И станешь ты богом
Шрифт:
– Ладно. С этим всё ясно. Теперь по фактории. План крепости есть? – обратился Щука к Волчьему хвосту.
– Я нарисую, – атаман взял уголёк, расстелил на столе большой кусок бересты:
– Вот, смотрите. Это – река, это – дорога, это – болото, это – деревня, это – фактория, это – лес и вырубка. У крепости уже стоит башня, две стены излажены полностью, одна – вот здесь – наполовину. Вот тут построен дом для франкского воеводы и его воинов. Здесь – шатры с рабочим людом.
– Получается, северная часть крепости, со стороны леса, и та, что со стороны реки, возведены. С болота – только вот досюда, но обойти трудно – увязнешь в трясине. Хотя нет ничего невозможного. Возьмём. Но когда отстроят – тут я согласен с атаманом: взять
– Да надо бы сегодня, ближе к вечеру. Вот ещё одна загвоздка: как нам мимо крепости пройти? Лес вырубили напрочь, теперь на его месте поляна большая. Днём всё на виду. Ночью здесь идти плохо: пни, сучья, выворотни. Шуму на всю округу. По берегу тоже нельзя идти. Вот здесь кончается обрыв, дальше – полого. Укрыться негде. С крепости берег хорошо просматривается хоть днём, хоть ночью – они вдоль берега ставят факелы. Пристань построили, факелы служат маяками. Мы в их свете будем на водной глади как на ладони.
– А если нам сначала крепость взять? Тогда обоз нам в руки сам упадёт, – предложил Ингрельд.
– А если не возьмём? Или бой затяжной выйдет? Нет, не согласен. Первым делом надо пощупать обоз. В любом случае с прибытком останемся. Здесь же сорока на воде хвостом писала. Давайте подумаем, как нам крепость миновать, – Кудыма расправил начертанный на бересте план.
Гондыр, стараясь привлечь к себе внимание, смущённо кашлянул в кулак:
– Посмею нарушить ваши думы высокие, но мне непонятны все эти затруднения по поводу прохода через крепость. Похожий опыт обмана у нас уже есть. В фактории ведь не булгары сидят, пошлину с проезжих людишек там не собирают. Какая им разница, кто куда едет или идёт? Проходим мимо фактории рано утром, изображаем караван. Открыто и не таясь. То, что много людей – не беда. Ну, объединились между собой несколько купцов, что с того? Мы же с севера придём. Пушнины закупили, рыбьего зуба, золотых украшений, соли – да мало ли чем богат наш край! На такой кусок и охрана требуется будь здоров! Путь-то далёкий, а по дорогам всякие Волчьи хвосты пошаливают… Мимо крепости пройдём, рукой приветливо помашем. Нам, «купцам», можно даже в гости к франкскому воеводе ненадолго заехать, новостями поделиться, позавтракать. Чую, посольский обоз тоже не будет спать в деревне до обеда. Выступят они рано. Вот в середине перешейка мы их и встретим со всеми почестями. Отодвинемся, как бы пропуская, на обочину, да в упор ударим стрелами. Меня вот что интересует больше всего: воины в обозе – чем вооружены, сколько их? Всё остальное – мелочи по сравнению с этим.
Все присутствующие, разинув рты, вытаращились на Гондыра.
Вслед за тем грянул смех.
– Действительно, большие знания – большие печали. Молодец! Как ты нам, хитромудрым, нос утёр! Ай да Гондыр! Ай да сукин сын! – Щука одобрительно хлопнул старого воина по могучему плечу.
Волчий хвост, вытирая слезящиеся от смеха глаза, хмыкнул:
– Так после кого это у нас куры три года не несутся?
Потом посерьёзнел:
– По тем сведениям, что мне предоставили верные люди, в обозе посольском пятьдесят воинов пеших да двадцать воинов конных. Все крепко вооружены в тяжёлые доспехи. Но главная сила даже не в них. Сам посол – франкский рыцарь. У него пятеро оруженосцев – валетов, по-франкски. Эти едут доспехах, в этих краях доселе невиданных. Сплошное железо. Что на человеке, что на коне. Как такое бить стрелой? Я когда-то сам в таких доспехах хаживал – знаю их крепость.
Никто из вождей не ведал в тот момент, что недалеко от входа в шатёр притаилось чудовище. Но вот дрогнули входные полы шатра, и оно вползло внутрь.
VIII
Полы шатра дрогнули и раздвинулись. В шатёр вползла, чёрная, как смоль, гадюка чудовищного размера. Поднялась, опираясь на хвост.
Остановив взгляд на Кудыме, змея громко зашипела. Зрачки расширились, загорелись красным. Чуть откинувшись назад, змея приготовилась к стремительному смертельному удару. Опомнившийся Гондыр с нечленораздельным вскриком выхватил меч и ударил чудовище сбоку. Меч с глухим звуком отскочил от головных пластин, едва не вывернув старому воину кисть. Чудовище быстро развернулось, метнуло тело. Гондыр упал, перекатился. Страшная пасть с двумя длинными ядовитыми зубами щёлкнула об угол стола. В шатре остро запахло горьким ядом. Тяжёлый хвост, яростно вращаясь, с невероятной силой ударил по столу и разнёс его в щепки.
Змея свилась в кольцо и снова поднялась. Теперь уже все присутствующие выхватили оружие и были наготове. Удар! С трудом увернувшись от стремительного броска змеи, Кудыма полоснул змеюку под челюстью мечом снизу вверх. Отточенное до бритвенной остроты лезвие скользнуло по твёрдой чешуе, не оставив и царапины.
Попытка Ингрельда прорубить секирой толстую, скользкую броню-чешую тоже была неудачной. Удар по змее секирой, без замаха, пришелся вскользь и оказался слабым. В тесном шатре было не развернуться. Рано или поздно гадина нанесёт свой смертельный укус…
Волчий хвост взрезал полу шатра, вывалился из него и закричал, чтобы все немедленно убирались оттуда. Через разрез на белый свет сыпанулись остальные. Атаман вырвал из рук проходящего мимо него, ничего не подозревающего ватажника короткое копьё. Тот только в изумлении вытаращил глаза, ничего не понимая, на выпавших в необычайной спешке через широкий разрез вождей. Потом колени его задрожали от ужаса, когда за людьми показалась преогромная оскаленная пасть невиданного змея. С клыков капал желтоватый яд, Толстенное чёрное туловище, закованное как в броню огромными, в ладонь, чешуями, извивалось бесчисленными кольцами.
Дико завизжав, Волчий хвост изо всех сил всадил копьё в глаз гадины. Глаз лопнул с сухим треском, обдав всех стоявших рядом желтоватой, мерзко пахнувшей слизью. Туловище змеи забилось в конвульсиях. Яростно шипя, чудовище то сворачивалось в тугие кольца, то разворачивалось и беспорядочно хлестало хвостом во все стороны. Рухнул шатёр, в утоптанной до камня земле пролегли глубокие следы.
Стали подбегать встревоженные криками люди.
– Осторожно! Она ещё жива! – Крикнул атаман.
Словно услышав его, чудовище выгнулось дугой, свернулось кольцом, спрятав облепленную жижей голову. Затем змея вдруг стремительно развернулась и ударила-ужалила подскочившего к ней вплотную воина прямо в лицо. Гигантские зубы с хрустом пробили кожу, впрыснули яд. Воин в одно мгновение посинел и разбух, изо рта его хлынула пена. Он захрипел и упал навзничь. Огромное туловище прибило его сверху. Хрустнули рёбра.
Люди окружили змею со всех сторон. Били топорами, секирами, мечами, кололи копьями. Некоторые, наиболее мощные удары всё же пробивали чешую, наносили раны, из которых струилась вонючая кровь змеи, похожая на сукровицу. Змея бешено вертелась, била хвостом, пытаясь достать до людей своей головой-кувалдой. Наконец Ингрельд исхитрился могучим ударом прорубить щиток над ее глазом, глубоко вогнав металл в голову. Через проруб хлынул мозг. По телу змеи прошли конвульсии, и она затихла, вытянувшись во всю свою огромную длину. Ватажники окружили мёртвую гадину, мерили ее количеством шагов, изумлённо щёлкая языками. Двоих несчастных, которых чудовище успело укусить, распухших и синих, оттащили в сторону. Еще троих покалеченных осторожно перенесли подальше. У одного были переломаны ноги, и кости страшно топорщились кровавой кашей. Он был без сознания. У двух других оказалось сломано по руке.