Идеальный расчет

Брай Марьяна

– Что можешь? – переспросил он и тоже принялся кусать нижнюю губу.

– Отвечать с уважением. Можешь меня не бояться, просто, если в семье нет теплого отношения друг к другу, это и не семья вовсе, - добавила я и вышла из-за стола.

Судя по выражению трех лиц, внимательно следящих за каждым моим шагом, я снова делала что-то не так. Пока они допивали чай и ошалело жевали оладьи, я просмотрела газеты, которые остались непрочитанными до их прихода.

Каждая статья была слишком приторной, словно писал ее очень оптимистичный человек. На предпоследней

странице я нашла раздел с частными объявлениями, где парикмахеры, швеи предлагали свои услуги. Там же были гувернеры и гувернантки, учителя музыки, мастера, вроде Филиппа. Значит, людям можно зарабатывать таким образом. Интересно, нужно ли платить налоги?

Фил вышел из-за стола как-то незаметно, и когда я подняла голову, передо мной стояла Мэри. Она сообщила, что все уже убрала и посуду замочила. Я предложила искупать ее.

– Ты не купаешь меня, Полка! – заявила она.

– Теперь купаю, милая, будь уверена, тебе очень понравится. Я промою твои кудряшки и почешу спинку. Сейчас я поставлю воду на плиту, а ты принеси еще пару поленьев. Будешь у меня как кукла!

– Отец наверно не находит ответов, - пробормотала она.

– Каких ответов?

– На вопросы, - как само собой разумеющееся, ответила девочка.

– Не умничай, прошу, ответь на мой вопрос, - начав злиться, спросила я.

– Даже я тебя не узнаю, а уж он-то… Вообще, наверно, испуган, - она присела на низенький табурет, и принялась шурудить в печи, подгребая угли из углов к середине.

– Мэри, я думаю, он это переживет, не расстраивайся. Да, я стала немного другой, но я тот же самый человек, - прижав ее голову к себе, ответила я.

– А ты правда ляжешь со мной спать? – подняв глаза, спросила она.

– Конечно, в этом нет ничего странного. Я обниму тебя и расскажу сказку, хорошо?

– Да, хорошо. Просто… Ты никогда так не делала, хоть я и старалась быть самой лучшей…

Усадив малышку в ванну, я поливала ее из кувшина и рассказывала сказку про Золушку. То-то было удивления и радости от новой истории! Она сразу поняла, что это невозможно, и сначала перебивала, мол, так не бывает. До момента, когда я сказала:

– Милая, представь, что все это возможно. Просто откинь свои знания и слушай. Будь уверена, что я рассказываю тебе историю, которая была в совсем другом мире, - загадочно прошептала я ей на ухо и продолжила мыть голову.

Когда мы забрались в ее кровать, на улице было уже темно. Я надеялась, что моя «вторая половина» в виде этого надутого щегла, уляжется спать, и я смогу прокрасться в кухню и попить кофе с молоком в прикуску с оладьями, которые мне так и не перепали. Но когда малышка заснула, и я на цыпочках вышла в кухню, Фил сидел в кресле возле печи и читал газету. Перед ним на столике стоял масляный светильник. Свет от него в комнате был очень приятный, какой-то романтичный.

– Не спится? – не поднимая головы, спросил он.

– Хочется есть, - шепотом ответила я и прошла мимо него. Взяла с полки миску, накрытую полотенцем, сняла с петли над плитой сковороду. Щедро положила в нее топленого масла

и шесть оладий. Чтобы их разогреть, пришлось раздуть угли и собрать их в кучку, а сковороду засунуть прямо на угли. Как только масло зашкворчало, вынула сковороду из печи, над медным тазом обтерла низ сковороды и поставила на плиту.

Чтобы достать сахар, мне пришлось пройти мимо Фила, наблюдающим за всеми моими движениями.

– Ты никогда не ела ночью, никогда не ложилась спать в детской, Поли…– анна, - закончила я, засунув в рот вкусную выпечку.

– И называть тебя так никогда не просила. Тебе нравилось имя Пола или Полка.

– Больше не нравится.

– Что произошло? – он сложил газету и оперся локтями на стол.

– Я же сказала, что не помню, что произошло, Филипп, но ты мне не поверил. Я не помню, как я попала в сарай, не помню, как называла тебя раньше и не помню нашу с тобой жизнь. Наверное, сильно ударилась головой. Судя по тому, что говорила Мэри, я пролежала там всю ночь!

– Почти всю. Я приехал поздно, но я не знал, что ты собираешься отправиться в сарай, чтобы потерять там память, а так и не уехал бы из дома. Я отвезу тебя к доктору в город, Полка, - его голос не был нетерпимым или злым. Похоже, он был напуган сильнее меня.

– Мэри сказала, что скоро она должна стать фрейлиной и отправиться жить при дворце… - эта идея мне не нравилась, но здесь, скорее всего, существуют какие-то иные законы, и, может быть, подобная должность — это не менее престижно, чем учеба в Кембридже.

– Да, и весной она должна пройти отбор, - ответил он, все еще внимательно рассматривая меня.

– И мы ее больше не увидим? Она ведь еще совсем малышка, Фил!

– Это часть плана, и ты знаешь, о чем я говорю, - сказал мой новый муж и осекся.

– Часть плана? Какого плана? Я повторюсь – я не помню ничего, что было до моего падения там, в сарае. Будь добр, расскажи мне все. Она и моя дочь. Я хочу знать все! – я шептала, но уже не спокойно.

– Мне кажется, что тебя подменили, но я точно знаю, что у тебя нет сестры. Давай оставим это на потом. А пока, думаю будет лучше, если Гарри побудет дома, - он взял лампу и подтолкнул меня к комнатам. Я юркнула в комнату Мэри и закрыла дверь, прижавшись к ней спиной. В коридоре я услышала, как он цыкнул и тихонько засмеялся.

Девочка спала, раскинув руки на подушке, и сейчас она походила на обычного ребенка, который проснувшись не завязывает фартук с деловым видом, а хнычет, что хотелось еще поспать или какао. Я улеглась с ней рядом и обняла малышку, думая о том, что теперь она моя частичка. Мэри во сне обняла меня за шею и как-то радостно выдохнула.

Итак, значит есть какой-то план и только из-за него ребенок должен отправиться жить в замок. Но она рада этому, она старательно готовится, боится, что ее не примут, и горит идеей. Значит, если я не смогу это отменить, она не будет несчастлива. Но буду несчастлива я, ведь только обрела детей и раздавать их налево и направо в таком возрасте просто нельзя. С этими мыслями я и заснула.