И остался только пепел
Шрифт:
Проснулась Исха оттого, что рядом с ней кто-то спорил. Судя по солнечным лучам, проникающим сквозь распахнутые шторы, было глубоко за полдень. Ну, если учесть, что уснули все ранним утром, поспать удалось довольно прилично. Правда, даже такое мягкое кресло не предназначено для полноценного отдыха, шея затекла и слегка ныла, но в остальном Исха чувствовала себя хорошо.
— Но госпожа! Тебе нужно оставаться в постели! — судя по всему уже не в первый раз воскликнула одна из девушек.
Медика сощурилась:
— Вздор!
— Госпожа, прошу! Князь рассердится, если ты сейчас встанешь!
Похоже, эти слова рассердили пока только саму Медику.
— Если бы я хотела, чтобы мной распоряжался мужчина, я приняла бы неоднократные предложения князя и вышла бы за него замуж, — отрезала она.
Подавляя улыбку, Исха почувствовала, что пора вмешаться.
— Вижу, что сегодня ты в порядке, госпожа, — она скинула с себя одеяло и подошла к кровати. Кошки не было, видно, уже давно ушла по своим кошачьим делам.
— Они не хотят меня слушать, — обиженно заявила беременная, исподлобья наблюдая за служанками. Обычно серьезная и сосредоточенная, Медика сейчас напоминала ребенка, который не получил леденец.
— Ну, я думаю, в какой-то мере они правы: тебе лучше сейчас поберечь себя и малыша.
Медика еще больше надулась.
— Я прекрасно выспалась, давно уже так крепко не спала. И теперь превосходно себя чувствую, насколько это вообще возможно, — она легонько похлопала себя по уже немаленькому животу. Тот отозвался явным толчком. Медика засмеялась. — Смотри: ему тоже уже не спится!
Исха еще раз внимательно осмотрела женщину и даже приложила ухо к животу. После небольшого препирательства решили, что прогулка все же состоится, но под присмотром ведьмы.
В саду было действительно хорошо. Осеннее солнце мягко освещало желтую и коричневую, местами облетевшую листву. Медика неспешно прогуливалась под руку с Исхой, за ними не отставали служанки, несшие покрывала и несколько корзин с едой.
— Вы были близки? — спросила Исха, когда речь зашла об убитом. Она как могла избегала этой темы, но Медика сама ее затронула. Ведьма видела, что произошедшее расстроило женщину гораздо больше, чем можно было предположить.
— Да, Ратиур стал мне добрым другом, — она остановилась немного отдохнуть и повернулась лицом к Исхе. — Он был моим семейным лекарем. Я взяла его с собой, когда переехала в замок. Все равно я последняя в своем роду. Отца и мать несколько зим тому унесла лихорадка, все мои братья умерли в младенчестве.
— Мне жаль, — Исха опустила глаза. Медика продолжила путь.
— Не стоит. С родителями я была не слишком близка.
Ведьма пожала плечами.
— Все равно я знаю, что это такое, когда ты остаешься одна во всем белом свете.
— Ну, как видишь, я теперь не одна, — улыбнулась женщина. — Но если ты хочешь меня немного развлечь,
Времени у них действительно было очень много. Исха предполагала, что увидит Веренира еще очень не скоро. Наверняка, сейчас он занят расследованием. Спал ли он хотя бы немного или все еще весь в делах? Подумав о деснице, она мысленно вернулась в темницу и вспомнила о вчерашнем воскрешении лекаря. В груди что-то больно сжалось.
— Исха, — позвала Медика. — Исха!
Наконец, та взглянула на собеседницу.
— За одну щепку твое лицо три раза поменяло выражение. Что тебя напугало?
Ведьма на миг задумалась.
— Веренир. Он пугает меня до дрожи.
Несмотря на то, что она совсем не знала эту женщину, Медике хотелось доверять. Та покачала головой.
— Да, меня тоже, если честно. Я очень рада, что ты оказалась здесь, иначе Тройтан обязал бы десницу за мной наблюдать. Веренир очень предан княжеству, я это точно знаю. Князь доверяет ему, как самому себе. — Медика вновь остановилась и жестом показала девушкам, чтобы те готовили место для завтрака. — Но рядом с ним мне не очень-то уютно. Тебе тоже?
— Ну-у, примерно…
Часть нее рядом с магом буквально каменела, другая, несмотря на все сигналы тревоги, выказывала явное любопытство. Как бы то ни было, она была обязана ему жизнью. Доведется ли когда-нибудь вернуть этот долг?
Покрывало расстелили прямо на траве. Из корзины появились вареные яйца, хлеб, сыр, свежее козье молоко и яблоки. К последним Медика питала особенную слабость.
— Больше всего меня пугает то, что они с Тройтаном собираются делать, если Империя все же развяжет войну. Ты же сама видишь, как все напряжены по этому поводу.
— Ты об этом новом оружии, про которое все говорят, но никто не знает ничего конкретного?
Медика покосилась на служанок, которым было дозволено завтракать вместе с ними, потому что есть в одиночестве мать наследника трона ужасно не любила.
— Да, только это не совсем оружие, — поморщилась она.
— Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать, — Исха разломила хлеб и взяла кусок сыра.
— Не думаю, что я вправе говорить об этом. Но я вижу, как он на тебя смотрит. Спроси у него сама.
Теперь Исха была озадачена вдвойне.
— Как смотрит? — нахмурилась она, пытаясь прожевать кусок хлеба. — То, что он задумал, как-то связано со мной?
— Нет, ты не так поняла. Это связано с ним, с десницей, — при этом она склонилась и зашептала Исхе в самое ухо. — Скорее, он и есть это оружие. Но больше я ни слова не скажу. И так уже, кажется, наговорила лишнего. Спроси у него.
Исха хотела что-то возразить, но Медика поднесла палец к ее губам.
— Ни слова больше об этом. Теперь расскажи о себе.