Идеалы мисс Райт. Дилогия
Шрифт:
В гостевом крыле «Венка»…
Несколько пустых коридоров и лестницу я преодолела без препятствий и проблем. Лишь перед последним пролетом пришлось укрыться за статуей, чтобы пропустить трио, состоявшее из оператора и гримерш, которые держали его под руки. В полумраке я не разобрала, которой из них повезло заполучить в личное пользование храпящего «инкуба», но, похоже, проигравшие не были внакладе – по крайней мере, они весьма довольно хихикали, прижимаясь ко второму по значимости мужчине
Дождавшись, пока нежелательные свидетели исчезнут из вида и слуха, я проскользнула к уже знакомой двери и постучала. Сперва тихонько, потом все громче. Когда поняла, что вот-вот начну колотить ногами, решилась приоткрыть створку и заглянуть внутрь. Хозяина в комнате не оказалось. Возвращаться в бальный зал я сочла глупым – шанс обнаружить там «гнома», да еще в одиночестве, чтобы иметь возможность поговорить, был минимальным. Куда надежнее было дождаться его возвращения. Рано или поздно, но он должен был отправиться спать. Я уселась на уже облюбованное место на подоконнике, на всякий случай прикрылась шторой и приготовилась сидеть там хоть до самого утра. Благо не поленилась заранее предупредить родителей, что, если торжество затянется, останусь ночевать в «Венке». Но долго ждать не пришлось.
Спустя всего несколько минут с лестницы шагнул знакомый силуэт. Вот только это был не тучный горный житель с лопатой на плече, и даже не серенькая моль, думающая, что она фея.
Из-под подола темного плаща показался краешек золотисто-зеленой органзы, качнулись свесившиеся с запястья шелковые цветы. Руми? Прежде чем я окончательно осознала, кто именно стучится в спальню покойной Далинды, «украшенная» траурной лентой дверь открылась, пропуская позднюю гостью, и закрылась за ней.
Актрисы, столичные красотки, горничные, а теперь еще и сопливая девчонка, вчерашняя школьница с жизненным опытом равным нулю и наивностью новорожденного ягненка? Ну уж нет!
Я и сама не заметила, как соскользнула с подоконника, преодолела расстояние от окна до двери и, не утруждая себя и намеком на предупреждение хозяина комнаты, ворвалась внутрь. Картина, представшая передо мной, оправдала худшие ожидания. Полуэльф и малолетняя соседка вовсе не играли в карты и не обсуждали архитектуру дома. Они обнимались, а рядом красноречивым свидетельством намерений маячила кровать, с уже откинутым покрывалом.
– Румита Фрэйл! – Рявкнула я так грозно, что и директриса моей школы позавидовала бы.
Девушка обернулась. Мой взгляд скользнул по полосам органзы, по уже приспущенному декольте и обнаженному плечу и остановился на лице. Моем лице! Прижавшись спиной к актеру, на меня зло смотрела мисс Аманда Райт. Ее темные, почти черные глаза затягивали, будто омуты. Я моргнула раз, другой и без чувств сползла на пол.
– Почему я не могу просто откусить ей голову? – Ворвался в тишину беспамятства раздраженно-капризный голос. Такой знакомый и незнакомый одновременно.
– Успокойся, ничего страшного не произошло. – Увещевал другой, но так же легко узнаваемый. – Хватит истерить!
– Хватит прикидываться! – По моей ноге скользнуло что-то холодное, противное. – Я знаю, что ты пришла в себя! – Прошипели мне в самое ухо, и я открыла глаза. Лучше бы я этого не делала. Никогда прежде
– Заткнись! – Снова зашипело чудовище, закрыв мне рот хвостом.
– Даи, прекрати пугать Аманду! – Ферран, обхвативший обеими руками монстра, к счастью, выглядел точно так же, как и прежде. Еще одного превращения мое бедное сердце, колотившееся о ребра, словно пьяница в закрытый паб, просто не выдержало бы.
– Ты ее еще и защищаешь? – Ревниво возмутилась Ди и молниеносно обвилась вокруг актера, положив голову ему на плечо.
Кляпа я лишилась, но визжать больше не стала. Лишь смотрела на странную пару, как кролик на удава. Впрочем, почему как? Именно на удава я и смотрела. Огромная серебристо-белая змея, спиралью обернувшаяся вдоль тела полуэльфа, могла бы показаться даже красивой, если бы не пугала до полусмерти. Мелкие чешуйки светились мягким «лунным» светом, серебристые локоны струились водопадом, смягчая границу между змеиным телом и почти человеческим лицом. Узнать в этом монстре ассистентку звезды было и легко, и невозможно одновременно. Невзрачность сменилась утонченностью. Словно скульптор наконец-то довел свое творение до совершенства, обтесав все лишнее и сгладив грани, или живописец парой мазков кисти завершил работу над шедевром.
– Воды? Вина? – Как ни в чем не бывало, будто и не был во власти у жуткой твари, спросил Ферран.
Я оценила недобрый прищур змеи и поспешила помотать головой и отползти к изголовью кровати, на которой лежала.
– Милая, не ревнуй! – Выпростав из плена чешуйчатых колец руку, актер смело потрепал гадюку-переростка по щеке. Та прикрыла тяжелые, лишенные ресниц веки и уткнулась носом в его шею. Сорвавшийся с тонких белых губ вздох был так печален, что я даже на миг забыла о страхе. И очень зря!
– А может все-таки голову откусим? – Громко, с явной надеждой прошептала Ди.
Я подскочила, словно ужаленная, рванулась в сторону, естественно запуталась в покрывале и вместе с ним полетела на пол.
– Лучше мы откусим по пирожному! – Внес в змеиный план коррективы Ферран.
– Лучше я пойду! – Предложила свой вариант я.
– Поздно! – Вмиг очутившись рядом, ухмыльнулась Дайна, демонстрируя острые клыки, и я опять завизжала.
Там же чуть позже…
Наверное, чай был вкусным – другого в «Венке» не держали, – но я совершенно не понимала, что пью. Пирожные жевались, будто картон, вперемешку с такими же картонными бутербродами, а я во все глаза смотрела на скромную серенькую ассистентку, уверенно восседавшую на коленях звезды и кормившую его с ложечки. Эта романтическая идиллия казалась еще более дикой, чем недавняя композиция «красавец и его чудовище».
Обрывки увиденного и услышанного за последнюю неделю мелькали в моей голове калейдоскопом, медленно выстраиваясь в единый узор.