Идеальный треугольник
Шрифт:
Сенджу пару раз моргнула, осознавая, что ничего страшного не случилось, и вообще… Потом её догнала мысль, что кто-то умудрился укатать Джирайю, выносливость которого она уже имела возможность оценить. И кто!
— О, ты ещё подрос, — констатировала она. — М-м-м… пубертат во всей красе? Это у тебя-то, Орочи?
— Да, а что-о-о? — Змей потянулся, гибко изворачиваясь. — Навёрстываю всё, что упустил в первый раз…
— О-о-о… — оценила Тсунаде. — Как интересно…
— Правда? — мурлыкнул Орочи, прижимаясь и оглядывая её из-под ресниц. — А насколько интересно… Может,
— Орочи, да ты злой, — улыбнулась Тсунаде. — Джи, хочешь?
— Издеваешься? — возмутился Джирайя. — Второй раз всё пропустить? Буду смотреть и вдохновляться!
Орочимару снова засмеялся и легонько обнял Тсунаде за шею, прижимаясь разгорячённым, податливым телом. Осторожно, на пробу, коснулся губами губ, высунув кончик языка. Куноичи втянула его в жаркий поцелуй, провела ладонями по спине. Такой Орочи… Такого Орочи она ещё не знала. Дело было не в явном желании или внезапно прорезавшемся темпераменте. Просто Тсу не помнила, чтобы Змей раньше смеялся вот так — легко, открыто, совсем непохоже на свое издевательски-хрипловатое «ху-ху-ху».
— Красавцем растёшь, — шепнула она на ухо.
— Ага. Шикарным, — самодовольно согласился он, запуская руки под одежду единственного одетого человека в комнате. — М-м-м, какая ты вкусная…
Тсунаде несколько отличалась и по температуре тела, и по его плотности. Замёрзшая, нервная… Надо разнежить, отогреть и хорошенько расслабить такую прекрасную Тсу.
Джирайя перекатился набок, оперся на локоть, не желая упускать даже малейшей капли происходящего. Тсунаде, его вечная недостижимая мечта — здесь, с ними. Пришла почти сразу, не задумываясь… И не обругала его беззастенчивым придурком, оторвавшим её от важных дел. Было так… Хорошо. Спокойно. Хотелось задержать это мгновение, просмаковать его до конца… Эту мысль Джирайя поспешил отогнать — мало ли, вдруг его коварное сен как-нибудь взбрыкнёт?
Жадные, умелые поцелуи — Орочимару зря время не терял, перенимал опыт, — нежность временно сытого змея, его беспардонное любопытство, энтузиазм… Тсунаде была такой вкусной — не оторвать языка, а ещё очень, очень отзывчивой. Причём это было не как прямое воздействие (кулак бьёт по стене с той же силой, с какой стена бьёт по кулаку), а как замедленный резонанс. Не знаешь, в какой момент вспыхнет, но когда вспыхнет…
И кто бы подозревал такой темперамент у суровой хокаге? Вот выносливость прогнозировать можно было. Хотя Джи, судя по прячущейся в уголках губ ухмылке, не только прогнозировал.
Но все равно, в прошлый раз было совсем не так.
Во всяком случае, Тсунаде не валила Змея с ног короткой подсечкой, фактически беря в плен и требуя большего.
— Совершенны… — только и выдохнул Джирайя, уже как-то передумавший спасаться.
— Меня забрали в сексуальное рабство, — негромко засмеялся Змей и облизнулся. — Звучит очень… многообещающе.
Тсунаде улыбнулась:
— Не в рабство, Орочи… Все гораздо серьёзнее…
Легла сверху, прижалась. Обняла, опутала волосами. Коснулась губ легким поцелуем.
— В любви нет хозяев…
— Только жертвы, — усмехнулся он.
— О, ну это ведь добровольные
— И приятные, — добавил Джирайя.
— И мне нравится… — Змей лихорадочно облизнулся.
Тсунаде прильнула к нему в поцелуе. Такие жертвы и в самом деле приносить приятно.
Очень-очень.
*
Саске удалось перехватить сенсея уже после ужина, когда Змей выполз, манимый знанием о еде на складе. Орочимару оценил степень решительности ученика и припахал его готовить — жрать сухпай не хотелось, а из ныне присутствующих на базе Учиха готовил приличнее всех.
— Орочимару-сенсей, как вы отнесетесь к тому, что Кабуто скоро вернётся?
— М-м-м… Ты какие-то слишком сложные вопросы задаёшь, Саске. С подъёбом, — отозвался мрачный Змей. — Сейчас я хочу пожрать и пойти дальше трахаться. И совсем не хочу думать о том, как я отношусь к возвращению Кабуто.
Учиха задумчиво посмотрел на Орочимару, решил, что в таком состоянии тискать его довольно рискованно. Мало ли как воспримет.
— Два шиноби S-класса с привязкой на Кабуто, еще один бонусом. Ми-ми-ми? — Саске протянул сенсею тарелку.
— Откуда столько? — поинтересовался сенсей, подперев голову рукой.
— Из Акацки. Кабуто там отобрал самых адекватных и перевербовал. Вот информация, — Учиха предъявил три аккуратные папки.
Стон и фейспалм Орочимару вышли воистину эпичными.
— Ладно, кто там… О, Итачи, мимими! Мутный Кисаме, ебанавт Дейдара. Ты о ком адекватном говоришь?.. Если не в курсе, в Акацки адекватных и не берут.
— А Хошигаке запал на шинигами, — забросил крючок Саске. — Тсукури успешно дрессируется кормежкой. Учитывая, что Хидана они уже убили, если сманить этих троих, организация ополовинится. Кажется, уничтожение Акацки является одной из бессрочных целей Отогакуре?
Свою реакцию на «Итачи, ми-ми-ми» Саске благополучно оставил при себе.
— Ага. А оставшаяся половина будет всеми силами нас гнобить. Ладно основная база спрятана, а вот все остальные, более видимые активы будут уничтожены. Это не говоря уж о том, чтобы обеспечить верность трёх взрослых шиноби. С одним из который ещё и серьёзные тёрки были.
— Но в целом вам интересно? — проницательно заметил Учиха. — С нии-саном я разберусь, — Саске прищурился. — А оставшаяся половина… У вас ведь и так сложные отношения с Акацки. Такой удар гораздо весомее гибели одного-двух членов. Плюс есть ещё Коноха.
— Интересно, — не стал отрицать Змей, принимаясь за еду. — Но ты мне план вербовки сначала покажи. И гарантии. А то я жить хочу, ага.
Учиха вздохнул и принялся излагать свои доводы. В целом, они сводились к одному — от добра добра не ищут, а в Акацки хреново. И к тому, что Кабуто их уже приручил.
— Кабуто их приручил? От него даже мыши сбегают.
— А когда вы с ним в последний раз говорили? Кабуто изменился, — набычился Учиха.
— Во сне, недавно. Но я не был образцом адекватности и больше занимался доставанием твоего брата. Какой ты нервный, Саске, иди сюда, приголублю…