И невозможное вожможно
Шрифт:
— Я слышала, у тебя есть книга «Повесть о настоящем человеке»,— нарушила молчание Наташа,— Дашь почитать?
— Конечно... Завтра принесу… Можно мне иногда заходить?
— Буду всегда рада тебя видеть.
«А зачем мне сюда ходить?— мысленно спросил я себя.— Все равно она дружить со мной не станет».
Сколько раз я хотел подружиться с девушкой — и не получалось. Теперь мне встретилась Наташа. Не знаю, что меня привлекло в ней: чудные косы, а может, добрая улыбка. Сердце тянулось к девушке, а мысль останавливала: «Я же инвалид, Но может быть, это моя Тая, подобная подруге Павки Корчагина?» Я представил Наташу,
— Ну-с, юноша, чем могу служить?
— Я собираю материал о вашей фабрике, Николай Константинович.
— Кое-что дам,— сказал он.
Через несколько минут передо мной лежали документы, рассказывающие об истории фабрики: вырезки из старых газет, снимки и т. д. Материал, конечно, богатый. Но попробуй сделай из него выписки больными руками. К тому же не хотелось показывать Наташе свою беспомощность. Она, поняв мое состояние, сама предложила свою помощь.
Сколько раз я давал себе слово не ходить больше к Наташе! «В последний раз,— говорил себе,— должен же я ей книгу отнести», Так я оправдывал очередной визит.
Дверь открыла Наташа. По ее глазам я понял, что пришел некстати.
— Наташа, я книгу принес.
— Спасибо... Проходи,— пригласила девушка.
Мне бы сразу уйти, а я послушно поплелся за ней в знакомую комнату, где на диване сидел Алешка, студент филологического факультета МГУ.
В школе поговаривали об их дружбе, но я никогда вместе их не видел и потому разговорам не верил, скорее не хотел верить. «Соперничество-то мне не под силу»,— с горечью подумал я.
— Валера, ты посиди минутку... Пока Алеша мне теорему объяснит,— засуетилась Наташа.— Посмотри свежий «Огонек», Алеша купил...
«Алеша, Алеша»,— больно отозвалось в сердце. А тот между тем терпеливо объяснял Наташе теорему.
— Поняла?— спрашивал он.
— Кажется,— отвечала Наташа, пряча свой взгляд.
«Третий лишний»,— я встал и решил уйти.
— Куда же ты? Посиди, мы сейчас закончим и будем музыку слушать.
— Нет, надо идти!— решительно сказал я, простился и вышел.
Долго в тот день бродил по улицам, пока не оказался около дома Морошкина.
— Валерий! Легок на помине. Я твою работу о «Красном маяке» прочитал. Недурно! Совсем недурно! У тебя что-нибудь случилось?— заметив мою растерянность, спросил он.
— Да нет... Вроде ничего...
— А по-честному?
— Влюбился!..— неожиданно признался я.
— Задача!— Морошкин по привычке потянулся к бородке и зажал ее в кулак.— И что же?..
— Разве можно полюбить инвалида?.
— А почему же нет? Да вот пример. Перебегая железнодорожный путь, парень попал под поезд и потерял обе ноги. Так вот девушка, с которой он дружил, стала его женой. Только думаю, Валерий, ты просто увлекся, а настоящую любовь ты еще встретишь.
— Но, Владимир Сергеевич, Наташа — самая лучшая в мире.
— Так уж и лучшая?— усмехнулся Морошкин.
— Самая лучшая...
— А вдруг она любит другого?
— Может быть.
— А ты объяснись.
— Объясняться? Зачем?
— Легче будет. И не переживай. Поверь мне, обязательно встретишь ту, которая будет самой лучшей.
На
— Хандрим?— спросил Вася Агафонов.
— Да нет, что ты!— пробормотал я.
— А почему на вечер не идешь?
— Плохо себя чувствую...
— Все ясно. Тоска напала,— уточнил Костя Макаров.— Одевайся.
Тон его не допускал возражений.
— Да нет, ребята. Я...
Но все мои возражения были напрасны... Когда мы вошли в зал, бал был в полном разгаре. Играла музыка. Вокруг елки танцевали пары, а среди танцующих сновали семиклассники, выполнявшие роль «аккуратных почтальонов». Я поискал глазами Наташу, она танцевала с Алешкой. Была она в бледно-розовом платье. «Красивая!— восхищался я Наташей.— Какой у нее номер? 25». Я вынул свое послание. Хотел отдать пробегавшему «почтальону», но помедлил. «Зачем? Разве не все ясно без слов?» Порвал письмо и бросил в корзину. «Все!.. Забыть! Через полгода она кончит школу. Уедет в институт. И будет легче... А будет ли?..»
Наконец наступил и мой выпускной вечер.
Взволнованные лица ребят и девушек. Все рассаживаются. Мы впереди, за нами родители и гости, В президиуме наши учителя. Я смотрю на них благодарными глазами. Началось вручение аттестатов зрелости.
— Завьялову Валерию Ивановичу!— звучит голос директора
До стола президиума ковровая дорога. Сколько трудов стоило получить право идти по ней! Будто на экране возникает лицо первой моей учительницы Александры Ивановны. Сто с лишним километров разделяет село Константиново и Звенигород, но все равно кажется, что и она сегодня здесь, в президиуме.
Мне вручают аттестат зрелости.
— Дорогие… Спасибо вам…— голос обрывается, и я с трудом сдерживаю нахлынувшее волнение.— Спасибо… Вы много сил и времени тратили на меня. Я не знаю, сумею ли оправдать ваши надежды… — Я не в силах сдержать слезы.
— Мужественный человек, и вдруг слезы,— укоризненно говорит Морошкин.— Мы верим, ты преодолеешь все трудности и неудачи по-корчагински. Даешь слово?
— Даю,— тихо говорю я и под аплодисменты моих друзей иду на свое место.
Часть II
Вступаю в жизнь
Глава 1
Поезд приближался к платформе Левобережная. Я стоял в тамбуре и глядел на зеленую стену леса, бегущего мимо.
Сойдя с платформы, по асфальтированной дорожке направился к институту. Чемодан был тяжелый, и мне часто приходилось останавливаться. Мимо быстрыми шагами шли юноши и девушки тоже с чемоданами. «Наверное, как и я, поступающие».
— Дай чемодан поднесу,— послышался сзади меня голос.
Обернувшись, увидел смуглого невысокого парня.
— Спасибо, спасибо, я сам... На какой факультет поступаешь?— спросил я.