Идеальная смерть Мияко Сумиды
Шрифт:
Только я не желал жить без сестры, поэтому отвергал их всех. Я не желал менять единственного по-настоящему родного человека на чужаков. Да и несправедливо было бы, если бы новую семью обрел только я.
– Не думала, что ты такой заботливый, – проговорила Мияко, а я уставился вдаль.
– Ошибаешься! Не был я заботливым, я был обузой. Если бы подумал хорошенько, понял бы, что сестре лучше без меня.
– Откуда такие мысли?
– Я хотел жить с Фуми, поэтому она забрала меня с собой, когда после совершеннолетия ей пришлось уйти из приюта. Сестра достигла бы большего,
– Но ведь то решение приняла Фуми, – проговорила Мияко после небольшой паузы. – Уверена, ей тоже хотелось жить с тобой.
Я не ответил. Я не рассказал Мияко, как просыпался среди ночи и видел, что сестра плачет. Фуми-нэ зажимала рот ладонью, чтобы заглушить всхлипы. Не рассказал я, как Фуми-нэ смотрела в пустоту, с головой погрузившись в собственные мысли. «Что тебя так угнетало? Жалеешь, что взяла меня с собой? Что в приюте меня не оставила?» Эти вопросы возникали у меня вновь и вновь, но я не мог заставить себя их задать. Я слишком боялся ответов.
– Так что с Кендзи? – спросила Мияко.
– Родился он в Окинаве и нам рассказывал, что жил на берегу океана. Я не спрашивал, что стало с его родителями, но в Токио Кендзи приехал к дяде, владельцу этой студии.
Пару лет он жил у него, потом дядя умер от какой-то болезни. Другие родственники опекать его не пожелали, и он попал к нам в приют. Кендзи говорил, что его дядя занимался ремонтом велосипедов.
– Так они принадлежали дяде Кендзи? – спросила Мияко, показав на два ржавых велосипеда в углу.
– Один из них дядин, другой – самого Кендзи, но после дядиной смерти он к нему даже не подходил. – Я глянул на велосипеды, с незапамятных времен стоявшие у стены. – Говорил, одному кататься было бы слишком грустно.
– Получается, Кендзи унаследовал эту студию, когда повзрослел?
– Да. – Я размял шею. Мы так долго сидели над фотографиями и рамками, что у меня все тело затекло. – Кендзи примерно одного возраста с Фуми-нэ. В приюте они были самыми старшими, наверное, потому так здорово ладили. После ухода из приюта с деньгами у нас было туго. Съемную квартиру в Токио мы позволить себе не могли. Уезжать из столицы сестра отказывалась категорически и селиться слишком далеко от моей школы не хотела. К счастью, Кендзи пустил нас пожить у себя в студии.
– Вы жили здесь?
– Ага. Спали в спальных мешках и так далее. Ночами мерзли, – рассказывал я, смеясь. – Потом заказов у сестры прибавилось, и мы перебрались в нашу нынешнюю квартиру. Но работать Фуми-нэ до сих пор приходит сюда. Говорит, вне дома получается продуктивнее.
– Наверное, ей нужно больше места. Картины-то у нее огромные.
– И это тоже, – кивнул я.
– А где сейчас Кендзи?
– Исчез, – ответил я. – Он в шутку обещал накопить денег и посетить все мекки серфингистов на свете. Вдруг этим он сейчас занимается? Серфит на Бали, на Гавайях, на Золотом Береге? – Я пожал плечами. – Кендзи слегка не в себе – не поймешь, где у него шутка, где не шутка. Но он очень изобретательный и волевой. Где бы он ни был, уверен, с ним все в порядке.
– Угу. – Мияко
– Нет, это исключено, – усмехнулся я.
– Почему?
– Исключено, и все.
Мияко пристально на меня посмотрела:
– Вообще-то ты не догматик, но сестру опекаешь чрезмерно. Думаешь, никто, кроме тебя, не способен заботиться о ней и сделать ее счастливой?
– В каком смысле?
– Ты намеренно не даешь ей завести бойфренда. Фуми-нэ умная, талантливая, красивая. Для такой, как она, бурная личная жизнь совершенно естественна, – заявила Мияко. – Нельзя запрещать ей пробовать новое и расширять горизонты. Нельзя запрещать ей принимать собственные решения.
– Она и принимает собственные решения, – парировал я. – Собственные глупые решения.
– Ты просто вредничаешь. – Мияко скрестила руки на груди.
– Не без причин.
– Правда? Не объяснишь, каких?
Я промолчал, и Мияко тяжело вздохнула:
– И долго ты собираешься цепляться за сестру?
– Вечно, если понадобится. – Я осекся, сообразив, что говорю как сущий деспот. – Слишком долго цепляться не планирую.
– Сам только что про «вечно» говорил. По-моему, это довольно долго.
– Я имел в виду, что собираюсь заботиться о Фуми, пока она не встретит достойного человека. Но он должен быть по-настоящему достойным.
Мияко покачала головой:
– Возможно, Фуми-нэ наделала ошибок в прошлом; возможно, она периодически делает их и сейчас. Но она не ребенок. Не нужно защищать ее от всех и вся. Хочешь проявить себя хорошим братом – просто будь рядом с ней, когда понадобишься.
– Не могу так. – Я поднял голову. – Возможно, дело в эгоизме, возможно, в моем занудстве, но я не хочу, чтобы Фуми-нэ причиняли боль.
Мияко отвела взгляд и тихо вернулась к работе, будто мои слова ее расстроили. Неужели она поняла их не так? Может, прозвучали они шокирующе, только, пустившись в объяснения, я выдал бы тайну сестры. Я вставил в раму очередную фотографию. Стопку мы разобрали только на треть.
– Я очень тебе завидую, – призналась Мияко. – Твоя сестра красивая, умная, добрая, а еще она любит тебя. У меня есть старший брат, но я вечно представляла, каково иметь старшую сестру. Мы ходили бы вместе по магазинам и делились одеждой. Ночами я пробиралась бы к ней в комнату поболтать о девичьем. Она и косметикой со мной делилась бы.
– У тебя слишком бурное воображение, – заметил я.
– Наверное… – Мияко пожала плечами. – Просто с братом ничем подобным не займешься.
– А ты пробовала? – спросил я, немного помолчав.
– Конечно, нет!
– Так, может, стоит попробовать.
– Не говори ерунду! – вскинулась Мияко. – Ну а ты, Рюсэй? Ты никогда не хотел брата?
Слова Мияко сильно меня задели. Обидеть она не хотела – откуда ей знать правду? – но разве от этого легче? Я не собирался распространяться на эту тему, по крайней мере пока, и прежде не откровенничал ни с кем, только не после случившегося с Фуми-нэ. Но ведь это Мияко. Вдруг она поймет? Я нервно сглотнул.