I. Артефактор Лёвэ. В шашки с Судьбой
Шрифт:
– Подробней,- коротко приказывает мастер.
– Часовой ходит по кругу, строгие, скупые движения. Стоять – нельзя, уснет. Здесь та же система, по периметру ограды идет импульс, он вместо часового. Проверяет, есть ли кто чужой. Перед импульсом идет волна магии – чтобы спугнуть кошек, птиц, ящериц, всех кто может находится на ограде. Иначе будет постоянно срабатывать тревога. Это один из критериев по которым можно определить наличие защиты – если забор всегда пуст, не облюбован котами и птицами, что-то нечисто.
– Высчитаем время прохода импульса и перепрыгнем?
–
Чтоб уловить состав сплава и структура ограды мне понадобилось пять минут. Достаю из саквояжа катализирующую смесь номер пять и перевожу ее в газообразное состояние. Дымное облако замирает вокруг моей левой руки. Первый импульс, второй, третий, есть. Катализатор размягчает прутья и я гну их в стороны. Оками-сан изящным кувырком проскальзывает первым и принимает в руки мой саквояж. Следом ловко проходит мастер Киран и Марципан. Остается пять секунд, я рывком пробрасываю себя, сдирая ладони о жесткую землю. Вижу огонек идущего импульса и поспешно стираю свои следы.
– Вдоль дома идет вторая сигнальная нить. Нам нужно идти к центру, там я смогу замкнуть их на себе, тогда через ограду можно будет просто перескочить или перелезть. В общем, подойти творчески.
– Хорошо, дыши,- Оками-сан кладет узкую ладонь мне на плечо и заглядывает в глаза. – У тебя все хорошо получается. Дыши.
– Спасибо,- я криво улыбаюсь. Как объяснить, что сейчас я чувствую себя одутловатой коровой в тесном платье?
– Мы учились этому годами,- негромко произнес Киран. – Тебе такая наука не нужна. Веди.
Дышу. Вспоминаю как в прошлом училась скрасться по шуршащему гравию. Вдоль стен родной школы к пролому в стене, чтобы выбрать к город. Так и сейчас, я вижу перед собой тонкую сигнальную нить. Изыски архитектуры, клумбы, камни под ногами все проходит фоном. Главное это держать ритм дыхания, подстраивать под него свои движения, и издавать как можно меньше звуков.
Клубок нитей гудит как растревоженный улей. Так бывает когда защиту накладывают разные люди в разное время. Заклинания не согласованы между собой, конфликтуют, забивают друг друга и вся система работает некорректно.
Достаю из саквояжа тонкую, полую иглу, на одном конце которой болтает круглый полудрагоценный камень. Яшма, отшлифованная морской волной. Если присмотреться на камне виден узор из широко расходящихся спиралей. Именно в этих спиралях потеряются импульсы.
– Готово, десять минут. Потом сниму, иначе камень сгорит, а второго нет.
Оками-сан поднес к губам тончайший свисток и подул. Марципан прижал уши к голове и завыл, но я ничего не услышала.
Три минуты ничего не происходило. Шорох подсохшей травы, дыхание, Горат, Джерс и Андор идут под плащом невидимости.
– Дирет-Майлих в доме.
Я нарисовала четыре схематичных изображения телепорта и отдала бойцам. Четыре варианта того, как могут выглядеть малые порталы.
–
– Это нанесет мне моральную травму,- буркнула я, и тут же поправилась,- да, мастер.
Двери полуоткрыты, это постарались Дирет и Майлих. Я в тисках, между Оками и Кираном. Андор, Таша и Горат позади нас.
– Порог перешагнуть и не касаться.
И сама же чуть не падаю. Меня ловит восточник. В доме темно, легкое свечение от стен позволяет не запутаться в ногах, но и только. Оками-сан стелется по коридору беззвучно, подобно туманнику.
Лестница зачарована через ступень. Как только я это озвучиваю, мастер Киран берет меня на руки. Да, здесь нет света совсем, и я могла упасть. В висках стучит кровь. Оками-сан показывает, все чисто.
На втором этаже, у кабинета, лежит труп.
– Парни из подвала еще не поднимались? – негромко спрашивает Андор, и кастует сгусток пламени.
– Потуши! Никакой активной магии пока не начнется бой,- рычу я. – Заметят раньше времени, здесь везде камни с сигналками.
– Отключи,- предложил Андор.
– Проще дом сжечь.
Оками-сан вновь свистит, в этот раз дольше. Чутко прислушивается, и вновь свистит в свою тонкую, серебристую дудочку.
– В подвале телепорт и четыре трупа.
– Пусть остаются там.
В кабинете разруха, сейф вскрыт. Внутри него был разведен костер. На обрывке одного из листов поднятого Ташей узорная подпись.
– Бриушти,- и я и Горат произносим это в унисон.
– Бриушти, значит Ранте? – в некотором удивлении произносит колдун. – Я считал их умнее.
– Не стоит делать поспешных выводов,- Таша ощупывает каждый сантиметр стола, выворачивая наружу мелкие тайники. Ее добычей стал жирный крем в бутылке, пять золотых, пылкое любовное письмо и нитка золотистого жемчуга.
– Подписано мэром. Мне кажется,- колдун хмыкнул,- или адресат тоже мужчина?
– Это не имеет значения,- отрезаю я.
На стене висит картина, рама которой светится. Подхожу ближе, протягиваю руку, прощупать что там. Из центра серого пейзажа вырывается алая молния. От страха перехватывает горло. Зловещее потрескивание, не в силах смотреть я зажмуриваюсь и слышу бесславное шипение. Бойцы успели прикрыть меня сразу тремя щитами.
Сердце колотится где-то в горле. Ковер у моих ног загорается, а пейзаж стекает со стены жирными, черными потеками. Оставляя вырисованный кровью узор.
– Некромантия?
– Подделка,- я качаю головой. – Здесь было бы очень холодно, колдуй это настоящий некрос.
– Спускаемся.
Теперь связка Горат-Андор впереди, за ними Джерс, следом Оками и мы с Кираном. Я чувствую, что потратила уже половину своего резерва. А ведь ничего страшного и опасного не произошло.
Трупы сложены у стены, друг на друга и тактично прикрыты сорванным со стены гобеленом. Из под которого торчат только ноги. Дирет и Майлих находятся в центре комнаты, спина к спине. Майлих удерживает взглядом портал – если кто начнет переход, в ведении Дирета вход в подвал.