И Всюду Тьма
Шрифт:
Пока они шли к воротам, Ана заметила, что карета и Джеймс рядом их уже ждали. Радость растекалась по телу, руки подрагивали от предвкушения — наконец-то хоть глоток свободы, ее первая вылазка в город. И все же она задавалась вопросами: что Кеннет собирается показать, куда они поедут?
Лакей вежливо поклонился и поприветствовал сначала графа, затем Ану. Потом он подал ей руку, помогая забраться, она благодарно улыбнулась. Кеннет сел поначалу рядом, немного потеснив ее к окну, но, поколебавшись, пересел напротив. Ана не переставала
— Граф, вы правда считаете себя настолько малопривлекательным, что небольшой вашей отстраненности достаточно для исчезновения романтических чувств юной особы? — не удержавшись, съязвила Ана, когда карета тронулась.
— Они все еще не прошли? — в ответ спросил Кеннет, будто речь шла о незначительных царапинах.
Ана хмыкнула и, отвернувшись к окну, сказала:
— Да их может и не было. Вы сами себе придумали.
— Хорошо, это радует.
У Аны внутри все сжалось. Нет, все же, Кеннет совершенно безжалостно обходился с ее чувствами! Она пожалела, что начала этот разговор, могла бы догадаться, что заденет в итоге только ее, как и всегда.
— И все-таки, куда мы едем? — уткнувшись в пролетающие мимо городские пейзажи, поинтересовалась Ана.
— Узнаешь на месте. Не хочу портить сюрприз.
Глава 28. И дверь захлопнулась
Карета остановилась напротив свечной лавки. Вывеска покосилась, а название было не разобрать из-за выгоревшей и кусками отслаивающейся краски. Дома вокруг с каждым дуновением ветра молили о пощаде. Ана вопросительно посмотрела на Кеннета, ожидая объяснения, зачем они приехали в дансветские трущобы. Он же лишь бодро выскочил из кареты.
Они шмыгнули в лавку — она оказалась сквозной — и попали во внутренний двор. Каменные серо-коричневые стены обступили со всех сторон, словно хотели поймать случайного путника, запереть его и наблюдать, как он угасает в этом безжизненном колодце. Ана посмотрела вверх: хотя бы небо еще виднелось, но оно нависало тяжелой тучей, как закрывающаяся крышка гроба. На щеку упала первая капля — предвестница дождя. Недолго думая, за ней последовали следующие, тарабаня по крышам и переходя из мороси в ливень.
Кеннет поторопил Ану, и они нырнули в узкий, едва заметный переулок, а потом в еще один и еще. Она совершенно запуталась во всех поворотах и переходах, стараясь не отставать от уверенно и легко идущего впереди графа.
Наконец он остановился напротив низкой, неприметной двери, принадлежащей такому же дому. К этому моменту волосы и платье Аны потяжелели от впитавшейся воды, а ее саму пробирала ледяная дрожь. Они вошли и оказались в абсолютной темноте. Кеннет не останавливаясь создал несколько шаров из Света, размером примерно с кулак, и они разлетелись вдоль стен.
Ана сделала неуверенный шаг, под ногами застонала половица, потрескавшаяся и сжавшаяся от времени. Комната оказалась
— Зачем мы здесь? — едва слышно спросила Ана. Звук ее голоса отразился от стен, вернувшись испуганным всхлипом.
— Для урока по управлению Тьмой, зачем же еще? — Кеннет, казалось, был ни капли не потревожен мраком окружающей атмосферы, а спокойно отпирал замок на люке в углу комнаты.
— Ничего не понимаю…
— Задание простое, — как ни в чем не бывало продолжил он, — тебе нужно сдерживать свою Тьму, что бы ты не увидела сегодня.
Ане стало еще холоднее. Она догадалась, что скоро произойдет что-то пугающее и невероятное, способное пошатнуть ее способность контролировать Тьму.
Наконец люк был отперт, и они спустились по узкой и уж очень крутой лестнице во что-то вроде погреба. Преодолев еще одну дверь с тяжелым замком, на них пахнуло едкой, выжигающей глаза, ноздри и глотку смесью: уксусно-земляной, кислой и затхлой — мешаниной из человеческой грязи и смерти.
Ана закашлялась, у нее выступили слезы. Ей казалось, что запах пропитывает, проникает в каждую клетку тела и разъедает ее. Она зажала нос и рот руками и уже было рванула обратно, наверх, но Кеннет схватил ее, остановив. Всем своим существом Ана выражала немой вопрос, не желая говорить, а значит открывать рот и еще больше наполняться отвратительным зловонием.
— Терпи. Привыкнешь, — жестко сказал Кеннет, — а еще следи за эмоциями. Я напоминаю, что Тьма с удовольствием действует под их влиянием.
Ана хотела было вырваться и убежать, но сдержалась. Внутри она обратилась в ком отвращения и страха, к горлу подкатила рвота. Но ей не хотелось отступать, разве могла она проявить слабость сейчас? Она с трудом отняла руку от лица и медленно, подавляя позывы тошноты, вдохнула. И опять зашлась кашлем.
Кеннет подождал, пока Ана придет в себя, и повел ее дальше. Короткий коридор оканчивался небольшим помещением, разделенным на две части тюремной решеткой. За ней, свернувшись на полу, лежал человек. Своей силой Кеннет осветил комнату так ярко, что Ане пришлось зажмуриться и щуриться первое время. Человек в клетке не шевелился. Комната была практически пуста, кроме небольшого шкафчика, закрытого на замок, стола и стула.
Кеннет спокойными и четкими движениями открыл камеру, занес стул, разбудил пленника, усадил его и связал нитями Света, возникшими по его велению, как и тогда с Николь.
— Граф, что все это значит? — Ана с ужасом наблюдала за происходящим.
— Мне казалось, я уже все объяснил. — Кеннет открыл шкафчик и стал выкладывать сначала нож, затем набор игл, а потом еще и щипцы разных размеров.
Ана ахнула и отшатнулась, закрыв рот руками. Ей хотелось верить, что все это — часть урока, испытания. Такая вот комната страха, чтобы научить ее скрывать Тьму. Только поэтому она заставила себя продолжить наблюдать.