И весь ее джаз…
Шрифт:
Девушку увидел на той же лавочке, в той же позе.
«И страница наверняка та же», — усмехнулся про себя Краснов. Впрочем, когда он подошел ближе, улыбка с его лица сошла окончательно.
Девушка сидела над книгой, недвижно как статуя, не видя ничего вокруг себя. Только слезы время от времени падали на вздувшуюся от влаги мелованную страницу.
— Я пришел, — сказал Грязный.
Она встрепенулась, как после сна. Взглянула на Грязного и улыбнулась ему так, как никто еще в его не такой уж короткой жизни ему
— А я вот тебе шубу купил, — неожиданно сказал он.
Она не шевельнулась. Он взял ее руку, сунул внутрь пакета и окунул узкую ладонь в теплый пушистый мех. Девушка вся сжалась, ничего не ответив.
— Ладно, пошли, — скомандовал он. Ему, непонятно отчего снова хотелось плакать.
Она вскочила и теперь сама схватила его за руку. Да с такой силой, какую он от этой субтильной девчонки никак не ожидал. Грязный с трудом расцепил ее пальцы, галантно взял под руку и пошел ловить машину. На метро ехать не пожелал: Джама тоже жил на этой ветке, а теперь даже маловероятные неприятные случайности необходимо было исключить.
9. Москва. Рублево-Успенское шоссе. Полеев и Амиров
Пробок в общем-то не было, но за один цикл машина проскочить светофоры не успевала.
— А чего мигалку не включишь? — подколол Амир своего одноклассника. Они вольготно расположились на широком заднем сиденье длинного «Ягуара XJ». — Или отсутствует?
— Присутствует, — буркнул одутловатый, выглядевший старше своего возраста Полеев. — Просто надо быть ближе к народу.
Булатов заливисто заржал.
— Ты всегда был юмористом, — оценил он.
Некоторое время ехали молча. За окнами мелькали высоченные заборы вдоль дач государевых людей и примкнувших к ним коммерсантов. Изредка попадались и нероскошные пейзажи, которые тут же могли смениться видами люксовых вилл, бутиков, торговых центров.
— Сколько ж сюда денег вбухано, — никак не мог успокоиться Амир. — Продать десяток дач — можно перестроить пол-Астрахани.
— Продай половину своего бизнеса и перестрой всю, — огрызнулся Полей. Не любят чиновники критику, даже от старых друзей.
— Слушай, Полей, — не обратил внимания на резкость Булатов. — Все хотел спросить — а почему ты на этом английском сарае ездишь? Не западло? Ваши вроде все на «аудюхах» длинных. А этот даже не бронированный.
— У тебя два вопроса получилось, — ухмыльнулся одноклассник. — Отвечаю. На «Ягуаре» — потому что красивый: уже имею право ездить на чем хочу, а не на чем все. Насчет брони — это все ваши южные штучки. В Москве — стабильность. И бизнесом я не занимаюсь, как ты знаешь.
Амир чуть снова не заржал, но решил, что при водителе этого делать не стоит. Хотя его и про южные штучки тоже порадовало. Будто он не помнит подвигов юного прокурорского сынка. В том числе — с летальным исходом.
Тем временем подъехали к дому Полея.
Не успели
К задней дверце подскочил слуга — или охранник? — открыл ее и подал руку грузному Полееву. Амир выбрался сам — он и сейчас баловался на татами, не позволяя себе, как он выражался, освинеть.
— А где твои? — войдя в дом, спросил Амир.
— Полина с детьми в Италии.
— Хорошо устроился, — усмехнулся Булатов.
Вышколенная горничная подала удобные тапочки и пригласила в гостиную, идя перед ними и раскрывая двери.
Булатов с интересом разглядывал ее аккуратную попку, обтянутую шоколадного цвета длинной юбкой.
Когда остались одни, прокомментировал:
— Ну, с этой можно и без жены перекантоваться.
— С этой — нельзя, — тихо сказал Полей. — Неизвестно, кто узнает раньше: Полина с ее отцом или те, у кого она на службе.
— О-о, как все запущено, — даже расстроился Амир, в мыслях уже облапавший миловидную домработницу. — И как из положения выходишь?
— Потом расскажу. Когда гулять пойдем.
Вот это уже решительно не понравилось однокласснику. Что ж, Полея в родном доме прослушивают? Ну и что это за жизнь? И на хрена тогда миллионы?
Хотя друг детства знал, куда перся. Наверняка знал. И несмотря на все заморочки, игра наверняка стоила свеч. Без Полькиного папы сын районного прокурора тоже бы делал карьеру в районе. Потому что у городского прокурора есть свой сын.
Да и Амир немало поимел от такого родства и детской дружбы.
Впрочем, детская дружба, похоже, подходит к своему естественному концу. Или — противоестественному?
Посидев минут пять и выпив по стакану необыкновенно вкусного чая — Полей стал большим гурманом, даже винотеку в подвале собственную заимел на две тысячи бутылок, — старые друзья покинули дом через заднюю дверь, пересекли огромный, засаженный соснами внутренний двор и вышли через калитку прямо в лесок.
— Тут тоже микрофоны на каждом дереве? — уточнил Булатов.
— Тут — не на каждом, — успокоил Полей.
— Уже легче, — пробормотал Амир. Похоже, лучше бы было им встретиться в какой-нибудь городской кафешке. Хотя в спальном районе зеленый «Ягуар» с кошачьими росчерками задних фонарей тоже бы выглядел необычно. А на метро Полей небось уже лет двадцать не рассекал.
В итоге они оказались на небольшой полянке со вполне цивильными красными скамейками. Не в полном уединении — то и дело по тропинке проходил кто-нибудь из дачников, — но, похоже, вне зоны досягаемости ушей Полины и ее длиннорукого папаши.