И в горе, и в радости
Шрифт:
— Мне нужно сказать вам пару слов, Евгений Эдуардович…
По знаку Александры они прошли в гостиную, и Краснов плотно прикрыл дверь. Разговаривали они около получаса. Все это время Александра сидела на маленьком пуфике в прихожей, не сводя глаз с незапертой двери. Она почему-то была уверена, что Кира вот-вот войдет… И могла бы просидеть так год, и два, и три, но вышедший из гостиной Кленов сказал Краснову:
— По-моему, Александре Леонидовне не по себе. Давайте-ка уведем ее на кухню…
Мужчины под
— И все нити, концы которых мне удалось обнаружить, ведут к фармацевтическому концерну МАРК. Мне не удалось узнать, кому этот концерн принадлежит, а руководство, я уверен, не…
Владимир Краснов уронил ложку. Капли расплескались по полу, сразу пронзительно запахло лекарством.
— Концерн МАРК принадлежит моему единокровному брату, Марку Дмитриевичу Краснову.
— Ничего себе… — ошарашенно протянул Кленов. — А единокровный — это как, я что-то не понял?
— На самом деле тут недавно были раскрыты кое-какие семейные тайны, — вздохнул Владимир Дмитриевич, покосившись на Александру, которая все так же сидела без движения и без выражения на побелевшем лице. — Но это, я думаю, к следствию не относится. Он сын моего отца и его второй жены, Дианы Юстицкой. Слышали про такую актрису?
— Конечно, конечно, — еле выговорил Евгений Эдуардович. — Вот то звено, которого мне не хватало… Конечно, теперь я многое понимаю… А я могу увидеться с вашим братом?
— Ну, вы, наверное, можете вызвать его повесткой, — усмехнулся Краснов. — Впрочем, ежели желаете избегнуть таких мер и просто побеседовать с ним — добро пожаловать в наш старинный замок. Мы можем сегодня же съездить в Петергоф, и вы зададите ему интересующие вас вопросы… Я сам там не был несколько дней и с удовольствием вернусь к родным пенатам.
— Я тоже поеду, — словно очнувшись от смертельного сна, произнесла Александра. На ее щеки вернулся легкий румянец, губы порозовели, в глазах снова появилось осмысленное выражение. — Я тоже поеду с вами! И не смотрите на меня так! Я не умру. Богини не умирают…
— Она явно не в себе, — шепнул Кленов Краснову. — С кем мы ее оставим?
— Да все со мной хорошо! — вскричала Александра. — Это просто такая дурацкая поговорка, я себя ею подбадриваю, понимаете? Ну прошу вас, возьмите меня с собой! Мне это необходимо!
— Сашенька, не кричи. Если ты успокоишься и выпьешь капли — мы поедем вместе.
— Бога ради, Володя, перестань со мной разговаривать как с ребенком!
— Ты моя младшая сестра! Я буду с тобой разговаривать, как считаю нужным!
— Высокие, высокие отношения, — пробормотал Кленов.
Эти двое тут же умолкли и уставились на следователя
— Я ничего, — объявил Евгений Эдуардович. — Если Александра Леонидовна действительно собирается ехать с нами, то ей стоит привести себя в порядок. Извините, но вы пока еще в пижаме.
Александра даже взвизгнула слегка, вскочила и побежала в свою комнату.
— А вы знаете женщин, — заметил Владимир Краснов, глядя на Кленова с симпатией.
— На том стоим, — заметил скромный следователь. — А вы — не знаете?
— Плоховато… Собираюсь вот жениться, но опасаюсь за свой багаж знаний…
— Я тоже собираюсь жениться, — вздохнул Евгений Эдуардович. — На вашей сестре.
— Вот это новость… А она об этом знает?
— Скоро узнает…
Александра влезла в уже привычные джинсы, собрала волосы в хвостик, натянула рубашку. Из стеклянной глубины зеркала на нее взглянула молодая женщина с испуганными глазами.
— Почему я записала себя в старухи? Из-за взрослой дочери? Все же рановато. Богини не умирают и не стареют.
И, зашнуровав кроссовки, выбежала из комнаты.
— Едем! Надо ехать!
— Желание дамы — закон, — вздохнул Краснов. Энтузиазм сестры вдохновил его. В самом деле, материнское сердце — вещун. Что, если девочка и в самом деле жива? Вон как скачет Александра! Или у нее шок?
ГЛАВА 35
— Вот это дом! — присвистнул Кленов, вылезая из машины Краснова и разминаясь. — Не дом, а дворец! Ничего, что я не во фраке?
— Ничего, — усмехнулся Владимир Дмитриевич. — Сестренка, ты где там? Выходи! В сущности, этот дом принадлежит Александре…
— Да ну? Александра Леонидовна у нас богатая невеста?
— Уж не бесприданница, — с достоинством ответила Александра. — И дом у нас, и особо ценный талисман… О последнем, правда, только Кира знает… Вот мы у нее и спросим.
Краснов и Кленов с тревогой переглянулись. В глазах у обоих светилась одна мысль: «Уж не спятила ли несчастная мать от горя?»
Александра обогнала их, вприпрыжку направилась к воротам «замка». Навстречу ей двинулась сухонькая, сгорбленная фигура…
— Нянечка, а вы помните меня? — ласково спросила Александра, поравнявшись с Зинаидой Германовной. — Я к вам с ребеночком приходила, двадцать лет назад…
— Деточка моя, конечно помню! — всплеснула руками старуха. — Сердце у меня изболелось о вас!
— Это, Германовна, дочь Марты, — тихо сказал Краснов, догоняя Александру.
Старуха заплакала, худые плечи под тканью простого ситцевого платья затряслись. Но Александра обняла ее:
— Все будет хорошо, нянечка… Не плачьте, — и плакала сама. — Нам только бы Кирочку найти…