Идеальный расчет
Шрифт:
Уборную тоже можно было не бояться. Комната квадратов шесть с небольшим, огромное окно со шторой, которую можно задвинуть по медной трубке, медная же ванна с гнутыми ножками и высокой спинкой, столик из толстого обруба – половина бревна с обрезанными скруглениями. На столе медный таз, большой кувшин. Унитаз заменял стул со спинкой. Дырка в сиденье говорила, что это именно то, что я ищу. Низ “трона” задрапирован шторкой. Я посмотрела в дыру и к своему счастью увидела чистое ведро.
– А бумага? – спросила я, осматриваясь по сторонам. Девочка смотрела на меня непонимающим взглядом. Я показала
– Ясно. Ты не выйдешь на минуточку? – уже с нетерпением спросила я и, не дожидаясь ответа, задрала рубашку и уселась.
– Зачем? – удивленно переспросила она и потопала к тазу, где шумно и с радостью принялась умываться.
Затем, что мне и самой странно сейчас даже сидеть на этой костлявой заднице, а не то что процедуры, на которые ты мне указала, детка, - хотела ответить я, но решила плюнуть на скромность. Если в обморок брякнусь от найденных на своем теле новинок, хоть кто-то в чувства приведет. Или же она опять будет ждать отца, перешептываясь с братом?
Преодолев стыд и страх, я закончила дела и подошла к зеркалу над столиком. Еще внимательнее рассмотрела свое лицо, натянула рубашку за спиной, снова убедившись, что такой я не была даже в школе. Девчонка все это время внимательно наблюдала за моими манипуляциями, но не спрашивала ни о чем. Молодец – выйдет отличный следователь.
Выйдя из уборной, мы попали в небольшой холл или коридор, но он был достаточно широк. Здесь кроме спальни и туалета были еще три двери, но, если пройти чуть дальше, выход в кухню, а уже из нее - на улицу. Все полы застелены половичками, похожими на бабулины в деревне.
Так, а на улицу лучше пока не соваться, а то, кто знает, что у меня за падучая случилась, может, вообще болею чем, а тут туалет с дырой в стуле. Никакая медицина катастроф сюда не долетит. Если она тут вообще есть.
Кухня чистенькая и какая-то, прямо, чересчур кукольная. Шкафчики – полочки над рабочим столом занавешены занавесками в мелкий цветочек, под столешницами такие же медные трубки, на которых надета ткань. Все в оборочках и рюшах. Мда-а. Царство медного дятла. Откуда у него столько медной посуды? По стенам и над рабочей зоной в центре кухни висели блестящие миски, кастрюли и сковороды. Когда я задумала Веруне – любительнице домашнего варенья подарить такой медный таз, честно говоря, офигела от его цены. А здесь – будто сразу за домом медная руда… И судя по всему, бьет ключом прямо из земли.
– Давай покушаем, - аккуратно, будто стесняясь, попросила девочка. Я быстро переоденусь, и даже сама причешусь. А Гарри с отцом к вечеру уже будут, так что, мы с тобой еще столько всего переделать успеем! – ее инициативе и уверенности я могла только завидовать. Меня начало подташнивать, пока я рассматривала остальные комнаты. На секунду я остановилась чтобы понять – от рюшек меня тошнит или от какой-нибудь очередной беременности? Упаси Бог. Я про это только слышала, но на деле - полный профан. Даже с этой вот, вполне самостоятельной и взрослой девчушкой, и то не знаю, как себя вести и чем накормить.
Ну, раз это моя семья… или… той девушки, в которую попал мой разум, значит… Я еще раз, не обращая внимания на Мэри,
– Полка, не делай такое лицо. Мне страшновато, словно это и не ты вовсе. И смотришь ты не так, и говоришь, - судя по интонации, девочка должна была вот-вот заплакать.
– Нет, милая, не расстраивайся. Думаю, я ударилась головой и в ней немного все спуталось, ну, - я подошла к ней и обняла, прижав к себе. Она охотно обхватила ручками мою талию и уткнулась в живот. – Давай, рассказывай, чем мы обычно завтракаем? А отцу и Гарри мы говорить не станем о моей проблеме с памятью, хорошо? – подняв ее личико за подбородок, спросила я и она охотно закивала головой.
– Обычно мы делаем яичницу, но сегодня суббота, значит, нужно печь оладьи и делать сладкий пудинг, - схватив за руку, Мэри увлекла меня в кухню. А меня беспокоила только одна мысль – у нас с этим щеглом одна спальня. И если я его жена… Йопперный театр, куда я попала?
Мэри оказалась не только смышленой, но и проворной: пока я следила, как она зажигает дрова в плите, носит муку из чулана, яйца из сарая, моя голова только и успевала, что крутиться, отслеживая ее действия. Это хорошо, что она такая шустрая малышка. Сейчас не знаю, а вот я прошлая после всех этих манипуляций упала бы без сил. Сковороду она сняла с крючка просто огромную.
– Ну, давай теперь я. Принеси масло, и начнем жарить, - перехватила я сковороду, установила на печку и поняла, что здесь наше «убавить огонь» означает именно убавить огонь, и я совершенно не представляю, как это провернуть.
– Пора отодвинуть угли, - деловито заявила Мэри и, открыв печь, пошерудила там кочергой. Я могла только удивляться, как спорится дело в этих маленьких ручках. Она предусматривала все мои движения – то поднесет тарелку, когда я только замечаю, что пора снимать первую партию оладий со сковороды, то подаст горшок с маслом, а я даже подумать еще не успела, что надо бы добавить маслица.
Вот, что меня так напрягало в ней – она слишком умна и умела для своего возраста! Вроде и хныкать начинает тогда, когда обижается или боится, но как только дело касается работы по дому, у нее включается режим электровеника. В наше время нет таких детей. Это первоклашка, которых и из дома не выпустят.
Наше время? – вдруг подумала я и испугалась. Так это еще и время может оказаться не наше!
– Мэри, что ты думаешь о Пепси? – спросила я не смотря на нее.
– О чем? – переспросила она.
– О киндер-сюрпризах. Ты любишь киндеры?
– Мама Полка, прошу, не пугай меня опять. Я не знаю такие слова, - захныкал этот храбрый поваренок.
– Нет, нет, милая, я не хотела тебя обижать. А кукла Барби?
– я с надеждой посмотрела на нее.
– Куклы мы с тобой шили год назад, а потом я придумывала им платья и шила сама, - ответила она и сейчас смотрела на меня внимательно, словно ждала одобрения.
– Нужно сшить новые, правильно? – я подбодрила ее улыбкой.
– Да, когда будет зима мы нашьем новые. А сейчас не до игрушек, сама знаешь, - снова «включила» она взрослую брюзгу.