И тысячу лет спустя. Ладожская княжна
Шрифт:
— Вы не в том положении, чтобы злоупотреблять гостеприимством этой страны. Вам бы лучше уехать после такого, как можно скорее.
— Я никакого преступления не совершал. Уехать тоже не могу, пока не доведу свое дело до конца.
— Я постараюсь сделать, что смогу. Надеюсь, полиция просто это оставит, ведь серьезного нарушения не было, а вызов был по сути ложным. Я поговорю с этим Патриком. Надеюсь, он выслушает меня, ведь это я — отец настоящей Мирославы Новиковой.
— Это потрясающая идея, — кивал головой Марк. — Думаю,
И вот Марк, не зная, куда себя девать, не зная, где искать Марину, скрываясь на всякий случай от каждой камеры и полицейского, шатался целыми днями по городу. Он вышел из храма, и его внимание привлекло кладбище.
— Какие интересные кресты… — он с интересом изучал памятники и могилки, которые на деле были хорошо ухоженным зеленым газоном.
— Здесь похоронены самые выдающиеся люди Лимерика, — казалось, священник следовал за ним всюду.
— У меня индивидуальная экскурсия? — ухмыльнулся Марк.
— Я просто чувствую, что вам нужен друг.
— Разве этот храм не слишком нов для этого кладбища?
— Здесь не всегда был православный храм, да и кладбище это — искусственное. Прах многих перенесли сюда с других кладбищ, а у кого-то есть только памятник, но нет могилы. Вот здесь у нас, например, национальный герой, — священник подвел Аристова к самому дальнему кельтскому кресту, что был в тени высоких деревьев. — Его звали Райан МакДауэлл.
— Вы сейчас шутите? — вскрикнул Марк.
— О чем вы?
— Я…я… — Аристов начал заикаться. — Просто совпадение. Та девушка, о которой я вам рассказал… она писала книгу об этом человеке.
— Интересно. В последние годы к этому юноше слишком много внимания.
— О чем вы?
— Лет двадцать тому назад одна леди занималась изучением его жизни так яростно и пылко, что вдохновила и другого известного историка в наших краях на поиски утерянной информации. Кажется, Патрика МакДауэлла, а он ведь потомок этого юноши. Мы не знаем этого наверняка, но фамилия подсказывает… Так вот этого всеми забытого Райана и сделали национальным героем. Праха его здесь нет, но крест поставили.
— А что же он сделал такого?
— Ох, удивительная история, но полагаю, вы и сами знаете больше меня.
— Только то, что он был сделан рабом и увезен в Россию. То есть… Русь… тогда.
— Да, но этот юноша смог не только освободиться, но и собрать целое войско, чтобы вернуться домой! А еще много лет спустя, как выяснилось, он сам восстановил монастырь своего детства, а также родную деревню и помогал людям отражать набеги викингов. Вы знаете, в те века, Ирландия была очень необычной землей. На всей территории насчитывалось до ста пятидесяти королевств! Конечно, королевства — это громко сказано, скорее, что-то вроде наших славянских племен…
— То есть кланы?
— То есть кланы, да. И у каждого такого королевства, туата, был свой король, риаг. Так вот Райан и
— Или просто продолжив клан своего отца… — добавил Марк.
— Да… через несколько десятков лет в туате Райана насчитывалось двенадцать тысяч человек. Люди это были смелые. Многое, что осталось в Лимерике, осталось благодаря Райану МакДауэллу и его клану.
— Вы знаете… кто была его жена?
— Никак нет. Такая информация до нас не дошла.
— А его монастырь… это случайно не тот, что теперь разрушен? У реки Шаннон в тени ольхи?
Священник только моргнул глазами, как бы отвечая положительно.
— Спасибо, что рассказали мне это… Я чувствую себя… наполненным, — признался Марк. Он уже собрался уходить, как взгляд его упал на еще один крест, который стоял совсем рядом с крестом Райана. — А это? Не его жена?
— Нет, сестра, Маккенна МакДауэлл. Когда Райан возвращался на родину, в первую очередь он делал это ради поисков своей сестры. Он только мог гадать, выжила ли она после набега викингов.
— Все же выжила?
— Да. Райан долгие годы потратил на ее поиски, но все было тщетно. И вот однажды, когда он восстановил свой монастырь, в него пришла девушка, постриженная в монахини, и сказала, что это монастырь ее детства и она хотела бы теперь служить в нем. Монахи узнали ее историю и тут же послали за своим риагом, Райаном. Так они и встретились, на пороге того монастыря.
— Очень жаль, что он так и остался разрушенным. Такая история приносила бы хорошие деньги городу, — расстроился Марк, а сам подумал, что сегодня же вернется к руинам, чтобы посмотреть на это место теперь иначе.
Он так и сделал. Аристов отправился к монастырю, сел под любимую ольху и открыл телефон, чтобы снова посмотреть на фотографии Мирославы.
— Значит, ты все-таки слышишь меня?.. Я понял твой ответ, Эбби. Я сделаю все, что смогу…
Аристов поднял глаза и посмотрел на руины. Ему казалось, что он видит, как Райан, одетый в кожаный жилет на льняную рубаху, бежит навстречу своей сестре, что стоит на пороге, а за нею — воодушевленные монахи. И вот, Маккенна сбрасывает с головы капюшон своей мантии, чтобы Райан признал ее, а он уже держит ее в своих объятиях, плачет, шепчет что-то на своем грубом языке и гладит по рыжим волосам.
В тот вечер Марк твердо решил, что не покинет Ирландии без Марины. Ему везло: быть может, он встал на верный путь, быть может, это все была свечка, зажженная в храме, но все в мире вдруг начало происходить так, будто этот мир хотел помочь Марку.
Евгений позвонил ему, когда у Аристова в гостях была Линда. Они только закончили свои постельные дела и пили на кухне чай с ирландской шарлоткой.
— Я поговорил с этим Патриком. Мы с Ириной и Мартой вместе ходили к нему, — начал Ковалев с главного. — Он был в ужасе, что сказать, но поверил мне.