому гвардейцу открыть клетку Джейме, то видела, что тот заколебался. На его одежде были раковины — герб Вестерлингов, и леди Сибелла наказывала любого, кто смел следовать приказам Мирцеллы, а не Жиенны. В сочетании с упорством дорнийцев, настаивавших на том, что Джейме может попытаться сбежать, Мирцелла знала, что юноша действительно сомневался, послушаться ли её или леди Сибеллу.
Она подняла таз с водой и тряпку.
— Сир, я всего лишь принесла ему воду для мытья, и он прикован к полу, — игриво улыбнувшись, Мирцелла добавила. — Гарантирую, что он всего лишь человек и не сможет разорвать цепи.
— Ну, если бы я мог… — заговорил Джейме с озорной улыбкой.
Руки юноши дрожали, когда он открывал клетку и одновременно держался за меч. Когда же Джейме загремел цепями, юноша отскочил от дверцы, и Мирцелла подмигнула дяде.
— Вы можете подождать снаружи.
— Да, прин… Ваше… Миледи, — пробормотал юноша.
— Вас не накажут, — заверила его она. — Но у меня конфиденциальный разговор. Можете идти, — когда он заколебался, Мирцелла заговорила твёрже. — Я не люблю повторять, сир.
Когда тяжёлые двери с грохотом захлопнулись, Мирцелла смочила тряпку в тёплой воде и протянула дяде. Джейме посмотрел на неё со смешинками во взгляде. Он осторожно обтёр своё грязное лицо, и его чистая кожа казалась такой же розовой, как у Томмена.
— Ты мягче, чем твоя мать, — заявил Джейме, когда Мирцелла прополоскала тряпку и снова протянула ему.
— Как королева или в буквальном смысле?
Джейме усмехнулся и напрягся на мгновение, позволяя ей смыть запёкшуюся кровь.
— Я полагаю, во всех смыслах. Хотя твоя мать не была столь… наглой, когда муж приказывал ей.
— Мой муж любит, когда я наглая. Скорее уж, это он в повиновении у меня, — она наклонилась ближе. — И я не подчиняюсь приказам.
— Даже от своего короля?
— От любого короля, — она принялась чистить ему бороду. — Именно это Роберт пытался выбить из моей матери — её неповиновение?
Глаза Джейме гневно сверкнули.
— Роберт бил твою мать за то, что она не Лианна Старк, за то, что она умнее его и за то, что солнце восходит на востоке, а заходит на западе. Роберт бил Серсею, потому что так чувствовал себя мужчиной.
— И всё же ты не убил его.
— Я уже нарушил свою клятву однажды.
Она принялась смывать кровь с его шеи.
— Ты просто не хотел видеть Джоффри на троне, так?
— Единственное, что Джоффри умеет — это просиживать на троне задницу, — ответил Джейме, запрокидывая голову, чтобы помочь ей. — Будь мир справедливее, то Томмен родился бы первым или ты оказалась бы мальчиком. Твоя мать верила, что с хорошим Советом Джоффри может стать сносным королём, а Маргери Тирелл подарит ему здоровых наследников. Но от него только проблемы на мою задницу.