И заблестит в грязи алмаз
Шрифт:
Вот все же ведь работаем на одном предприятии. Объединены одной и той же общей целью. Ну, по крайней мере, в теории (в утопическом идеале) должны быть. Так или иначе, все без исключения сотрудники призваны в рамках своей компетенции, своих должностных обязанностей, своей трудовой функции делать все от них зависящее для развития бизнеса, для принесения ему экономической выгоды в тех или иных видах и формах. Таким образом, делая логический вывод, членам коллектива всякого коммерческого учреждения надлежит функционировать как нераздельный взаимодополняющий механизм, от которого требуется максимально слаженная работа, направленная на достижение одного и того же результата.
Так почему же на нашем заводе все стремятся
– Большое спасибо за техническое сопровождение. Более не смеем вас задерживать, – с иронией произнес директор освобождавшую Энвидия от обременительной повинности долгожданную фразу, бесстыдно вырвав мудреца из омута бессмысленного мыслеблудия.
– И за юмористическое тоже, – сухо добавила Виолетта Викторовна.
Рандомэксовский менеджмент отозвался сдержанными ехидными смешками.
– Ну ладно, – в ответ заулыбался крестный отец «РандомЭкса», – это, я надеюсь, вам, Виолетта Викторовна, еще вместе предстоит обсудить в рамках отдельного серьезного разговора с привлечением непосредственного руководителя нашего… э-эм… технического специалиста… И с применением к молодому человеку всех необходимых мер воздействия.
– Непременно, Денис Марсович… Уж в этом можете не сомневаться, – испепеляя провинившегося взглядом, выдала боссу свою гарантию Виолетта Викторовна, решительно настроенная покарать накосячившего на важнейших переговорах помощника сисадмина.
Так и не успев дать ответ на собственные риторические вопросы, великий мыслитель ошарашенно взглянул на отполированный его усердными стараниями экран монитора и с искренним удивлением обнаружил, что до смерти осточертевшие ему переговоры наконец завершились, – непризнанный философ был так поглощен написанием очередного своего мысленного трактата, что даже не заметил, как его вынужденное мучение подошло к концу. Немало обрадовавшись данному обстоятельству, Сапог, официально получивший зеленый свет на начало реализации преступного плана, моментом опомнился и, точно открыв у себя второе дыхание, возбужденно вскочил с кресла, трансформировавшись из пессимистичного философа наподобие Шопенгауэра в жизнерадостного проказника наподобие Тома Сойера.
– Служу России, – тихо пробухтел под нос Сапожников, выключая оборудование.
– Ну а нам с вами, коллеги, еще очень много что предстоит обсудить, так что никого пока не отпускаю, – обратился гендир ко всем присутствующим и возобновил совещание.
Энвидий встал из-за стола и направил стопы в сторону выхода из переговорной. Его уже ни капли не волновали ни провожавшие его осуждающие взоры Виолетты и Маши, ни судьба его месячной премии, ни тем более судьба «РандомЭкса», и так переживавшего не лучшие свои времена, а теперь и вовсе поставленного в безвыходное зависимое положение необдуманным решением малограмотного авторитарного гендиректора. Все, о чем он имел думы в тот момент, целиком и полностью располагалось за тяжелой металлической дверью на другом конце длиннющего коридора, куда сейчас же и поспешил отправиться наш герой.
Удалившись из комнаты, техспец сперва-наперво добрым словцом попомнил своего «аудиоподставщика» и вдруг смекнул, что он, вовремя купировав нескончаемый словесный понос Рязанова, так и не удосужился дослушать до конца то самое голосовое сообщение. С полным осознанием того, что что-либо полезное или важное услышать там по определению было невозможно, Эн, разбираемый лишь любопытством насчет дальнейших слов
Через минуту нервничавший кладовочный грабитель уже стоял у входа в кладовую и беспокойно нащупывал лежавший в каком-то из карманов джинсов ключ. «Вылетай», —лаконичным текстовым сообщением подал подельнику знак Сапог, отперев сокровищницу сисадмина. Своего рода суррогатом охраняемого злобным драконом золота трудолюбивых гномов в этой сокровищнице выступали охраняемое доброй охраной и доблестной службой безопасности «железо» нетрудолюбивых сисадмина и его помощника. Подняв с пола пакет с оперативкой, Маркович включил в кладовке свет и закрыл за собой дверь. Закашлявшись от тут же поднявшейся после его входа пыли, он стал внимательно осматривать стеллажи.
Поскольку Энвидий примерно помнил, куда они вместе с начальником складировали самые современные и дорогостоящие запчасти, он быстро сориентировался в пространстве и принялся с жадностью в одиночку набредшего на крупное месторождение золотоискателя зачерпывать в пакет наиболее ценные экземпляры процессоров и модулей памяти. Когда с высоким ценовым сегментом было благополучно покончено, алчный хапун без колебаний перешел к ценовому сегменту среднему. Набив пакет комплектующими эдак до половины, он одной рукой приподнял его в воздухе, дабы приблизительно оценить вес награбленного. С учетом на практике испытанной накануне вечером грузоподъемности коптера, покража, по самым смелым подсчетам Радика, должна была весить не больше полутора килограммов. Так как точнейший «ручной» безмен Сапога показал вес в районе килограмма, а сам Сапог увенчал процесс взвешивания магическим заговором на успех в форме своей излюбленной универсальной аффирмации: «На доверии», опасений относительно возможного перегруза у него не возникло. Завязав пакет на узел, кладовочный налетчик погасил свет и торопливо покинул комнату, предварительно уверившись в отсутствии кого-либо снаружи с помощью приема, подсмотренного им ранее утром у прятавшегося в подсобке Артема Николаевича.
Осторожно заперев дверь, Сапожников повернул голову в сторону конференц-зала. С расстояния нескольких десятков метров слабоосвещенного холла через стеклянную дверь совещательной комнаты он мог видеть лишь размытые силуэты сидевших за столом людей. Придя к убеждению, что он не мог быть никем замечен как на пути к кладовке, так и внутри нее, довольный собой и пока идущим по плану ограблением присвоитель рандомэксовского имущества устремился к выходу на крышу, куда (на этот раз по его собственным чересчур смелым подсчетам) уже должен был приземлиться пилотируемый Родионом квадрокоптер.
Сапог взбежал по крутой лестнице и с силой, преодолевая порывы ветра, распахнул дверь. Ослепленный ярким солнечным светом после коридорного мрака, Энвидий очутился на крыше пятиэтажного здания, где свирепствовавший уже три дня подряд ветер ощущался особенно хорошо. Прозрев после того, как его зрение адаптировалось к переменившемуся освещению, опрометчивый угонщик компьютерного «железа» понял, что он, в мельчайших деталях продумав схему угона, тем не менее совсем упустил из виду одно обстоятельство, которое теперь вырисовывалось перед его широко раскрытыми от растерянности глазами в виде небольшой группы отлынивавших от работы рядовых сотрудников, как и Сапожников решивших использовать занятость начальства на важном совещании (правда, в несравнимо более примитивных и менее противозаконных, но все же, как ни крути, корыстных целях).